Нелегал
Шрифт:
— Хорошо. Идемте искать Калинина. Заберу у него ключи от машины.
Я вышел из кабинета. Комарова топала следом.
Через полчаса мы уже двигались с сторону выезда из города. А теперь, почему-то, как выяснилось, Александра Сергеевна в список подозреваемых добавила еще и Владимира Александровича. Я не испытывал симпатии к особисту. Более того, уверен, во многих моментах он мне врал. Но прежде, чем мы тряхнём Калинина, надо разобраться с этой сладкой парочкой. С Филатовой и Ведерниковым.
Глава 20
В которой мы с комаровой начинаем расследование
Первым делом мы решили наведаться
Деревня значилась на карте не очень далеко от города. Буквально сто пятьдесят километров. Может, чуть больше. По крайней мере, домчали мы относительно быстро. За каких-то пару часов. Я даже не успел поругаться с Комаровой. Или она со мной. Оба варианта можно рассматривать, как верные. Удивительное дело, но мы с Александрой Сергеевной реально не можем долго находиться рядом без пререканий, споров и взаимных попыток уколоть друг друга своим сарказмом. Какая-то странная хрень. С одной стороны, она мне весьма даже приятна в некоторых моментах. Я бы сказал, очень приятна. С другой стороны, иногда хочется прибить эту особу за ее невыносимый характер.
От трассы нужное нам место находилось в стороне. Сильно в стороне. Свернув в поля, мы сначала ехали по дороге, которая выглядела прилично. Потом по дороге, которая выглядела неприлично. Потом у меня вообще появилась мысль, не заблудились ли мы. Возникло четкое ощущение, что скоро не останется вообще ни черта, кроме полей. Но Комарова водила пальцем по карте и уверенно твердила, истина где-то рядом.
Наконец, когда колея стала еще уже а кочки стали попадаться еще чаще, мелькнул указатель с надписью «Белая Чигла.» Это радовало. Огорчало то, что название написано «от руки» краской, а роль указателя выполняет кривая дощечка, прибитая к палке.
— Ох, ну, ни хрена себе! — Вырвалось у меня и это был самый настоящий крик счастья.
Просто в какой-то момент, еще в районе второго или третьего поля, я точно понял, что рождён для комфорта. Вот такие путешествия на уровне «едем, слава богу, не идем», точно не для меня. Моя задница все-таки привыкла ездить по хорошим дорогам, в хороших машинах. Ну, ладно…не совсем моя в данном случае. Однако все ощущения испытывал сейчас именно я. И эти ощущения были не особо приятными.
От ухабов, на которых подпрыгивал наш железный конь, болело уже все, что способно болеть в человеческом теле. Единственное, машина оказалась на удивление крепкой. Если мне хотелось выйти на улицу, потянуться, а потом послать все на хрен, служебная «Волга» была готова пробежать еще столько же километров по такой же отвратительной дороге. Советский автопром…Ладно, согласен. Тачки неубиваемые.
— Вы иногда так выражаетесь…– Комарова покосилась на меня со странным, очень задумчивым выражением лица.
— Как? — После указателя я стал чувствовать себя значительно бодрее, потому что появилась надежда. Эта чертова деревня существует. Думал, никогда не доберемся.
— Не
— Это Вы, Александра Сергеевна, просто придираетесь. Вам прямо покоя нет, если со мной не сцепитесь. А мы теперь, между прочим, партнеры. Товарищи по сложившимся обстоятельствам. Нам надо найти нейтральный тон для общения.
Я ответил с улыбкой, но для себя сделал мысленно заметку. Похоже, настолько уже привык к Комаровой, что за языком иной раз вообще не слежу. Это, да. Естественно, какие-то мои поступки или выражения кажутся ей не совсем понятными. Между нами, на минуточку, разница в пятьдесят лет. По хорошему, Комарова могла бы оказаться моей бабушкой.
Я посмотрел на сидящую рядом девушку. Представил ее в этой роли. Вздрогнул и сразу выкинул безумную мысль из головы. Не могу вообразить, как данная особа нянчит детей, не говоря уж про внуков. Когда ей этим заниматься? В перерывах между своими шпионскими фальшивыми жизнями? А потом — до свидания, муж и дети. Мама больше не Комарова, она теперь какая-нибудь Мухина. И вообще, знать вас не знаю, у меня по карте еще три города в запасе. Так, что ли?
— А Вы не хотели бы замуж? — Спросил я вдруг Александру Сергеевну. Причем, сам не пойму, на хрена. Одолело чертово любопытство, наверное.
— Это предложение? Как неожиданно. — Комарова уставилась на меня со значением. Даже сложила руки и прижала их к груди. Издевается, наверное.
— Действительно…Нам с Вами только осталось создать ячейку общества, и тогдв вообще все будет отлично. Я — агент, Вы — дочь агентов. Я — тут. Ваши родители — там. Деда чуть не расстреляли. А еще Вами можно пользоваться, как маленькой личной армией. Вон, бедолага, который в ночи посягал на Вашу честь и жизнь. Лежит под березками, земельку удобряет. Да и меня, хочу напомнить…
— Слушайте! — Комарова моего тонкого юмора очевидно не оценила. — Хватит вспоминать ту ночь. Ясно? Не было цели Вам навредить. Сколько раз это нужно повторить? Планировала только поговорить. И все.
— Ну, знаете, Александра Сергеевна, если бы я всех, с кем планирую поговорить, поил мутными зельями…
Комарова психанула, отвернулась к окну и демонстративно замолчала.
К счастью, наша склока заглохла на начальном этапе. Мы въехали в деревню.
Причем, деревня началась как-то неожиданно. Сначала было очередное поле, а потом — раз! И мы уже едем по улице. Естественно, асфальт или любой другой вид насыпи, отсутствовал, как явление. Зато в избытке имелись куры. Они ходили по дороге с таким видом, словно не куры вовсе, а как минимум — павлины. Я заметил несколько коз, привязанных прямо неподалеку от дворов. Еще были собаки, которые даже не кидались на проезжающую мимо них машину. Они смотрели вслед с таким удивлением, будто кроме телеги, запряжённой в лошадь, ничего и не видели.
Я остановился возле двора, где на лавочке сидели две пожилые женщины. Назвать их старушками не поворачивается язык. Хотя, по возрасту, так и есть. А вот по состоянию души, уверен, они любым молодухам дадут жару. Это было понятно по насмешливым, живым взглядам, которыми тетки смотрели на «Волгу». Старушки-веселушки про таких говорят.
Они слаженно щелкали семечки, которые конвейером с одной стороны рта заходили, а потом, таким же конвейером, с другой стороны выползали шелухой. Процесс шел без перерыва.