Некрочип
Шрифт:
– Салливэн. Миссис Кэтрин Салливэн. Я управляю всем этим хозяйством уже десять лет, можете спросить любого, – сказала она с таким выражением, как если бы речь шла о служебной характеристике. – Ронни Слотер положительный молодой человек, работящий и тихий. Только не говорите, что он влип в какую-то историю – все равно не поверю.
– Мы тоже надеемся, что это не так. Вот и пришли, чтобы разобраться. – Он взглянул на джинсы, висевшие на руке хозяйки. – Это, случайно, не его штаны?
– Да, его. Ронни постирал их в ванной комнате и оставил там сушиться. Ну а я решила, что ему будет приятно увидеть их у себя в комнате.
– Слотер всегда стирает свои вещи в ванной?
– Нет, конечно. Хотя я давно разрешила. Но Ронни предпочитает почему-то автоматическую прачечную и ходит туда утром по воскресным дням. Наверно, так удобнее. Тем более, что вещей у него совсем немного. – Она слегка приподняла руку с перекинутыми через нее джинсами, как бы чему-то удивляясь. – Странно как-то. А может, он пролил на них что-нибудь? Но зато как отстирал – ни одного пятнышка не видно.
За спиной Слайдера раздались звуки фанфары. Но это ему только показалось, потому что у Атертона не было с собой никакого музыкального инструмента. Слайдер протянул руку вперед.
– Позвольте... – сказал он как можно вежливее.
Глава четвертая
Она кожей чувствует
Тафнелл Арсено из Лаборатории судебно-медицинской экспертизы был костлявым гигантом. Свою национальную принадлежность он обычно определял как полу-шотландец, полу-француз и швейцарский немец. У него были бледно-голубые глаза и светлая кожа, а белокурая растительность на лице такая буйная, что пучки толстых вьющихся волос торчали изо всех видимых отверстий. Немудрено поэтому, что к нему так прочно прилепилось далеко не лестное прозвище Косматый Зад, содержавшее гораздо меньший элемент преувеличения, чем обычно бывает в подобных случаях. А еще Тафнелл Арсено имел громовой бас, ненасытную жажду работы, новую, молодую жену и в общей сложности восьмерых детей.
– Билл! – взамен приветствия прокричал он. – Как поживаешь, старина? Как твои жидкие среды?
Слайдер слегка отстранил телефонную трубку от своего уха.
– Струятся помаленьку, спасибо. А ты чем порадуешь, Косматый?
– Есть пока предварительные результаты, но думаю, тебе и этого хватит, чтобы начать работать.
– Буду благодарен за любую помощь.
– Что, туго приходится? – проревело в телефонной трубке. – Так вот, кровь, обнаруженная в баре, человеческая, а это означает, что вам не нужно устраивать охоту на какого-нибудь маньяка-потрошителя свиней.
– Что ж, и на том спасибо.
– Анализы образцов крови и тканей говорят о том, что они принадлежали одному человеку. Во всяком случае, больше чем на девяносто процентов, а это вполне сойдет для Королевской прокуратуры. Мы собираемся провести генетическую экспертизу тканей, изъятых из овощерезки, но ты ведь знаешь, какая это долгая песня. Да и вообще, чего можно ждать от маленького старого человека, в распоряжении которого только горелка Бунзена. Думаю, не меньше недели придется ждать, но сейчас уже ясно, что труп расчленяли в задней комнате магазина.
– Ну, ты меня успокоил. А то в самых лучших детективных романах, как знаешь, труп, оказывается,
– А подозреваемый никогда не бывает подозреваемым. В самой малейшей степени.
– Кстати, раз уж мы о подозреваемом, скажи, вы успели исследовать джинсы?
– Да, и обнаружили следы крови спереди на левой стороне и еще в верхней части левой штанины; кровь – человеческая.
– Я знал, что там должно что-то быть!
– Чутье старого коппера, да? Так вот, нам удалось извлечь из шва достаточное количество остатков крови, чтобы сделать анализ. По своему составу она ничем не отличается от крови убитого.
– Аллилуйя!
– Слушай теперь плохую новость, – с сочувствием в голосе прорычал Косматый. – Такой состав крови имеет каждый четвертый человек на земле, и я боюсь, – добавил он извиняющимся тоном, – наши результаты могут служить доказательством как вины, так и невиновности.
– Говори проще, если тебе не трудно.
– Мне очень жаль, старина, но следы крови сохранились недостаточно хорошо. Ведь прежде чем попасть к нам, все это прошло через стирку. Но, главное, ты не горюй, – голос в трубке опять зазвучал фортиссимо, – непременно что-нибудь обнаружится. Так оно всегда и бывает. Кстати, как ваши отношения с этим новым назначенцем, я имею в виду с Бэррингтоном?
– Да трудно пока сказать... У нас ведь с ним никаких особых контактов не было, не считая, конечно, его письменных распоряжений. Но скорее всего, наш новый шеф страдает от СПИДа.
– Что ты сказал?!!
– У него «синдром пересылки излишней документации».
– Вижу, что вы его скоро возненавидите, – прорычал Косматый конфиденциальным тоном. – А все оттого, старина, что он сухой, сухой, говорю тебе. Жизненных соков в нем нет, вот что. Их не вытянуть из него даже десятифутовым зондом. И дело обстоит так, что как раз в этом-то десятифутовом зонде вся его сущность.
– А ты откуда его знаешь?
– Да встречались на разных там обедах. Он ведь типичный клубный завсегдатай, во всех делах участник. Гольф, крикет, стрельба – всего не перечислишь... А кроме того состоит в таких обществах, как «Буйволы», «Ротари Клаб», да и наверняка в каком-нибудь, как ты говоришь, «Ордене почетных бурундуков».
– Я так не говорю, – мягко возразил Слайдер.
– Подумай хорошенько, – Косматый благоразумно понизил тон. – Теоретически, – я ничего не имею против. Ну, если человеку приятно проводить свои уик-энды в актовом зале Раннимид Шератон, приподнимая край штанины и произнося при этом клятву нерушимой верности Высочайшей Тесьме Ризы, то это его личное дело. Но если это мешает исполнению служебного долга, тогда все выглядит иначе.
– Так что? Выходит, Бэррингтон – масон?
– Нет, дорогой мой, я этого не говорил. И вообще, вся эта паника насчет масонов – обыкновенная паранойя! Я ни вот столечки не верю, что они приносят в жертву новорожденных младенцев и пьют из них кровь, совершая свои таинственные ритуалы. Но когда речь идет о выборе друзей, осторожность не помешает. Мне продолжать?..
– О, да, конечно... – сказал заинтригованный Слайдер, но его слова остались без внимания.
– Слишком много уже сказано! Короче, ты получишь мое окончательное заключение по поводу образцов из бара, как только я найду машинистку, которая знает, как пишется «незамедлительно». Ну, до скорого, старина! А вообще, надо как-нибудь встретиться и пропустить по чарке.