Нефритовый трон

Новик Наоми

— Да, сэр, — откликнулась Роланд, вытерев рот. Она походила на жеребенка, нетвердо стоящего на ногах. Кейнс застонал и открыл мутные глаза, когда дети начали его перевязывать. На лбу у него вскочила кровавая шишка.

Давление в бассейне ослабло и постепенно сошло на нет. У входа бухали ружья: Риггс и его люди стреляли в хорошем пехотном темпе. Лоуренс посмотрел туда, но ничего не увидел в дыму.

— Мы с Терроузом управимся тут вдвоем, ступайте! — выдохнул Хэммонд. Лоуренс вылез, слил воду из отяжелевших сапог и побежал обратно.

Стрельба прервалась.

Впереди из-за густого, необычайно яркого дыма не было видно ничего, кроме горы трупов. Стрелки перезаряжали мушкеты медленно, трясущимися руками. Лоуренс, спотыкаясь о мертвых, уперся рукой в колонну.

Враги больше не показывались, и англичане выглянули наружу, на утренний свет. Светило солнце. Вспугнутые вороны снялись с мертвецов во дворе и улетели к озеру. Уцелевшие китайцы покинули поле боя. Мартин повалился на колени, звякнув саблей о камни; Грэнби хотел поднять его и тоже упал. Лоуренс на подгибающихся ногах дошел до скамейки, не заботясь о том, что делит ее с убитым. У китайца, совсем еще юноши, на губах запеклась кровь, в груди зияла рана от пули.

Отчаянный так и не прилетел.

Глава 15

Так, почти полумертвыми, и увидел их Шун Кай час спустя. Он настороженно шел от пирса, сопровождаемый небольшим числом вооруженных людей. Их было около десяти, и они в отличие от оборванных бандитов, явившихся сюда ночью, носили гвардейскую форму. Дымные костры угасли сами собой. Британцы оттаскивали трупы в тень, спасая их и себя от слишком быстрого разложения.

Полуослепшие, измученные, они не могли уже оказать никакого сопротивления. Лоуренс, не зная, что стало с Отчаянным и как им всем дальше быть, позволил препроводить себя в лодку, а из нее — в паланкин с вышитыми подушками. Занавески задернули, и он тут же уснул, несмотря на покачивание носилок и крики носильщиков. Через какое-то время паланкин поставили наземь, и Шун Кай заставил его подняться.

— Идемте со мной. — Из других носилок появились Хэммонд, Грэнби и прочие, такие же осовелые. Лоуренс поднялся по ступеням в благословенную прохладу какого-то дома. Здесь пахло благовониями. Комната, в которую его привели, выходила на зеленый дворик. Лоуренс метнулся вперед, перескочил через низкие перила балкона: во дворе, свернувшись клубком, спал Отчаянный.

Шун Кай воскликнул что-то по-китайски и перехватил его руку, не дав коснуться дракона. Тот поднял голову и с любопытством взглянул на них. У Лоуренса екнуло сердце. Это был не Отчаянный.

Шун Кай опустился на колени и хотел повергнуть Лоуренса рядом с собой, но капитан вырвался и устоял на ногах. Лишь тогда он заметил сидящего на скамье молодого человека лет двадцати, в одеждах из темно-желтого шелка с вышитыми на них драконами.

Хэммонд, шедший следом за Лоуренсом, схватил его рукав.

— Бога ради, станьте и вы на колени. Это, должно быть, Миньнин, наследный принц. — Сам дипломат не медля проделал то, чего требовал от капитана, и коснулся лбом земли, как Шун Кай.

Лоуренс, переводя взгляд с них обоих на юношу, ограничился

низким, в пояс, поклоном. Он сознавал, что, попытавшись стать на одно колено, тут же рухнет на оба, а то и ничком повалится. Коутоу он даже перед императором не был готов совершить, не говоря уж о принце.

Принц, как видно, не счел это оскорбительным и что-то сказал Шун Каю. Тот медленно встал, Хэммонд тоже.

— Он говорит, что здесь мы можем чувствовать себя в безопасности, — перевел дипломат Лоуренсу. — Прошу вас, сэр, верьте ему. Принцу совершенно незачем нас обманывать.

— Не могли бы вы спросить его об Отчаянном? — Хэммонд растерянно уставился на другого дракона, и Лоуренс пояснил: — Это не он. Какой-то другой селестиал, не Отчаянный.

— Лун Тен Сян уединился в Павильоне Вечной Весны, — сказал Шун Кай. — Гонец передаст ему весть о вас, как только он выйдет.

— Здоров ли он? — Лоуренс даже не пытался вникнуть в смысл сказанного; главное для него было понять, почему Отчаянный так задержался.

— Предполагать обратное нет причин. — Ответ был весьма уклончивым, но у изнемогающего от усталости Лоуренса не осталось сил на расспросы. Шун Кай сжалился над ним и добавил мягко: — Да, он здоров. Прерывать его уединение мы не можем, но сегодня он непременно выйдет, и мы приведем его к вам.

Лоуренс так ничего и не понял, но делать пока было нечего.

— Благодарю вас и прошу передать нашу глубочайшую благодарность его высочеству за гостеприимство, которое он нам оказывает. Если наши манеры показались принцу не слишком учтивыми, мы просим простить нас.

Принц кивнул и махнул рукой, отпуская их. Шун Кай снова увел англичан в дом и стоял над ними, пока они не свалились на твердые деревянные лежанки; он явно опасался, как бы они не вскочили опять и не забрели куда не положено. Лоуренс едва не засмеялся невероятности такого предположения и уснул, не додумав эту мысль до конца.

— Лоуренс, Лоуренс, — звал с тревогой знакомый голос. Открыв глаза, капитан увидел Отчаянного, заглядывающего в балконную дверь, и сумеречное небо над ним. — Лоуренс, ты не ранен?

— О Боже! — Хэммонд чуть не скатился на пол, оказавшись нос к носу с драконом. — Я чувствую себя как подагрический старец.

Лоуренс испытывал сходное чувство — все мускулы словно одеревенели.

— Нет, я цел. — Он положил руку на морду Отчаянного, утешаясь его осязаемой близостью. — А ты, часом, не захворал ли?

Лоуренс не хотел обвинять друга — он просто не мог придумать другой причины, по которой Отчаянный мог дезертировать.

— Нет, — сокрушенно ответил тот, повесив манишку.

Больше он ничего не сказал, а Лоуренс не настаивал, помня о присутствии Хэммонда. Смущение Отчаянного говорило о том, что он чувствует себя виноватым. Если уж чинить ему допрос, то никак не при Хэммонде. Отчаянный убрал голову, чтобы они могли выйти в сад. Лоуренс на этот раз двигался чинно, даже не думая прыгать через перила. Хэммонд и перелез-то с трудом, хотя до земли было не больше двух футов.