Некромант
Шрифт:
— Может, хочешь какую-нибудь из них? Прямо сейчас, прежде чем окунешься в пруд. Я подожду. Можешь меня не стесняться. У меня очень умелые рабыни. Можно сразу двух. Или трех, если хочешь. Да хоть десяток, если сил хватит.
Я торопливо отказался от лестного предложения, и тогда Кордан улыбнулся и пригласил меня идти за собой:
— Пойдем. Вода очень теплая, не замерзнем. Мы любим искупаться вечерами, это полезно для здоровья.
И я в очередной раз убедился, что во-первых — мама Сони находится в пике своей красоты и физической формы.
Во-вторых, что они с дочкой похожи, как две капли воды.
И та, и другая были полностью
Видимо я был заметно смущен (в отличии от остальных участников действа), потому что мама Сони мило мне улыбнулась и предложила не стесняться — ведь здесь все свои, друзья, тем более что я нахожусь в прекрасной физической форме и стесняться мне совершенно нечего. Наоборот — многие из мужчин позавидовали бы моей…мужской силе. Девчонки тут же захихикали, мазнув меня влажными взглядами, и с визгом попрыгали в воду.
Это было так красиво, что просто захватывало дух. Красивые обнаженные тела, будто висящие в воздухе, подсвеченные разноцветными фонариками — мне почему-то в голову сразу пришла картинка-воспоминание о зарубежном цирке, представление которого я однажды видел. Но то цирк, а здесь — юные, прекрасные, и такие знакомые, можно сказать уже родные девушки…они ныряли, изгибаясь стройными телами проныривали сквозь толщу воды, лежали на поверхности, раскинув руки и ноги в стороны, и я…поскорее отправился в воду за ними следом, ошеломленный, даже потрясенный увиденным. Я ожидал всякого, но чтобы такое? Чтобы эдакая раскрепощенность и простота нравов?
Черт подери, как Соня ухитрилась сохранить свою девственность, когда к ее услугам были десятки мужчин и женщин, готовых по первому слову на все, что угодно? Может я чего-то не знаю?
Кстати — Хельга тоже не особо переживала в компании двух обнаженных мужчин. Ладно Фелна — я ее видел во всяких видах, когда лечил. Хотя и она…при чужом мужчине, отце своей подруги, раздеться донага? У меня голова кругом шла от увиденного. Но…мне было хорошо.
Вода теплая, как парное молоко, чистая, и только мысль о том, что все могут увидеть мое отношение к наличию вблизи меня обнаженных девушек, слегка портила мое настроение. А девки как нарочно — подплывали, обнимали, терлись об меня, хихикали, предлагая понырять или поплыть наперегонки, и невинно так спрашивали — все ли со мной в порядке? Чего я такой растерянный?
А потом случилось такое, от чего я едва не завопил. Плыву себе тихонечко, рассекаю так сказать воды, и вдруг чувствую нечто холодное, гладкое, касающееся моего бедра. Поворачиваю голову, и…
— ААА!
Длинное торпедообразное тело длиной метра полтора, или больше, толстые губы и огромные глаза, больше человеческих — в пасть этой рыбине уместилась бы человеческая голова!
У меня от страха все выступающее наружу едва не стало внутренними органами. Не знаю, как у меня так получилось — но я едва не втянул член в брюшную полость — представил, как эта здоровенная хрень хватает меня за него и утаскивает во глубину вод. А между прочим тут было метров пять глубины, а может и больше! И вот я такой весь истекающий кровью всплываю со дна, а следом, меланхолично дожевывая мою несчастную мошонку — это тварь размером с нильского крокодила!
Как я плыл, вспенивая теплую воду, как я схватил Соньку, и одним движением шваркнул ее на помост — это не описать, не рассказать, и даже не показать в кино! Девчонка вылетела из воды и шмякнулась на полированные доски…хохоча во весь голос, и когда я повернулся, схватил Хельгу и попытался проделать то же самое, только голос Кордана смог меня остановить. Я ничего не слышал от ужаса, и единственной мыслью было — убрать всех в безопасное место! Исполнился мой главный детский кошмар — из тьмы всплыло чудовище и попыталось отъесть мою пипиську.
— Стой, Пет! Это наш! Это Алтуфий, Сонин вомбак! Это наша рыба! — Кордан хохотал, улыбалась и Сонина мама, обнажив свои белые зубы и выставив на обозрение прекрасной формы белую грудь.
— А меня он первую выбросил на берег! — с гордостью сказала Соня — Боялся, а все-таки кинулся меня спасать!
— А меня — вторую! — Хельга вцепилась в меня, обняв рукой за талию и обхватив бедрами, прижавшись грудью к спине. Я же висел в воде, держась рукой за помост.
— А меня не успел — разочарованно протянула Фелна — Тетя Мозилла, мы тут поспорили, он бросит нас в воде, и убежит, или начнет спасать. А если начнет спасать — кто будет первой? Ту, которую первой станет спасать — Пет любит больше других.
— Конечно, это я! — с гордостью сказала Соня, и тут же поморщилась, потирая ногу, на которой взбухала длинная царапина — Я же вам сказала! Ему нравятся маленькие, такие как я и мама. Правда, мам?
— У меня-то ты почему спрашиваешь? — улыбнулась Мозилла — Это у Пета надо спрашивать! Хотя…тут и так все ясно. Вижу. Поздравляю!
Мне рассказали, что эта рыба, что-то вроде прудового карпа, растет вместе с Соней уже много лет. Она сама впервые выпустила его в пруд, когда Соне была три года. С тех пор она кормит Алтуфия, купается с ним, а рыба Соню узнает, и всегда приплывает, когда девушка оказывается в пруду. Когда семья меняет поместье — рыбину перевозят в новый пруд, и это стоит больших усилий. Но ведь друга не бросают…в пруду.
Я еще раз посмотрел на этого самого Алтуфия, и даже сейчас, после рассказа, меня все равно пробрала дрожь. Теперь я видел отчетливее — он был точно длиной метра два, а в его пасть могла влезть вся Соня — если постарается. Прикинул вес чудовища — полтонны, не меньше. Этот карась-переросток, вернее карп-переросток, был чудовищно толстым, метра полтора в толщину, не меньше. Золотая чешуя покрыта белыми и красными пятнами, вокруг глаз — черные круги, плавники — красные. Красив, зараза!
Девчонки катались на нем верхом, похожие на веселящихся нимф, а я в воду лезть больше не захотел. Сидел в деревянном кресле и смотрел на красоток, и думал совсем о другом. Обо всем сразу. Пока не ощутил прохладную руку у себя на плече, и прикосновение гладкого бедра.
— Ты чего не играешь с девочками? — спросила Мозилла мелодичным, красивым голосом, и опять у меня по коже едва не прошла дрожь. Ну как же мать и дочь похожи!
— Знаешь, Петр… — продолжила она после недолгой паузы — У меня такое ощущение, что ты гораздо старше этих девчонок. Я смотрю тебе в глаза, и вижу человека возрастом…как мой муж! (он кивнула на поплывшего в дальний конец пруда Кордана). Ты слишком серьезен для молодого человека, слишком много думаешь о том, как поступить правильно. (вот тут у меня по коже и правда побежали мурашки, тем более что Мозилла слегка потеряла равновесие и прижалась ко мне бедром сильнее, и рука ее оперлась на меня всей ладонью). Ох, прости…немного устала сегодня.