Неистовая королева

По беленому потолку через всю комнату бежит извилистая трещина. Она начинается не здесь и уходит куда-то в неизвестность.

— Прямо как я, — Произношу вслух, лежа на жесткой деревянной кровати. — Прямо как я.

Произношу еще раз, словно нахожу в этой фразе какой-то неземной смысл. Ерунда, просто я в глубоком ступоре. Настоящий затык. Ничего не хочу, соображаю как пятилетний ребенок, в голове ничего не держится, кроме одного слова «Убирайся». За что они меня так, не выслушали, не поговорили, выставили, как шелудивую псину. Кому вообще-то надо? Мне? Нет, мне не надо. Я здесь вообще не по своей воле. Одолжение, так сказать, им делаю, а они. Да пошли в жопу, проживу

здесь тихо до конца года и свалю домой. Пусть сами выкарабкиваются. Плевать мне на них. На этот безумный мир, пусть они хоть перережут тут друг друга. Мне все равно.

И так по кругу. Лежу, уставясь в потолок, с одной центральной мыслью в голове, пошли все в задницу, мне все равно.

Со скрипом открывается дверь, даже не поворачиваюсь. Заходит Веронея.

— Поешьте, Ваше Высочество, — в руке у нее тарелка с клубящимся над ней паром, — ведь сутки уже не ели.

— Поставь на стол, Вея, потом поем.

Оставив тарелку, Веронея с бурчанием уходит.

— Да я уже ставила. И вчера ставила, и утром, толку то что?

Вчера! Вспоминаю опять, как все было. Голова в капюшоне орет и поносит меня, на чем свет стоит. Мы в ступоре. Вдруг Веронея ударом кулака отправляет монаха куда-то глубоко вовнутрь двора. Это мгновенно угомонило крикливого старца, но зато заскрипели петли ворот, и из замка выбежали с полсотни арбалетчиков и взяли нас на прицел. За ними вышел благообразный царедворец весь в бархате и атласе. Брезгливо взглянув на наши лохмотья, он развернул свиток и начал читать.

Приказом короля и священного трибунала с сего дня считать деву, именующую себя посланницей Эстриала, лживой ведьмой, обманом захватившей артефакты великого героя.

Там еще много чего было, но закончил точно помню вот этим.

Выше означенной деве приказывается до рассвета покинуть Город Ветров, в противном же случае она будет арестована и предана суду трибунала. Король Лидарон.

Веронея попыталась образумить стрелков, но в ответ защелкали собачки взводимых арбалетов, и Ристан оттащил мою главную защитницу. Он вообще молодец, единственный, кто сохранил трезвость мысли. Мы же с Веей, словно обезумели, готовы были броситься на них с голыми руками. Помню, как Счастливчик тащит меня визжащую под мышкой, а заодно уговаривает Веронею не делать глупости, а для начала, все обдумать и взвесить.

Поскольку в этом городе мы знали название только одного заведения, то мы туда и пришли. Постоялый двор «Ущелье грез» встретил нас примерно также как и королевский дворец, а что вы хотели. Трое проходимцев в лохмотьях, без денег, в переполненном, осажденном городе. Кому они нужны.

Тут возобладал здравый смысл. Прятаться нам больше не надо. Старые, грязные хламиды полетели на землю. Теперь мы выглядели представительней. Ристан пошептался с хозяином заведения и не знаю, что он ему пообещал, но мы получили комнату. Маленькая комнатушка с одной кроватью и столом, поэтому эту ночь мои спутники спали на полу. Сейчас они где-то внизу, видимо, мой жалкий вид действует на них отрицательно, поэтому заходят крайне редко. Веронея приносит еду, а Ристана я вообще не видела, не удивлюсь, если он ушел. У него и так было немного шансов получить свои деньги, а теперь и те растворились.

Пусть уходит, — шепчу обиженно сама себе, — пусть все уходят.

Слышу осторожный стук в дверь. Кто бы это мог быть? Моим спутникам постучать не приходит в голову. Значит кто-то чужой.

— Пошел к черту! — Ору в закрытую дверь.

С удовлетворением отмечаю, что стук прекратился. Так-то вот.

В дверь постучали вновь, но ничего сказать я не успела, как она приоткрылась, и в щель просунулась голова Пошара.

— Можно зайти? — Маленькие карие глазки четко отследили, нет ли чего у меня в руках.

Обнаружив, что опасности получить чем-нибудь в голову нет, он вошел в комнату.

— Извиняюсь, что потревожил.

— Не извиняйтесь, проходите. — Удивленно приподнимаюсь, вот уж кого не ожидала увидеть. — Какими судьбами?

Старик состроил сострадательную гримасу.

— Слышал о ваших неприятностях…

— Да уж, отблагодарить вас не удастся, меня саму вот-вот арестуют и бросят в тюрьму.

— Отчего же, — наигранно охнул Пошар, — что вы такого натворили?

Падаю обратно на спину и закрываю глаза.

— С рассветом сегодняшнего дня должна была покинуть город, но, как видите, лежу здесь.

— Не переживайте, Ваше Высочество, лежите спокойно. Никто вас не арестует.

— Почему? — С интересом открываю один глаз. — Почему вы так уверены?

Старик глубокомысленно вздохнул.

— Неужели вы думаете, что имей они возможность вас задержать, они бы вас отпустили.

Вот это меня уже заинтересовало. А ведь точно, меня просто не пустили в замок, остальное, все слова, даже выпроводить из города могли бы сразу в сопровождении тех же арбалетчиков, не говоря уж об аресте. Получается, старик прав. Открываю глаза. Резко поднимаюсь и сажусь, скрестив ноги.

— Признаюсь, заинтриговали.

Пошар правильно понимает мой вопросительный взгляд и продолжает.

— До войны король прислушивался только к словам священного трибунала и высшего совета клана. Сегодня же есть еще одна сила, без которой королевская власть в городе не продержится и дня, это Лига Вольного Ветра. С началом осады именно она взяла на себя все расходы по организации обороны и содержанию беженцев. Откуда средства, спросите вы? Отвечу. В самый тяжелый момент, когда казалось, что войска Феррана вот-вот ворвутся за стены, городской совет бросил клич, и все купцы, ремесленники и торговцы сложились кто сколько мог в один банк, названный Лигой Ветра, а его председателем стал мэр города Истариэл. Король и трибунал со всеми рыцарями заперлись в замке, бросив город на произвол судьбы. Они предпочли оборонять только скалу Лидар, а город отдать на разграбление. Город, как вы знаете, выстоял, выстоял самостоятельно, в большей степени благодаря организационным способностям Истариэла и собранным деньгам. Теперь с Лигой не считаться невозможно.

Прерываю его разглагольствования, чтобы не запутаться окончательно.

— Так я не поняла, эта Лига встала на мою защиту?

— Нет.

— Тогда совсем не понятно. И откуда они вообще узнали?

Старик хитро усмехнулся в бороду.

— Поверьте старому человеку, как только вы вошли в город те, кто должен был знать, уже знали.

— Ясно. Вы, надо понимать, тоже член этой самой лиги. — Стараюсь казаться спокойной и равнодушной, а сама уже вся на нервах, еле сдерживаюсь, былая апатия исчезла без следа. Шутка ли, все можно вернуть, утереть нос этим лицемерным ублюдкам. И королю, непременно, этому гаденышу, ради которого я столько вытерпела, а он даже на порог меня не пустил. Да я готова вступить в союз хоть с чертом, лишь бы размазать по полу этого слюнтяя. Стоп, остынь, в союз с дьяволом ты уже вступила, и чем это кончается, тоже хорошо помнишь.

Пошар, сложив ладони в замок, смотрит мне глаза, ловя момент, когда ему можно будет говорить. Заметив, что мое внимание вернулось к нему, он продолжил.

— Лига не встала на вашу сторону, но и не выступила против. — Глаза его лукаво заблестели. — А это значит, трибунал и король могут не пустить вас в замок, там они хозяева, а вот тронуть или, не дай бог, убить без одобрения Лиги, это уже попахивает бунтом. Так можно и корону потерять.

— Ну и что дальше, чего эта Лига хочет?

— Итак. — Пошар огладил свою кустистую бороду. — Мы подошли к главному. Завтра Истариэл празднует восемнадцатилетие своего младшего сына, поскольку идет война, торжество будет скромным. Приглашены только лучшие люди города и часть аристократии, не бросившей горожан в трудную минуту. Вы приглашены тоже. Истариэл и гранд Кендор хотят поговорить с вами. Думаю и им, и вам есть что сказать.