Нефть!
Шрифт:
Отец вскидывал ружье с быстротой молнии и, казалось, вовсе не целился. Но он несомненно целился, так как никогда не делал ошибки сына: не старался подстрелить двух птиц сразу. Он, сверх того, успевал следить за Бэнни и учил его, как надо идти по одному направлению, никуда не сворачивая, чтобы не очутиться друг у друга под дулом.
Они славно побродили по холмам и долинам. Птицы вспархивали и разлетались в разные стороны. Жужжанье… серая полоска… хлоп! хлоп!.. и птицы или улетали, или падали. Не стоило бегать их поднимать, потому что на их место появлялись другие. Они прятались, убегали. Нужно было
Наполнив сумки, усталые и голодные, они побрели обратно к стоянке. Пришел Эли, предлагая ощипать птиц. Они ему с удовольствием это разрешили и отдали половину дичи семье на обед. Было жалко смотреть, как заблестели при этом глаза бедного полуголодного юноши, — нелегко жить одним святым духом, когда продолжаешь расти!
Эли отнес дичь в дом, где под рукой был чурбан для рубки мяса и ведра с водой. Бэнни, между тем, растянулся на отдых, подняв ноги кверху. Вдруг он вскочил, восклицая:
— Папочка, взгляни-ка!
— На что взглянуть?
— На мой ботинок!
— Что там такое?
Бэнни поднес ногу к самому носу.
— Папочка, это нефть!
— Ты в этом уверен?
— Но что же другое может это быть?
Он запрыгал вокруг отца на одной ноге, чтобы тот мог убедиться сам.
— Она, должно быть, на самой поверхности земли.
— Ты уверен, что этих следов не было раньше?
— Конечно, папочка! Нефть еще мягкая. Как же я мог уложить ботинок в таком виде, ничего не заметив? Я, наверное, попал в самую настоящую лужу. Ах, послушай! держу пари, что причиной всему землетрясение! Нефть показалась в образовавшейся трещине.
Бэнни снял ботинок, и отец осмотрел находку. Он заявил, что не следует слишком волноваться, это совершенно обычная вещь: найти нефтяные лужи на поверхности земли. Как правило, они невелики и ничего не означают. Тем не менее, не стоит пренебрегать найденными следами нефти, и после обеда они отправятся на место охоты посмотреть, что там такое.
Папочке легко говорить, — не стоит волноваться! Он плохо знает, что на уме у его мальчика! Бэнни уже давно лелеет одну мечту. Дело в том, что папочка не раз высказывал желание заполучить когда-нибудь настоящий нефтеносный участок, который принадлежал бы только ему одному. Он высчитывал и доказывал, что если платить всего только шестую часть с прибылей, то и в таком случае это значит — отдавать половину своей чистой прибыли, так как приходится оплачивать все издержки не только по бурению, но также по поддержанию и эксплуатации фонтана, и по сбыту нефти. Всегда приходится отдавать половину твоих денег какому-то постороннему только за то, что ему принадлежит земля!
Хорошо же!.. Когда-нибудь папочка получит участок в свое полное распоряжение, возьмет его себе и сможет разрабатывать как хочет. Он построит целый нефтяной город и будет управлять им без всякого постороннего вмешательства. Найти такой участок — в этом именно и заключалась мечта Бэнни.
Он представлял себе это на десятки ладов: то он копает яму в земле, и нефть начинает бить оттуда струей; чтобы скрыть свою находку, он заваливает яму, а
Бэнни рисовал себе множество самых разнообразных возможностей, но ему никогда не приходило в голову, что может произойти землетрясение, образовав трещины в земле как раз перед тем, как им с папочкой отправиться на охоту за перепелками.
Бэнни был так возбужден, что едва заметил вкус великолепного обеда, состоявшего из перепелок, картофеля и вареной репы. Как только папочка выкурил послеобеденную сигару, они отправились в путь, то разглядывая почву под ногами, то подымая глаза на межевые столбы, чтобы определить, правильно ли они идут к тем холмам, где были раньше. Они прошли таким образом с полмили и спугнули двух перепелок. Отец подстрелил их, пошел поднять и неожиданно вскрикнул:
— Вот она, сынок!
Бэнни подумал, что речь идет о птицах, но отец снова позвал его:
— Поди сюда! — и, когда мальчик приблизился, сказал — Вот твоя нефть!
Присутствие здесь нефти было несомненно. Черная полоса ее в шесть-восемь дюймов шириной выливалась из расщелины почвы. Нефть была мягкая и вязкая и порою вскипала пузырями, как бы еще просачиваясь. Отец опустился на колени, окунул палец в нефть и посмотрел ее на свет. Потом отломил сухую ветку от кустарника и погрузил ее в расщелину, чтобы убедиться, насколько она глубока и продолжается ли напор нефти.
— Нефть настоящая, — сказал отец, вставая, — в этом не может быть никакого сомнения. Я полагаю, будет неплохо купить это ранчо.
Они отправились обратно. У Бэнни все пело внутри, а Росс строил планы и производил мысленные расчеты. Оба забыли о перепелках.
— Миссис Гроарти не говорила тебе о том, сколько земли под этим ранчо? — спросил отец.
— Она говорила, что под ним только часть земли.
— Нужно узнать, как велик весь участок. Между прочим, сынок, не сделай ошибки и не проговорись кому-либо хоть одним словом о нефти, даже после того, как я уже куплю этот участок. Будет не худо купить также кусок земли на этих холмах. За скалы не придется дорого платить.
— Но послушай, папочка! Ты должен заплатить м-ру Аткинсу хорошую цену!
— Я заплачу ему за землю столько, сколько она стоит, но отнюдь не собираюсь платить за ее нефтеносность. Во-первых, у него могут возникнуть подозрения, и он откажется от продажи. Во-вторых, ему нечего делать с этой нефтью, она ему ни на что не нужна да не будет нужна и через миллион лет. Да и что станет делать с доходами от нефти бедный слабоумный старикашка?
— Но ведь не станем же мы пользоваться его положением, папочка?
— Я сделаю так, что он не пострадает, закреплю деньги таким образом, что он не будет в состоянии раздавать их миссионерам, и всегда буду заботиться о нем и его детях, стараясь поднять их на ноги. Но здесь и речи быть не может об участии в прибылях. И если кто-нибудь из них станет расспрашивать тебя обо мне, ты должен сказать, что я занимаюсь торговыми делами: торгую землями и разными товарами. Скажи также, что у меня есть магазин и что я покупаю машины и даю деньги под обеспечение. Все это совершенно верно.