Неделя холодных отношений
Шрифт:
Капитан Глеб, закашлявшись, расхохотался.
– Хоть кто-то из нас двоих должен сегодня вести здоровый образ жизни! Кстати, обрати внимание на качество нашей обуви. Мои скромные башмаки совсем даже и не пострадали от воды, не размокли пока ещё, держатся, а твои…. Раскисли, швы вон вовсю полезли. Китай родимый?
– Наверно.
– Кофейку не хочешь? А то что-то мы с тобой в делах, да в заботах никак каштанов твоих никак ещё не попробовали! Давай? Вперемешку с желудями, думаю, что-нибудь приличное должно получиться.
Сухие жёлуди и каштаны давно запасливо лежали на крайних горячих костровых камнях.
– Главное в напитке – его температура. Совсем редко важен градус. А вот вкус должен быть изумительным, прежде всего, у закуски….
Хотелось просто лежать, лежать, а потом плавно, надолго уснуть горячим сном.
Капитан Глеб с трудом держал открытыми тяжёлые глаза.
Он опёрся на локоть почти у самых языков пламени, потирая горячий лоб и зябко кутаясь в свою немного не досохшую куртку.
Но надо было ещё малость поработать на публику.
– …А ещё был один такой обидный случай в перечне моих смертельных дел. Слушаешь?
– Да, конечно.
– Весной того самого года, когда ты появился на свет для добрых свершений, я закончил одну важную работу в одном из маленьких приморских городков. Так как я трудился там в одиночестве, отмечать это событие было не с кем, да и незачем, вот и вышел я однажды поутру прогуляться по солнечной местности.
Никого не предупреждал об этой прогулке, никого не ставил в известность.
Через окраины, через последние улочки городка вышел я тогда в лес.
Хорошие сосновые боры соседствовали в тех местах с чёрными неопрятными ольшаниками, в старинных мелиоративных каналах, которые пересекали этот лес во всех перпендикулярных направлениях, сохранилось ещё много паводковой воды.
Пронзительное весеннее солнце, сочный просторный воздух, отличное настроение – работа сделана! – и я неспешно топал по лесным тропинкам.
Видел толстых бобров, в небольшом озерце среди берёз плавали два лебедя, в высоте деревьев кричали приятными голосами различные птицы.
И вот так, в таком-то хорошем состоянии, я за несколько часов благополучно обошёл этот самый лес, добрался до самого его края, перекусил на травке бутербродами, и решил возвращаться домой.
Передо мной была обширная канава, очень похожая на болотину.
Шириной всего метров десять, пятнадцать.
А за ней – уже виднелись за деревьями крыши городка.
Идти назад, огибать канаву, страшно не хотелось.
Решил немного промокнуть и шагнул в эту болотинку. Без палки, без верёвки, безо всего….
Трудно было, жижа почти по пояс чавкала, до твёрдого берега оставалось метра два.
И тут я тихо пошёл вниз.
Любое моё движение – и я ещё на сантиметр опускался в глубину болота. Ног никак не мог вытащить, руками ни до чего было не дотянуться…
Представляешь – обидно! Такое счастливое солнце над головой, синее небо, пушистые облачка, весна.… И тут я, тону в каком-то незначительном провинциальном болоте. Ещё полчаса – и всё. Никто не узнает, где я, что со мной произошло. Кричать бесполезно, кругом лес, наполненный своим шумом, своим ветром.
Нож выручил.
Хорошо, что догадался вовремя, держал его постоянно в руке.
Тихо, очень тихо, без суеты, взял я нож за самый кончик лезвия, протянул руку вверх к листьям, к веточкам недостижимой маленькой берёзки на краю болота.
Почти не дыша просунул черенок ножа в переплетение веточек, зацепился там за какой-то крохотный сучочек, нежно наклонил первую ветку к себе. Уцепился за неё зубами, рукой принялся подтягивать точно так же другую, следующую….
Вот так и миновал я очередную смертельную опасность, получив почти бесплатную возможность стать немного умнее.
Сашка спал, сильно умаявшись за день.
Капитан Глеб усмехнулся, глядя на исхудавшее, с пятнами смолы и костровой нечаянной сажи, лицо своего сына.
«Подремать и мне недолго, что ли? Жалко, что сегодня в полынье такой славный рыболовный крючок потерялся…».
Получилось и в самом деле недолго.
Сашка очнулся от глухого громкого кашля отца.
– Па, ты что?! Как ты?
Капитан Глеб говорил, почти кричал в сонном бреду что-то короткое, тревожное. Кашлял, изгибаясь всем телом; не открывая глаз, бил кулаком по тёплому прикостровому песку. Рыдал, кому-то угрожал, смеялся, сипло дыша…
– Па, проснись…
Вздрогнув от тихого голоса сына, Глеб рывком приподнялся, сел у огня, с удивлением нахмурившись и рассматривая чёрные деревья вокруг себя.
– Что это?! Где мы?
– В лесу. Мы сами пришли, мы ночуем здесь, с ножами…. Вадима убили, ты в воду провалился! Сейчас болеешь.
– Тогда понятно.
Капитан Глеб покачал головой, шумно вздохнул, выдохнул.
– Понятно…. Делаем так.
Оттолкнулся рукой от земли, встал рядом с Сашкой.
– Разваливай костёр на ту сторону.
– Зачем это? Ночь же…!
– Не говори лишних слов. Бери дубину и толкай дрова дальше от этого пня. Метра на два.
Не ожидая ответа, Глеб с силой начал перекидывать горящие сучья, ветки, головни в сторону от накалившейся за все эти дни кучи красных углей.
– Па…! Зачем?!
Сашка с ужасом смотрел на отца, метавшегося в чёрном дыму и в отблесках сверкающего искрами пламени.
– Сын, ты просто трепач или помочь мне хочешь?
Глеб обтёр рукавом мокрый от пота лоб, устало улыбнулся.