Неизвестные Стругацкие. От «Понедельника ...» до «Обитаемого острова»: черновики, рукописи, варианты
Шрифт:
Иван опрометью бросился в указанном направлении. Антон, Борис и Павел переглянулись.
— Вот это фирма! — восторженно сказал Антон. — Действуют друзья Алены Саниной.
— Да, действительно — чародеи необыкновенных услуг! — усмехнулся Павел. — Билеты под Новый год!
— Подожди, подожди! — спохватился Борис — Они вроде и нас приглашают…
— А ведь верно. — Антон посмотрел на товарищей, — Не стоило бы Ваньку одного на такое дело пускать…
— Едем! — решительно
Они заторопились к кассе. Нина печально посмотрела вслед. Иван пробивался сквозь толпу. Очередь шумела:
— Не пускать его!
— Куда лезешь?
— Объявление слышали? — огрызнулся Иван. — Пухов я. Меня вызывали.
— Пухов! Тоже мне фамилия! — оттирая Ивана, возмущался здоровенный дядя. — Становись в хвост.
— Немедленно пропустите товарища Пухова! — послышался строгий голос из кассы.
Очередь обмякла и попятилась, открывая Ивану дорогу. Кассирша встретила его ласковой улыбкой.
— Что же вы… задерживаетесь? Мы вас ждем. Вот вам четыре билета, до самого Китежграда, с постельками…
— Четыре? — удивленно переспросил Иван и обернулся: на плечо его легла чья-то рука.
— Бери! — сказал Борис — Мы с тобой. Иван протянул в окошко деньги.
— Тут не хватает немножко, — все с той же ласковой улыбкой сообщила кассирша.
— Подожди! — засуетился Борис и крикнул: — Нина! — Потом объяснил Ивану: — У нее есть. Она тебе на подарок собрала.
Нинка выросла, словно из-под земли. Пользуясь тем, что Иван благодарно пожимал руки, она тоненьким голоском попросила:
— Тетенька, дайте пять билетов, пожалуйста. Только один в другом вагоне.
— Пять? — нахмурилась кассирша, но тут же закивала: — Хорошо. Пусть будет пять…
И протянула девочке посадочные бланки.
Комната Алены освещена мягким, неярким светом ночника. Алена спит, лицо ее во сне безмятежно. Верочка и Катенька, сняв туфли, прибирают со стола и о чем-то перешептываются. Вдруг Алена забормотала что-то во сне, перевернулась на спину. Девушки замерли, прислушались.
— Ванечка, дорогой, — шепчет Алена. — Как я соскучилась. Нет, нет, я приеду… обязательно…
— Ой, Катя! — всплеснула руками Верочка. — Во сне-то она любит!
Девушки склонились над Аленой, прислушались, но ничего, кроме ровного дыхания спящей, слышно не было.
На вокзальных часах стрелка приближалась к десяти. По заснеженному перрону, лавируя между пассажирами и автокарами, бежит Иван со своей компанией.
— Нинка, марш домой! — на ходу крикнул сестренке Борис.
— Боренька, только до вагона, — с небывалой покорностью попросила Нина.
— Вот он, тринадцатый! —
У вагона их поджидала чуть ли не вся поездная бригада. Начальник поезда с моржовыми усами и физиономией, тоже напоминающей кого-то из морских млекопитающих, сделал шаг навстречу.
— Товарищ Пухов, если не ошибаюсь? — сиплым капитанским голоском осведомился он.
— А откуда вы знаете? — опешил Иван.
— Как же, ждем, беспокоимся даже… Предупреждены и наслышаны! Прошу!
Он взял билеты из рук Ивана, передал их проводнице и вежливо подсадил его в вагон под локоть.
— Волшебные услуги продолжаются! — шепнул Антону Павел, следуя за Иваном. Последним поднялся Борис.
— Как только тронемся, вам чайку горячего принесут, для сугрева подадут! — пророкотал им вслед начальник поезда и строго прибавил, обращаясь к проводнице: — С вафлями!
Та кивнула.
— Иди домой, — еще раз строго приказал из тамбура Борис, обращаясь к сестренке, оставшейся на перроне.
Нина помахала рукой вдоль состава.
В мастерскую волшебной древесины, держась за голову и постанывая, вошел Ковров. Брови его удивленно вздернулись. На верстаке, свернувшись калачиком, спал Брыль. Виктор грубо потряс его. Брыль сел и уставился на друга еще не совсем осмысленным взглядом.
— А?
Ковров наклонился, понюхал его.
— Не-е! — замотал головой Фома. — Ни капли. Тебя ждал. Удалось?
— Едут! — однословно ответил Ковров и опять взялся за голову.
— Сейчас, сейчас — Брыль засуетился, принялся массировать виски Коврову. — Сейчас мы тебе облегчение сделаем. Слушай, а почему ты сказал «едут»?
— С ним целая компания, — сквозь зубы процедил Ковров. — Заодно мы, кажется, проблему ансамбля решили.
— Музыканты? — обрадовался Брыль.
— Вроде того. Завтра Сатанееву доложим.
— Молодец ты, Витя! Трудно было?
— Друзья у него недоверчивые оказались, — вздохнул Ковров. — Пока внушил им — чуть не помер.
— Да, народ сейчас тяжелый пошел, — сочувственно закивал Брыль, — Внушению плохо поддаются.
— Все, полегчало, — сказал Ковров, отстраняя руки Брыля. — Надо бы с этим… Иваном по душам поговорить. А то без информации да с перепугу он много дров наломать может.
— Когда ж теперь говорить, — пригорюнился Брыль.
— А сейчас самое время, — усмехнулся Ковров, пристально глядя на собеседника.
Брыль поежился от его взгляда.
— Ты чего это, Витенька, так на меня смотришь? — недоверчиво спросил он.
— Соображаю, прикидываю…
— Знаешь, я, пожалуй, домой пойду, — скоренько засобирался Брыль.