Недетские страсти в Лукоморье
Шрифт:
— А кто отделкой заниматься будет?
— Тетка говорит, у нее своя бригада, с которой она всегда работает. Если не врет, в два дня все сделают. Останется только аппаратуру закупить и с коллективом определиться. Да, салон красоты решили запустить чуть попозже, уж извини. Сначала ночной клуб с кабаком раскрутим, а потом уже все остальное.
— Да ничего, я понимаю.
— Если все будет развиваться с такой скоростью, как сейчас, думаю, мы уже в воскресенье первую вечеринку забабахаем. Ну, типа междусобойчик для своих. Отметим, так сказать, удачное
За разговорами до Выселок и будущего ночного клуба добрались довольно быстро, даже и не заметили как. Аленушка вовсю расписывала грандиозные планы на будущее, Варвара то поддакивала, то мягко корректировала ее, а Васька просто молчала. Эх, зря она поддалась вчера на Варины уговоры. Сидела бы сейчас дома, играла в компьютер. Она же здесь чужая, разве не видно? Ну, откроется в ее родном Лукоморье новый центр развлечений, и что? Когда она учиться начнет, ей точно не до дискотек будет. Успеть бы отоспаться да курсовые подготовить. Это Варе богемная жизнь вполне подходит. Самое милое дело для не бедствующей художницы. А она? Она-то здесь что забыла?
— А вот и мы! — радостно объявила Аленушка, распахнув дверь, и осеклась.
В помещении висела какая-то напряженная, пахнущая тревогой тишина. Еруслан и ТНЗЧ, стоявшие у стены, выглядели испуганными и растерянными.
— Ага, это я так понимаю, хозяева пожаловали! — раздался откуда-то из-за спины густой ехидный бас.
— Хозяева, — подтвердила Аленушка, повернувшись лицом к плюгавенькому мужичку, обладателю удивительно рыжей бороды. Мужичок был одет в серую форму и всем своим видом демонстрировал полное презрение ко всем присутствующим. Надо сказать, это ему вполне удавалось, несмотря на то что рост мужичка едва перевалил за метр шестьдесят.
— Это еще кто? — шепотом осведомилась Варвара у подруги.
— Очередная местная знаменитость. Господин Аркадий Булочников, он же Горыныч. Пожарный инспектор. Я в параллельном классе с его дочкой училась. Дочка ничего, а папаша — редкостное дерьмо. Пардон за мой плохой французский.
— Гляжу, слова «противопожарная безопасность» для вас пустой звук, — продолжил меж тем обладатель рыжей бороды. — Огнетушители не завезены, план аварийной эвакуации не проработан, пожарный щит не установлен…
— Какой пожарный щит? — опешила Аленушка.
— Самый обыкновенный, — мечтательно протянул Горыныч, подергав себя за рыжие завитки. — Ведро, багор, лопата.
— Какой багор, какая лопата? Вы чего такое несете? Если я в зале лопату на видном месте повешу, у меня ж посетители спьяну друг друга этой лопатой поубивают!
— Очень плохо, — сокрушенно покачал головой Горыныч. — Придется мне как должностному лицу прикрыть вашу лавочку, пока не поздно. А сейчас извольте заплатить штраф!
— Чего вы несете? Как прикрыть? Какой, к черту, штраф? Да вы хоть знаете, кто мой отец?! Егор Данилович Царев, мэр города!
— Мэры приходят и уходят, а пожарные инспекторы остаются, — невозмутимо
— В вашей должностной инструкции указано, что инспектор имеет право злоупотреблять властью, угрожать, требовать взяток и хамить предпринимателям? — вкрадчиво поинтересовалась Варвара у Горыныча.
— Отвали, малявка, — отмахнулся тот, продолжая буравить взглядом совсем сникшую Аленушку.
— Нет уж, дядя, развернись и выслушай меня! — рявкнула Варвара, да так, что от неожиданности Горыныч едва не подскочил на месте. — Начать с того, что на разрешении на строительство данного помещения стоит либо твоя подпись, либо твоего непосредственного начальства. Помещение, как можно заметить, все еще находится в стадии строительства. А это значит, что очередная проверка со стороны твоего ведомства может иметь место только, когда наш клуб будет готов открыть свои двери. Сразу оговорюсь, что произойдет это не ранее чем через месяц. Вот тогда и приходи, если хочешь. А пока проваливай, дядя. Иначе нарвешься на обвинение в коррупции, и мы дружно расскажем в прокуратуре, как ты под видом штрафа вымогал взятки с беспомощной женщины. Расскажем, ребята?
— Само собой! — первым тоненько крикнул Еруслан. — И не просто вымогал, а еще и оскорблял! Представляете, он меня защеканцем назвал! А я, между прочим, совсем не из таких!
— А мне физически угрожал, — подал голос ТНЗЧ. — Говорил, к ногтю прижму.
— Ну, так что? — ласково спросила Варвара у незваного гостя. — Разойдемся по-хорошему или по-плохому?
Горыныч мрачно оглядел собравшихся и сплюнул себе под ноги прямо на кафельный пол, после чего выдал резюме:
— Вот уроды! — И вышел на улицу.
— Да, а полы-то менять придется, — озабоченно заметила Варвара. — Иначе на этом кафеле мы столько переломанных ног заработаем, я и описать не могу!
Секунд на пять в зале повисла тишина. Первой не выдержала и расхохоталась Василиса, которую добило деловое замечание подруги насчет пола, а потом и все остальные взорвались ликующими криками. Еруслан подбежал к Варе и крепко обнял, ТНЗЧ робко улыбнулся, а Аленушка с восхищением произнесла:
— Ну, ты, мать, даешь! Я уж думала, прощай, наш клуб. Ловко ты его отбрила, аж завидки берут!
— Ой, да пустяки какие, — отмахнулась раскрасневшаяся от похвалы Варвара. — К отцу таких Горынычей по семь штук на дню заходит. Я однажды у него в кабинете сидела, такого насмотрелась — будь здоров.
— Подожди, так Колобок — твой отец? — догадалась Аленушка.
Варвара кивнула.
— Блин, но это же круто! Слушай, подруга, а давай вместе клуб делать? Отцы наши пускай башляют и финансами управляют, а мы уж с тобой всем остальным распоряжаться будем! Ну что, по рукам?
— По рукам, — согласилась Варвара. — Только финансы мы все равно под свой контроль должны взять. Иначе папаши в любой момент нам кислород перекроют, и пиши пропало.