Негатор
Шрифт:
— Если не она при нем.
— Вот уж позвольте не поверить. Она — это величина в обществе. Он — никто. У него нет имени… даже в буквальном смысле слова.
— Положим, это мы с вами не знаем его имени, а вот Моана-ра его, вероятно, знает.
— Возможно. Но вернемся к делу. Моана-ра не видит в горце угрозу стабильности общества — вот к чему я веду. Иначе она бы его не потерпела.
— Сейчас да, не видит. А в будущем?
— А вы не делайте так, чтобы в будущем общество ополчилось против горца. И он не доставит хлопот. Рецепт простой.
— Воля ваша, но у меня оптимизма
— Так ведь и я собираюсь делать то же самое. Но осторожность — вот к чему вас призываю.
— С этим, пожалуй, соглашусь. Предлагаю и впредь обмениваться информацией. Сделка?
— Сделка. Вы позволите еще этого замечательного печенья?
До чего жизнь хороша, если валяться в постели, спать, когда захочется, и ровно ничего не делать (если не считать поглощение еды и питья). Именно этим я целый день и занимался в полном соответствии с тем, что доктор прописал.
Но на следующий день я посчитал сам себя вполне здоровым, чтобы заняться наконец неотложными делами. Правда, сразу же после завтрака я был взят Ириной и под строгим конвоем препровожден в ее комнату, где был полностью осмотрен на предмет обнаружения хворей. Вердикт был такой:
— Пожалуй, ты здоров, командир. Не понимаю, как тебе это удалось.
Я скромно промолчал и улизнул при первой возможности.
Еще во время завтрака я провернул самое неотложное дело, а именно: приласкал нашу норочку, поблагодарил ее за то, что она так хорошо меня согревала, и угостил ее вареным яйцом. В ответ Кири скромно проурчала, что не стоит благодарности и что она, мол, всегда готова.
Наступила пора второго по срочности дела.
Я спустился в подвал замка — в камеру, где содержался пленник. Расположение духа у него было самое скверное и, как полагаю, главным, что его удручало, была полная непонятка, возникшая в ходе дуэли, и так и не рассеявшаяся. Во всяком случае, в его узких глазах горела свирепая злоба.
Я не стал замудряться с предисловиями:
— Манур-ог, я хочу получить от вас информацию. У вас есть выбор: либо вы отвечаете на все мои вопросы, либо я передам вас в руки Моаны-ра. Лично мне вы ничего плохого не сделали, но вашими усилиями чуть не погибли члены моей команды, а такого я не спускаю никому. Но когда будете выбирать, имейте в виду, что особо почтенная имеет к вам куда более длинный счет.
— Для начала скажите, как к вам обращаться.
— Предпочитаю не раскрывать свой магический ранг. Поэтому зовите меня «уважаемый». Но все дальнейшие вопросы буду задавать я или Моана-ра.
Манур все же решил кое-что для себя прояснить:
— Что будет, если я правдиво отвечу на все ваши вопросы?
— Я передам содержание нашей беседы Моане-ра. Если она сочтет информацию достаточной, вам будет подарена легкая смерть. Больше того, я гарантирую, что даже лучший некромант не сможет поднять ваш труп. А вот если нет… все зависит от нее. И еще кое-что. Сейчас в вас совершенно не осталось магической силы. Будьте уверены: я сделаю так, что вы ее и не обретете. Так что забудьте о применении магии.
Кажется, пленник кое-что знал о некромантии — что-то такое мелькнуло
— Хорошо, спрашивайте.
Через какой-нибудь час допроса я уже знал все подробности дела. Заодно я выяснил план дома Хадор-ала, даже получил чертеж. К сожалению, я абсолютно не знал, что мне делать с этими знаниями. Сам я не хотел делать визит, мне нужна была Моана, но как раз ее мне совершенно не хотелось хоть как-то загружать. Пока я чесал репу, появилась Ира с сообщением:
— Командир, Моана ждет тебя в своей комнате.
Увидев мою соратницу, я в полной мере понял, что значит выражение «Краше в гроб кладут». От Моаны осталась едва ли половина. Челка прилипла ко лбу, прическа выглядела непотребно, и, что хуже всего, теперь ее владелице смело можно было дать полные шестьдесят.
Она явно прочла все на моем лице, хоть я изо всех сил старался скрыть эмоции:
— В зеркало я не гляжу и еще долго глядеть не буду. Не бойтесь, я потом восстановлюсь. Как понимаю, вас интересует состояние Сарата?
Я кивнул.
— Куда хуже, чем я бы хотела, но лучше, чем можно было ожидать. Систему кровообращения я почти восстановила, кроме сердца… ну, на это еще с пяток дней. С легкими хуже, они восстановлены процентов на двадцать пять — этого мало, чтобы давать нормальное дыхание, все еще держу магический конструкт. Точно не скажу, но тоже, вероятно, дней пять. От пищевода и половины не осталось, и желудок задет — держу конструкты, но они восстановятся быстро. Вот ребра — дело другое. Три недели, не меньше. А позвонки — и вовсе четыре. Спинной мозг и нервные волокна — ну, это просто…
«Вот странно, а я думал, что это и есть самое трудное», — подумал я.
— … недели хватит. А вот за стопу и не возьмусь сразу, я ему поставила времянку, чтоб не отвлекаться… культя у него сейчас. Пока походит на костыле, а там восстановим.
Оптимистка, да. А как насчет восстановления тебя?
— Моана, я хотел бы вам помочь. Мы можем нанять еще мага жизни — что на это скажете? Деньги у нас есть.
— Думала уже, — раздраженно. За дуру считаете?! Тогда — то ли от отчаяния, то ли от просветления — я запустила очень сложные конструкты. В них разбираться — работка не из легких, даже для мага жизни… сравнимого со мной. Впрочем… разве что на легкие детали. Где работа очевидная.
Она раздражается — это плохо. Значит, устала предельно.
— Нет, Моана, я имел в виду не Сарата, а вас. Нанять мага жизни, чтобы прибавить сил вам — вот что я имел в виду.
Смех, сильно напоминающий карканье кладбищенского ворона.
Повторю еще раз — вы умеете удивлять, Профес. Никому из нас… магов жизни, я имею в виду… и в голову не пришло бы такое.
Я искренне удивился — решение было очевидным, на мой взгляд.
— Почему?
Моана всерьез задумалась.
— Проблема тут этическая. Ни один маг жизни не станет выкладываться так, как я выложилась. Раз так — незачем пускать помощь на мага. Но есть и еще соображение: если маг жизни не может правильно рассчитать усилия по лечению, чтобы не свалиться самому, — какой же он маг жизни? Это перед вами я могу позволить себе выглядеть… так, как я выгляжу. Перед посторонними — ну нет, ни за что.