Шрифт:
Annotation
Наша история начнется в обычной школе: Первой Академии Высших Искусств для представителей знатных семей всех рас. Но приключения, которые обещает нам автор, унесут героев на далекие острова, заставят пересечь бескрайние океаны и взобраться на самые высокие горы. Где им придется сражаться с дикими животными, встречать коварных старцев, спасаться бегством от разбойников и постараться не потерять себя. Куда же их заведет великая богиня Судьба? А вы, решитесь ли отправиться в головокружительное приключение вместе с нами? Дерзайте! Warning: присутствует упоминание однополых отношений
Епифанова Саша
Глава 1.
Глава 2.
Негелиудзы
– -
Глава 1.
"Пусть жизнь - это бой, но вести его надо расслабленно и гибко". Дмитрий Емец
Шел по коридору и, осматривая задумчивым взглядом роспись на стенах, на некоторых были изображены великие баталии времен Огненной войны, на других - известные деятели мира науки и магии, проклинал свое любопытство. Какого черта, мне вообще взбрело в голову пойти посмотреть на этот глупый бой?!
Задумавшись, остановился на переходной галереи, украшенной множеством портретов в полный рост, где были изображены ученые мужи Савартании: Кваргад Свеарт - тиоран, который построил первую клинику для всех нуждающихся, Жак Верлите - аулон, выдающийся стратег времен Кровавых восстаний, Соломон Гдарха - лициит, ему принадлежит множество открытий в медицине. Почему-то именно врачеватель привлек мое внимание, замер, рассматривая высокого мужчину в темном плаще с фиолетовыми вставками. Считалось, что именно из-за этого изображения в Академии медицинский факультет придерживается фиолетовой тональности. Гдарха представлял собой средних лет лициита, с внимательными карими глазами, черными волосами, и какой-то печатью боли на лице. Наклонившись, взглянул на подпись, на которой значилось "Соломон Гдарха, 25 совла 95 год -". Странно, дата смерти была стерта, видимо, еще не успели обновить роспись. Получается, он в любом случае должен был застать Огненную войну, которая началась где-то около 110-115 года, не помню точно. Каково пережить все это? Интересно, был ли он призван? Как умер? В исторических справочниках, которые нас заставляли зубрить, значилось, что при жизни Соломон Гдарха не был известен и так и умер непризнанным. Лишь после смерти врачевателя кто-то, личность так и не была установлена, опубликовал всего его труды и тем самым обеспечил медицине огромный прорыв. Так лициит вошел в историю. Снова поднял взгляд на портрет, Гдарха стоял, скрестив руки за спиной и чуть подавшись вперед. Откуда художник, расписавший стены в Академии, мог взять такой точный образ, если во времена Огненной войны еще не изобрели ни моментальных карточек, ни ОЛ-терминалов? Насколько я знал, над портретами работала тоже лициитка - Даниэлла Дао'ли, очень талантливая.
Мотнул головой, понимая, что таким образом просто оттягиваю неизбежное - и так опаздывал, бой уже начался. Поэтому последний раз взглянув на Гдарху, продолжил путь. Встречая знакомых и натянуто им улыбаясь, все еще корил себя за этот в высшей степени необдуманный поход - решил посетить кровавый вид спорта, с чего вдруг то? Надо сказать, что в число моих увлечений никогда не входили бои без правил: считал их отвратительными и безнравственными! Передергивало от одной только мысли, что можно совершить любое, недостойное уважающего себя человека, действие. И несмотря на отвращение к подобным развлечениям, все же не сбавляя скорости направлялся в большую комнату отдыха, чтобы стать свидетелем ежедневного побоища. А гнало меня туда неуемное любопытство и желание посмотреть на самую знаменитую, и в то же время нелюбимую, личность нашей Академии.
Двери приветливо распахнулись и я вошел. Надо сказать, что комната напоминала
Окане дрался потрясающе, как мне и рассказывали. Но могу поспорить, его стиль ведения боя сильно раздражал оппонента. Окане двигался легко и бесшумно, а поединок вел словно бы нехотя и очень лениво. Было заметно, что временами он дразнил противника специально. В эти моменты его лицо из сосредоточенного превращалось в глумливое, а на губах расцветала презрительная усмешка. В общем, именно Окане и был предметом моего интереса. Насколько я знаю, он третьекурсник и, по цвету его форменной рубашки, видимо, техник. Также, говорили, что у него необычные глаза - зеленые с каким-то красным отливом. Надо сказать, я в это не особо-то верил.
Всех безмерно привлекал и интересовал его шрам. Он начинался чуть пониже левой скулы, шел через всю щеку и терялся где-то за воротничком зеленой рубашки. Кроме этого, однокурсники считали его заносчивым и чрезмерно самодовольным, а также надменным и не в меру язвительным. Список подобных комплиментов, в общем-то, можно было бы и продолжать. Но одного не отнять - дрался он великолепно. Даже завораживающее как-то, невозможно оторвать взгляда от плавно двигающейся фигуры, совершающей резкие и точные выпады.
В зале царило полнейшее молчание, слышен был лишь звук встречающих шпаг. И тут на меня что-то нашло. В голове вдруг промелькнула шальная мысль: а каково это произнести его имя - Окане? Вряд ли этот человек когда-нибудь будет моим другом или просто товарищем. Но имя притягивало, манило. И, набравшись смелости, шепотом, сказал:
– Окане...
В ту же секунду одновременно произошли две вещи: Окане посмотрел точно на меня и его оппонент сделал выпад, рассекая технику скулу чуть выше старого шрама. Третьекурсник тут же вернул все внимание на бой и в несколько выпадов выбил у противника оружие, а потом, не дав тому его поймать, ударил ногой в живот, отправляя соперника лицом вниз на помост. Поймав вторую шпагу, он пошел к стенке с оружием, на ходу возвращая на место заглушки.
Проталкиваясь сквозь толпу возбужденных учеников, я поспешил к дверям, стараясь не упустить Окане из виду. Надо было извиниться. Догнал уже почти у выхода.
– Окане, - позвал.
Он обернулся и остановился, выжидая. На чуть смуглой коже не было видно ни капельки пота, а дыхание оставалось ровным, словно третьекурсник и не дрался вовсе.
– Извините меня, я совсем не хотел Вас отвлекать. Вот возьмите, - протянул ему платок, - у Вас кровь идет.
Он кивнул и прижал ткань к ране, через несколько минут та почти полностью пропиталась.
– Вам надо в медпункт, - чувствовал себя хуже некуда, виновато отведя глаза.
– Вы правы, - он чуть улыбнулся, - не хотите составить мне компанию?
Я лишь удивленно кивнул. Его описывали совсем не таким. Окане прихватил форменную куртку, и мы вышли из комнаты.
– И кстати, Вы совсем не виноваты в случившемся, я сам неосмотрительно отвлекся.
Он произнес это с легкой и беззаботной улыбкой, которая просто не вязалась с образом бездушной и самовлюбленной скотины, коей его выставляли окружающие.