Нелюдь
Шрифт:
***
Я поняла, что с ним не так. Вот сейчас. Вот в эту самую секунду. Адам впервые держал меня на расстоянии. Потому что именно он всегда раньше это расстояние сокращал. И этот чай...почему чай?
– С каких пор ты полюбил чай, Гордеев? Ты заболел что ли?
***
Едва не поперхнулся, чертыхнувшись про себя. Идиот! Как я забыть мог, что дружок мой чай терпеть не может. Кофеман хренов.
Демонстративно шумно отхлебнул из чашки и прищурился, глядя на ее лицо, на темные нахмуренные брови идеальной формы. Провести
– Белозерова, когда я тебя вижу, я сам себе удивляюсь, во мне прямо способности новые открываются, представляешь?
Пододвинул к ней тарелку с пирожными и снова пригубил из стакана:
– Признавайся, решила убить меня неудовлетворенным любопытством? Что с тобой? Почему у тебя руки трясутся так, будто мы на Северном полюсе?
***
– Мне просто холодно, на улице дождь льет, как из ведра. Я замерзла.
Мне уже больше недели дня холодно. Так холодно, что все тело сводит ледяной судорогой даже в горячей ванной... с того момента, как прислал мне переписку Джокера с другими женщинами. Не жалея...со всеми подробностями. Я все еще не могла прийти в себя после этого удара. Нет, я больше не плакала. У меня высохли все слезы. Иногда боль превращает все внутри в пустыню. В выжженную, голую пустыню, покрытую пеплом и льдом. У меня от этого холода покалывает все тело. Оставалось выяснить только одно, чтобы захлебнуться в агонии окончательно. Я долго не решалась, но если не узнаю я сама себя изведу.
Весь этот месяц превратился в сплошной ад. В нескончаемый ад отчаяния и тоски. А последние недели стали невыносимыми. Я вся стала сгустком боли.
– Адам...та переписка...что ты прислал. На скринах есть время, но нет даты...Ты бы мог, - я так и не смогла отпить этот кофе. Снова стало больно в груди. Так больно, что я не могла вдохнуть, как и тогда, когда получила от него эти копии.
– Ты бы мог посмотреть для меня, когда это все было? Я понимаю, что их много и...Я бы хотела знать когда.
Невольно перевела взгляд на его порезанный палец. Он все еще кровоточил.
***
Резко встал со стула, и тот грохнулся позади. А я вылил недопитый чай в раковину и включил воду, усердно намывая чашку. Адам, мерзавец конченый, такую ты войну затеял со мной? Кишка тонка была бросить открытый вызов, и ты решил ударить исподтишка. Ножом в спину. Браво, моё второе грёбаное "я". Тогда просто не удивляйся, когда тебе ответка прилетит. И тебе придётся сожрать её, давиться и продолжать жрать до конца, до последней крошки.
Подонок мечтает об обычной, нормальной жизни, о семье, в которой бы его ждали и любили. Думает, я не знаю, что губы раскатал на мою Принцессу, выстроил в своей голове идеальную схему, в которой есть он, она и их дети. И, конечно, в нее никак не вписаться мне. Решил играть грязно, Гордеев? Забыл, что это ты плод моего воображения, а не наоборот? Забыл, что это не твои мечты, а мои! Мои, чтоб ты сдох. Вот только им не суждено сбыться. Мы с тобой повязаны крепче, чем сиамские близнецы. Их еще можно разъединить, а меня, тварь, от тебя не освободить.
Она молчала, затаив дыхание. Мне кажется, я даже слышал, как бьется ее сердце. Истерично, быстро. Моё тоже точно так же сейчас о внутренности билось с разбегу. До боли.
– Я отправил тебе достаточно, разве нет? Или у тебя совсем нет чувства собственного достоинства, раз ты еще держишься за призрачные соломинки?
– Оглянувшись через плечо, и видя, как она напряглась в ожидании продолжения. Спина прямая, будто каменная, подбородок вздернут кверху, но губы...Губы едва заметно подрагивают, и это ломает всю картину ее нарочитой силы.
– Скажи, тебе понравилось читать его сообщения другим женщинам? Признайся, тебя это заводило? Ну, давай, Белозерова, расскажи. Может, у тебя пристрастия особые в сексе? И ты шалила сама с собой, читая, как этот больной ублюдок трахает в вирте очередную наивную дурочку?
***
От неожиданности я пролила на себя кофе. Мне показалось, я физически чувствую, как начинает гореть моя кожа. Как будто меня только что отхлестали. Вскочила со стула и с грохотом поставила чашку на стол.
– А ты подонок, Гордеев. Знаешь...это низко. Это просто низко. Я жалею, что о чем-то тебя попросила. Если ты считаешь, что имеешь после этого право так говорить со мной, то ты просто тупой болван.
Пошла к двери, срывая с крючка куртку и пытаясь открыть замок, но его как заклинило.
– Открой ее. Открой эту дурацкую дверь.
***
Бросился за Мирославой и схватил за локоть, притянув ее к себе. Едва не сдох тут же, на месте, когда врезалась от неожиданности в мою грудь спиной. На долю секунды позволить себе прижаться к ней и вдохнуть аромат волос. Всего на миг, чтобы тут же усилить хватку и прошипеть ей на ухо тихо и зло. Прошипеть, умирая от потребности прикусить розовую мочку, обвести ракушку уха языком, заставить ее задрожать от желания так же, как колотило сейчас меня.
– Низко вскрывать чужой аккаунт. Низко пытаться найти того, кто тебя знать не хочет. Ты ему на хрен не сдалась. Что ему нужно было сделать, чтобы ты поняла это окончательно? А, может, нужно сделать это мне, м, Мирослава? Заставить тебя забыть несуществующего идиота с выдуманным именем?
Ладонью по ее животу, другой рукой удерживая её за руки, преодолевая сопротивление. Напугать ее так, чтобы даже сунуться к этому подлецу не смела. Языком по шее, у самой линии роста волос, начиная терять контроль, ощущая, как начинает трясти, словно в лихорадке, от желания разложить ее тут же, в прихожей. Сделать свой последний глоток безумия и отпустить.
– Поверь, тебе понравится. Мои прикосновения живые, горячие. Это не сухие черные точки на голубом экране монитора.
***
Я замерла. Замерла еще в тот момент, когда он схватил меня грубо за руку и дернул к себе. На секунду потемнело перед глазами. Идиотка! Безмозглая идиотка! К кому я пришла? Я же вообще его не знаю. Не знаю, что у него на уме. Он может сделать со мной что угодно здесь, и меня никто не найдет... И в то же время я была почти в шоковом состоянии...Как будто это не он. Вообще не он. Но дыхание его, руки его...голос его. А интонации иные. Злые. Страшные. И словами бьет жестоко. Режет ими вживую. Зная, что именно причинит боль. Он прощупал это место и безошибочно проворачивает в нем лезвие.