Неделя феникса, или Семь дней в Бракаде
Шрифт:
Вторые сутки подряд я собирался ночевать под открытым небом. Когда эльфийка ушла спать, мы с фениксом ещё долго болтали, лёжа на сухой соломе и глядя на звёзды. Мой новый друг оказался весьма занимательным собеседником, а знал он и вовсе не по возрасту много.
Сегодня днём, объясняя лучнице желание нанять бойца беспокойством за нашу безопасность в путешествии по диким землям, я лгал. В действительности же мне хотелось подстраховаться на тот случай, если старшая жрица лунного храма вдруг потребует принести меня в жертву или что-нибудь вроде того. Я не знал здешних
Из вчерашних разговоров я также понял, что и у самой Лии были весьма натянутые отношения с провидицей, но вот её предсказаниям она, увы, доверяла. Чью бы сторону заняла моя провожатая, реши Нона, скажем, предать меня огню "ради спасения Бракады"? Я, конечно, слабо представлял себе зеленоглазую эльфийку в роли моего палача, но её невероятная исполнительность всё же настораживала. Такие принципиальные ведь только в теории лучше безмозглых фанатиков.
Феникс в этом плане выглядел более предсказуемо по той простой причине, что ему, похоже, было плевать на пророчества и судьбы мира, а вот поесть и деньги он любил. При всём этом у него была добрая душа: от меня не укрылось, как он дал целый золотой тому мальчишке с площади, когда ходил "прощаться с местными недотёпами". Сейчас мне требовалось максимально сблизиться с ним, чтобы при наихудшем развитии событий в храме он выступил на моей стороне, даже если бы это значило пойти против Лии.
Засыпая, я думал о том, что теперь, когда у меня есть целый феникс, мне больше незачем следовать за эльфийкой - не сильнее же она нас двоих. Только вот куда мне ещё идти? Я тут совершенно один, а за то недолгое время, что я знал её, Лия не вызвала у меня неприязни. "Если кто и скажет, как тебе вернуться в свой мир, так это жрицы храма Луны", - мысленно повторил я её слова.
Глава 3
Первая половина третьего дня моего пребывания в новом мире прошла без инцидентов. Эльфийка и феникс всё ещё косо поглядывали друг на друга, но помощь летуна в разведке местности оказалась весьма кстати - это признавала даже Лия. Утром выехав из Мутноречья на попутной повозке, к обеду мы сошли с дороги и двинулись дальше на запад. Степь редела, сменяясь полупустыней. Воздух стал сухим, а вдалеке уже будто бы виднелись пологие волны барханов. Если бы я знал, что путь будет столь трудным, обязательно поборол бы свой страх верховой езды и купил для нас пару резвых скакунов.
Внушительных размеров храм с белыми колоннами предстал перед нами ближе к вечеру. Даже странно, что такое сооружение стояло посреди фактически необитаемой местности. У меня вырвался вздох облегчения. Нет, правда, ещё полчаса ходьбы по песку - и я свалился бы от усталости. Или оттого, что был совершенно пьян. Сегодня я снова сделал глупость: когда эльфийка поутру сказала наполнить фляги, я налил в свою хорошего яблочного сидра, значительно недооценив его градус. Гордость не дала мне попросить у Лии обычной воды, так что к храму я подошёл шатаясь, как моряк в штормовую погоду.
Встретила
– Лианэль, ты привела его?
– спросила она, глядя на мою неуверенно стоящую на ногах фигуру.
– Пройдёмте в гостевые покои, сестра Нона закончит вечерний молебен через час.
Мы расположились в просторной комнате с высокими окнами, украшенными цветной мозаикой. Аннор велела одной из послушниц принести фруктов, и я, перепробовав несколько штук, принялся налегать на местные "лимоны", чей горько-кислый сок, кажется, выгонял хмельной туман из моей многострадальной головы.
Минут через двадцать Лия с серьёзным видом подсела ко мне на скамью:
– Тебе надо кое-что знать...
"Ну вот, начинаются сюрпризы", - подумал я, краем глаза глядя на феникса, который ещё в Мутноречье был проинструктирован мной на счёт возможных опасностей в храме, и потому сейчас ничего не ел.
– Мне это знание понадобилось только сейчас?
– не удержался я от грубости.
– Могу и не рассказывать, - сердито посмотрела на меня эльфийка, - да и это лишь предположение.
– Говори уж, - сказал я примирительно.
– Помнишь о лорде этих земель, Экторе?
– Помню. Кажется, он твой господин?
– Верно. Так вот, я думаю, что пророчество касается...
– Точно!
– воскликнул феникс, взирая на четырёхлистный клевер, вышитый на рукаве эльфийки, - Я-то думаю, где этот знак уже видел. А тут вон оно что! Эктор, собака! И ты ему служишь?!
– Я затолкаю эти слова в твой грязный клюв!
– Лианэль вскочила, выхватив короткий меч из ножен на правом бедре. Феникс же, грозно сверкнув глазами, вспыхнул, окутался оранжевым пламенем.
Такого поворота я не ожидал. За секунду прокрутив в уже окончательно протрезвевшей голове варианты действий, я решил предотвратить кровопролитие. "Отступай!" - прозвучала короткая команда, и пернатый в одно мгновение очутился на карнизе под самым потолком. Я надеялся, что эльфийка не станет тратить на него дарёные стрелы. Лия неподвижно смотрела на птицу.
– Что за дела у тебя с Эктором?
– спросил я, подняв голову. Мне было в самом деле интересно услышать альтернативное мнение о лорде Тирита, встреча с которым маячила впереди. И как я не додумался в разговоре с фениксом упомянуть это имя раньше?
– Да не у меня, - послышалось сверху, - он давний клиент моего папаши.
Эти слова, похоже, привели эльфийку в замешательство:
– О чём ты, куриные мозги?! Какой "папаша"? Ваш вид в Бракаде не гнездится!
Феникс снова потух, затем спикировал на пол позади меня и тяжело вздохнул:
– Приёмный. Меня похитили ещё до рождения. Вроде бы яйцо где-то пролежало лет пятьдесят, пока один местный торговец артефактами - на деле же скупщик краденого - не догадался его в огонь положить; я и вылупился. Сначала тот прохвост много вещей интересных рассказывал. А потом, в один прекрасный день - нет, вы слушаете?
– в его плешивую голову пришла идея сделать из меня певчую птичку. Будешь, говорит, первым поющим фениксом, а может ещё и танцующим! Ну я тогда - ясное дело - пообещал спеть и станцевать на его похоронах, да и улетел, хоть и жалко старика было.