Недобрый час
Шрифт:
— Добрый господин, сами посмотрите на это робкое, забитое создание, — продолжала госпожа Бессел, весьма красноречиво глядя Мошке в глаза. — Понимаете, почему мне нужно поговорить с ней наедине?
Тюремщик нахмурился. Ремешок от повязки перечеркнул глубокие морщины на лбу.
— Госпожа, у нас есть отдельные камеры, мы держим их для особых гостей. Для тех, кто готов оплатить привилегию…
— Годится, — решительно перебила его госпожа Бессел. — Я оплачу отдельную камеру. Ту, что называется Адское Гнездо. И нам надо полчаса побеседовать
Перспектива остаться наедине с госпожой Бессел разогнала остальные Мошкины страхи, как кошка — стаю голубей. Однако панический вопль лишь убедил тюремщика, что перед ним запуганная трусиха. Он благосклонно улыбнулся госпоже Бессел, благосклонно улыбнулся монеткам в руке и благосклонно улыбнулся Мошке, отчего та затрепетала в ужасе.
— Дамы, прошу сюда. — Тюремщик вдруг заговорил как гостеприимный хозяин, показывающий щедрым постояльцам лучший номер в гостинице. Он снял с Мошки ножные кандалы и под завистливое шипение обитателей Дыры увел девочку прочь.
Наверх они поднимались мимо других камер. Через окошки в дверях было видно, что по убогости Дыра вне конкуренции. В долговой камере сидели семьями и поодиночке, кучковались, курили, грустили. В женской камере бледные девушки кашляли в передники. В мужской камере царил мрак и копошение, как в ящике, набитом хорьками.
— Вот ваши покои. — Тюремщик указал на дубовую дверцу, почерневшую от времени.
Мошка отметила, что лестница поднимается выше. Заскрипели многочисленные засовы, проржавевшие в пазах. Зазвенели в замках громадные ключи. С громким скрипом открылась дверь.
Комната по форме напоминала кусок пирога. В закругленной стене было зарешеченное окошко. Под ним стоял крошечный камин, странным образом тщательно вычищенный. Ни кровати, ни мебели. Железная цепь на стене, с ножными кандалами на свободном конце.
— Лучшая комната в нашем заведении, — с подлинной гордостью заявил тюремщик. — Из окошка в ясную погоду можно разглядеть море. И даже пики Любимой Кувалды. В Гражданскую войну в этом самом углу спал Хедри Делампли, взбунтовавшийся граф Лабиринта.
Здесь не воняло ни гнильем, ни сортиром. На то, что здесь бывают люди, намекал только чистый камин. Тюремщик перехватил взгляд Мошки.
— Выброси эту мысль из головы, — рыкнул он ей на ухо. — Ты не первая додумалась вылезти через трубу. На прошлой неделе поймали паренька на краже, добрые люди проявили милосердие и оплатили ему эту камеру. Быстрый, как понос, он нырнул в трубу, долез до верха… и уткнулся в стальную решетку. Попробовал ее выломать, сорвался и вышиб себе мозги. Три недели назад было то же самое. Девчонка. Тоже не повезло. Надоело уже драить этот камин…
Осмыслив эти сведения, Мошка сглотнула. Тем временем госпожа Бессел договаривалась с тюремщиком насчет «излишеств». Да, она оплатит отсидку без кандалов. Нет, за еду платить не будет. Да, она возьмет одеяло. Нет, дров для камина не надо.
— Ну что, дамочки, общайтесь, я пока вас оставлю.
Тюремщик ушел, не обращая внимания на немую мольбу девочки. Едва закрылась дверь, госпожа Бессел заговорила.
— Ах, бедняжка, настрадалась. — В голосе звучала ледяная ненависть. — Я принесла тебе маффины.
Лязгнул замок. Мошка отползла в дальний угол.
— Как ты заявила в прошлый раз? Перед тем, как натравить на меня пернатую сатану? — Госпожа Бессел поправила перчатки. — «Тьфу на ваши игры»?
Мошка сразу вспомнила их последнюю встречу и те «игры», на которые она плюнула, — план госпожи Бессел, по которому Мошку должны арестовать и запереть в Часовой башне. Чтобы она ночью выбралась из камеры… и украла Удачу Побора.
— Ну что, пирожочек, ты все-таки сыграешь в мою игру. И ставкой будет твоя жизнь.
Повисла тишина. Мошка хлюпнула носом и вытерла сопли рукой.
— У вас в корзинке правда маффины? — спросила она тихо, но решительно.
Госпожа Бессел поджала губы, а потом сделала верный вывод, что Мошка сдается, и расплылась в милой улыбке.
— Ты как будто выросла с волками. — Дородная тетушка присела рядом с Мошкой, наблюдая, как девочка набивает смородиновыми маффинами рот и передник. — Характер мерзкий, зубы острые, брюхо бездонное.
С набитым ртом ответить Мошка не могла. Она просто помычала сквозь маффиновый кляп.
— Слушай внимательно. Мне донесли, что Удача Побора лежит в комнате над соседней камерой. Туда можно подняться по лестнице… и упереться в тяжелые двери, где замков больше, чем ложек у скопидома. Заодно там днем и ночью стоит охрана. Так что идти по лестнице смысла нет. Надо лезть через дымоход.
Мошка через непрожеванный маффин выдавила писк протеста. Камин был крошечный, труба вообще мизерная, и девочка приняла к сведению явный намек тюремщика.
— Не бойся, под тобой никто огонь не разведет, — сказала госпожа Бессел без всякого сочувствия. — На крыше башни торчат две трубы. Северный дымоход ведет в казарму стражи, а южный — только в эту камеру и, возможно, в помещение сбоку. Даже не возможно, а наверняка. Каждый день в обед оттуда идет дымок, а камера всю неделю стояла свободной. Следовательно, дымоходы сообщаются. Ты можешь подняться по одному и спуститься по второму. Нам уже донесли, что труба перекрыта решеткой, так что на свободу тебе не выбраться… но им даже в голову не пришло, что кто-то захочет перебраться из камеры в камеру.
Прикрыв рот, Мошка проглотила часть приманки и смогла заговорить.
— Вот уж чудо! — взорвалась она. — Все, кто ползал по трубе, разбились насмерть! А вы предлагаете мне лезть вверх, потом вниз, а потом еще обратно?
— Точно, — подтвердила госпожа Бессел.
У Мошки на языке крутились сотни возражений, но ей нечего было противопоставить этому железному слову.
— Ну, положим, я залезу туда. А вдруг Удачу охраняет стражник? Если из трубы идет дым, значит огонь разжигают для кого-то?