Некомандный игрок
Шрифт:
— Так Китон, значит этот ваш (термин) создал весь видимый мир? Выходит он Создатель?
Скорее у меня вышел «Делатель», так как я не знаю как по-людски «создавать», только глагол «делать».
— Не Делатель, — поправил меня Китон, — правильно говорить (не понятно), но это его другая (не понятно).
Ипостась? А второе непонятное слово наверно все же было «Создатель», я несколько раз повторил его вслух, пробуя разные варианты, стараясь запомнить не только мысленно, но и так сказать артикуляционно. А Китон продолжил:
— Мы зовем его (не понятно), потому что, когда он придет снова, он всех нас спасет.
Аллилуйя! До меня дошло — его называют здесь Спасителем! Как я сразу не заметил, что этот некто и слово «спасение» однокоренные? Впрочем, хватит с меня на сегодня богословских бесед.
— Хорошо, Кит, не будем больше про Спасителя.
Надеюсь, я выговорил его имя правильно?
— Ага, проклятый демон, не можешь даже упоминать его имя? От одного только его имени тебя должно жечь и корежить!
Парень закашлялся, откинулся обессиленно на одеяло, выделенное раненому Бьярни.
— Скажи Китон, ваша деревня. Она… — блин, как же сформулировать? — Чья она?
Но мужик меня понял.
— Мы (не понятно) (не понятно) Андерса.
— Погоди, — остановил я мужика, два подряд непонятных термина лишили фразу хоть какого-то смысла. — Давай по частям. Вы кто?
— (не понятно).
Хм… Не «люди», точно.
— А этот Андерс, он ваш… хозяин?
— Он нам не хозяин, глупый орк, — опять подал голос раненый, — мы не рабы ему.
Слово «раб» по-людски я знал
— (не понятно) Андерс за нас воюет, и защищает, а мы собираем ему (не понятно).
Ага. Скорее всего здесь раннефеодальные отношения — они, то бишь крестьяне скидываются этому Андерсу на военное снаряжение, видимо последнее непонятное слово можно трактовать как «налог» или «дань», а тот тянет воинскую лямку, и при случае вписывается за крестьян. Например, при таких вот орочих набегах. Хм…
— Что-то не сильно он вам помог, этот Андерс.
— (не понятно) Андерс, — дерзко поправил меня раненый. — А то, что не помог, так это повезло вам, зеленомордые. (не понятно) Глен собрал (не понятно), чтоб проучить (не понятно) Пита Короткого. Вот (не понятно) Андерс и увел своих воинов… а тут вы, демоны проклятые.
— Что собрал этот хрен с горы Глен? Войско? — уточнил я.
— Не хирэн с горы, а (не понятно) Глен, — презрительно поправил меня раненый, — и не войско, а… — он задумался, — Войско конечно, только это не постоянная дружина, — по смыслу я догадался, что скорее всего имелась в виду «дружина» как постоянное, приближённое к телу господина формирование, почти что как наш, орочий «хирд», — (не понятно) Глен (не понятно) (не понятно) Андерса… — он опять задумался, — как тебе объяснить-то зеленый демон, чтоб ты понял… Это как старший товарищ, старший брат…
— Я понял, — отмахнулся я. Понятно, скорее всего идет речь о сюзерене. У земных рыцарей тоже были в ходу понятия о братстве.
— Какой понятливый… — раненый опять закашлялся, — Так вот, когда (не понятно) Глен собирает (не понятно), (не понятно) Андерс должен прийти к нему на службу.
А-а-а-а! Ну так бы и сказал! Про феодальный арьербан, когда вассал отбывал оговоренный срок обязательной военной службы сеньору, я еще в школе читал. Ясна картина — большие шишки людей меж собой что-то не поделили, решили созвать помещенных на землю вассалов, «конно и оружно», а тут мы. Вот такая селяви, как говорили «мои» французы.
— Как тебя звать то? — спросил я раненого. — Не вежливо как-то разговаривать, не зная как к собеседнику обращаться.
— Не узнаешь ты моего имени, зеленый демон!
Ах-ах-ах, сколько пафоса!
— Как его зовут? — посмотрел я строго на Китона.
— А… я… Я не знаю… — заблеял тот.
— Не серди меня, — я пострашнее свел брови и слегка опустил губу, чтоб клыки смотрелись повнушительнее, — я не в жизнь не поверю, что вы, жители маленькой деревни не знаете друг друга. Ты ведь догадываешься, что я могу с тобой сделать?
— Его зовут Николя Гольдот! — неожиданно раздался звонкий девичий голосок слева.
Всё время, пока я разговаривал с Китоном, девчонки прижавшись друг к другу сидели тихими мышками. Обращаясь к раненому, мне приходилось отворачивать голову вправо, поскольку тот лежал на палубе. И вот… Краем глаза я заметил смазанное движение, на автомате перехватил.
У старшей гримаска медленно менялась, с яростно-торжествующей на удивленно-расстроенную. Я взглянул на руку девушки. Никакого оружия, лишь пальцы сведены в щепоть из четырех пальцев, с поджатым мизинцем. Что такое? Хотела засадить мне в череп «клювом цыпленка», или как там у земных каратистов это называется? Я на секунду потерялся…
Младшая, судорожно вздохнув и широко раскрыв глазёнки тоже сложила пальцы в щепоть и нарисовала в воздухе круг, как раз перед моей мордой. Мгновенная пауза.
— А… почему ты не рассыпался в прах? — изумленно выдала малявка.
О господи… Я облегченно выдохнул.
— Ты… Ты не невинна? — горестно выдавил раненый Николя.
— Успокойся, — я раздраженно кинул ему через плечо, — почти подействовало, я был прям на грани. Просто девчонка мелкая и колдунства не хватило.
— Наоборот! Чем невиннее дитя, тем сильнее должен действовать на нечисть круг Спасителя!
— Наверно ты сомневалась, — выдвинул догадку Китон, — если вера слаба, символ веры тоже ослабевает.
На девчонку было жалко смотреть: из глаз вот-вот должны хлынуть ручьи слез…
— Ты молодец, — успокоил я расстроенную малышку, — ты почти справилась, не хватило буквально чуточку, — я показал пальцами. — Мне было очень больно.
Глава 26 Волчий остров
В этой бухте-колодце мы застряли на три дня. Якорь держал, волнением «Ворона» хоть и качало изрядно, но по сравнению с тем, что творилось в открытом море у нас, можно сказать был мертвый штиль. Народ скучал, жевал осточертевшее мясо с рыбой, роптал от воды. Хольды и часть дренгов играли в игры, остальные скучали.