Неделя из семи пятниц
Шрифт:
— Сама ты потаскуха и дрянь! — завопила Инна в ответ.
— Она еще и ругается! — разозлилась Иннина мачеха, чувствовавшая себя уверенней оттого, что находилась на своей территории. — Держите меня, я ей сейчас морду набью.
Инну такие пустяки, как чужая территория, не смутили. И отступить пришлось именно мачехе. Тогда она кинулась за поддержкой к своему супругу.
— Что ты смотришь? — набросилась женщина на мужа. — Видишь, что твою жену оскорбляют. И стоишь словно столб. Иди поучи свою доченьку уму-разуму.
— С
Отец остановился и в растерянности оглянулся на жену. Та в сердцах бросила метлу и ведро и ушла в другую комнату, хлопнув дверью изо всех сил.
— Доченька, я, конечно, тебя не обвиняю, но ты должна понять…
— Что я должна понять? — все еще сердито спросила у него Инна.
— Те люди, которые устроили этот разгром, они искали тебя. Ты у них вроде бы что-то взяла?
Услышав это, Инна опустилась на перевернутое кресло.
— Папа, ты в этом уверен? — хрипло спросила она у него. — Уверен, что они искали именно меня?
— Конечно, — кивнул отец. — Они назвали твое полное имя. И они знали, что ты моя дочь. И я не понимаю, зачем ты дала им мой адрес? И зачем тебе понадобилось натравливать этих людей на меня? Неужели ты до сих пор сердишься на меня за то, что я оставил вас с матерью?
Инна только рукой махнула.
— Никого я на тебя не натравливала, — ответила она. — Ты, папа, лучше сядь и объясни мне толком, что тут произошло.
Отец внял ее совету, присел на уголок уцелевшего дивана и приступил к рассказу. Началось все вполне невинно, с простого телефонного звонка.
— Мне позвонили и спросили, знаю ли я тебя, — рассказывал Инне отец. — Конечно, я сказал, что знаю. Что ты моя дочь. Тогда мужчина спросил, давно ли я тебя видел в последний раз. Я сказал, что давно. Он повесил трубку, а через полчаса к нам вломились какие-то люди. Они были в черных масках. Так что лиц я не разглядел. Просто не понимаю, как им удалось попасть к нам в квартиру. У нас ведь стоит железная дверь. Но им она не помешала. В первую очередь они сломали телефон, потом связали нас с твоей мачехой, заткнули нам рты и начали громить квартиру у нас на глазах.
— Когда это случилось? — спросила Инна.
— Ночью, — ответил папаша.
— А поточней?
— В три часа и пятнадцать минут, — ответил отец, посмотрев на валяющиеся на полу разбитые часы.
— А что они еще сказали?
— Когда уходили, сказали, чтобы ты не надеялась скрыться от них. Что они тебя все равно найдут. И тогда тебе будет хуже. Они велели мне найти тебя, чтобы ты отдала им посылку.
— Посылку? — удивилась Инна. — Какую посылку?
— Тебе лучше знать, какую, — пожал плечами папаша.
— А про алмазы они ничего не говорили? — осторожно спросила у мужчины Юлька.
— Ничего, — покачал головой Иннин отец.
— А вот и говорили! — раздался
— Мне они ничего не говорили, — промямлил Иннин отец.
— Очень им нужно с тобой разговаривать! — фыркнула мачеха. — Они друг с другом разговаривали. И один мужик спросил у другого, чего они мечутся, если камешки уже у них.
— А что тот ответил? — жадно спросили подруги.
— Второй бандит ответил, что, мол, не его ума дело. И что им нужна вся посылка целиком.
— Опять посылка! — в отчаянии воскликнула Инна. — Ничего не понимаю. Не было у меня никакой посылки.
Но Иннин отец к сказанному больше ничего добавить не мог. Оставив Инниных родственников наводить порядок в разоренной квартире, подруги вышли на улицу.
— Дай-ка мне тот мешочек, в котором лежали алмазы, — неожиданно сказала Юлька. — Он ведь остался у тебя?
— Да, — кивнула Инна. — Я высыпала алмазы на блюдечко, а мешочек сунула в карман. Но зачем он тебе? Это просто кожаный мешочек. Ничего особенного в нем нет. Я теперь храню в нем мелочь. Очень удобно.
— Вот и дай мне его, — настойчиво повторила Юлька.
Инна пожала плечами и полезла в карман.
— Пожалуйста, — сказала она, протягивая Юльке мешочек, в котором действительно позвякивали монетки.
Юлька небрежно высыпала мелочь прямо на землю и вывернула мешочек наизнанку. На внутренней стороне мешочка была пришита гладкая шелковая подкладка. Юлька поставила свою сумку на землю и достала из нее ножницы, которыми и принялась подпарывать подкладку.
— Что ты делаешь? — заволновалась Инна. — Зачем портишь хорошую вещь?
— Затем, — ответила Юлька, закончив пороть. — Смотри!
Она отвернула шелк, и на обратной стороне ткани подруги увидели какие-то линии и цифры.
— Похоже, это план какого-то места, — сказала Юлька. — Может быть, даже план того месторождения, откуда и прилетели эти алмазы.
— О господи! — простонала Инна. — Что же ты натворила! Теперь мы с тобой точно покойницы.
— Почему? Отдадим преступникам тем же способом, что передали алмазы, и остальное их имущество, и они оставят нас в покое.
— И не надейся!
— Да почему же?
— Потому что бандиты увидят распоротую подкладку и поймут, что мы с тобой видели план или что у них там нарисовано. Знаешь, что они с нами после этого сделают?
Юлька похолодела, и в отчаянии уставилась на распоротую ткань.
— Может быть, нам удастся зашить? — спросила она.
Инна только головой покачала. Подкладку Юлька искромсала ножницами весьма основательно. Зашить ее так, чтобы не осталось следа, было невозможно.
— Эти люди зря не станут рисковать и из-за простого человеколюбия оставлять в живых двух опасных свидетельниц, — сказала Инна.