Нельзя шутить со скелетами
Шрифт:
— Они украли всю эротическую литературу, которую вы нам передали.
— Да-да. Помню. Мы вам действительно передали эту литературу. Украли. Как это случилось?
— Кто-то ночью приплыл на пироге и забрал.
Министр начал улыбаться:
— Понимаю, понимаю. Я даже догадываюсь, кто был заказчиком этого преступления.
— Кто?
— Алфреду душ Рибаш да Силва. Бывший их хозяин. Такой каналья! Должен вам признаться: я наслышан о том, что он переживает из-за отсутствия этих книг. Как-то я вам говорил, что две дамы, которые его окружают… О, если бы
— Не будем. Просто я хотел проинформировать вас о случившемся. Вольтер говорил: «Почитай порядочность, но будь снисходителен к небольшим грехам».
— Спасибо, спасибо! Но признайтесь, синьор посланник, вы не обошли вниманием кое-какие из этих фолиантов.
— Грешен. Не мог остаться безучастным. Например, «Офелия с примусом».
— Вы шутите!
— Нет, нет. Именно Офелия с примусом.
— А что?! Офелия с примусом, — задумчиво произнес министр. — Это волнующе и успокоительно. «Не к доблести и знаньям рождены, соблазн пороком заменив прилюдно, они отдались постиженью новизны…» «Ад». Песнь двадцать шестая. Ах, каналья!
Они еще поговорили о каких-то пустяках. Потом посланник решил, что самое время откланяться:
— Не смею вас задерживать.
Они простились. Министр некоторое время задумчиво стоял, опершись о парапет балюстрады, отделявшей прогулочную дорожку от пляжа, потом подозвал свою секретаршу:
— Анита!
Та не спеша подошла.
— Пойдем в рощицу у верфи, я тебе продиктую несколько строф.
— Мне нечем писать.
— Это неважно.
25. Еще встречи
Тем временем посланник шел по прогулочной дорожке по направлению к своему дому и ворчал:
— Чижик-пыжик, где ты был? «Рай». Песнь последняя.
И тут он увидел нечто. Шолохов и Тоня Ловчева шли в обнимку и идущего им навстречу посланника не замечали.
— Репетируете сцену из «Вишневого сада»? — окликнул их посланник.
Шолохов моментально убрал руку с Тониной талии:
— Вот решили немного погулять.
— Прекрасная идея. Как дела с «Вишневым садом»?
— Я подумал, может быть, пока лучше повременить с драматическим кружком. Я предлагаю организовать кружок по изучению русской истории. И начать с Бородинского сражения. Это целый пласт нашей истории.
— Своевременно. Не буду вас отвлекать. Гуляйте, гуляйте.
Проходя мимо посланника, Тоня сказала:
— Я, по вашему совету, очень слежу за своим скелетом. Скажите, правда, что вы, когда были студентом, подрабатывали банщиком в женской бане?
Такого посланник и представить себе не мог.
— Не говори глупостей! Лучше следи за своим скелетом.
— Зачем ему твой скелет? — ревниво спросил Шолохов, когда они удалились от посланника на достаточное расстояние.
— Если ты чего подумал, то пролетел мимо. Ничего у меня с ним не было. Просто захожу иногда в кабинет, беседуем про математику. Ты знаешь, как звали Кутузова?
— Знаю. Михаил Илларионович.
— А его мать, знаешь, как звали?
— Нет.
— А отца?
— Тоже нет.
— Отца звали Илларион… Если бы все так же логически мыслили, как ты, мы бы еще на лошадях ездили.
Пройдя несколько шагов, посланник увидел пинкертона, который шел не по прогулочной дорожке, а по мостовой.
— Ты что, следишь за ними? — он показал на удаляющихся Шолохова и Тоню.
— Нет. А надо бы. Хотя, ты знаешь, когда она с этим Тихим Доном, мне спокойней.
— Что так?
— Ладно. Поставлю в известность. Ее видели с помощником президента Мигелем Коштой.
— Это уже не «Вишневый сад», а «Гусарская баллада». А что жена помощника президента? Не будет скандала?
— Думаю, нет. Потому что жена помощника…
— Оперетта. Скоро всем островом начнем танцевать канкан.
Они дошли до каменной скамейки и сели.
— Что сказал министр? — спросил пинкертон.
— Он знает, кто украл книги. Бывший их хозяин. Скорее всего, он нанял каких-то туземцев, чтобы те забрали все книги и отправили ему в Португалию. А те в грамоте не сильны. Какие книги были, те и взяли.
— И отправили ему в Португалию?
— Скорее всего, да. Я представляю себе, как этот португалец получает груз и ждет, пока его мегеры уйдут в церковь, потом берет один пакет, вальяжно усаживается у бассейна, наливает в фужер дорогое порто, предвкушая удовольствие. И открывает брошюрку Ильича о кризисе капитализма.
— Неслабо.
— Неслабо. Или еще. Конечно, эти мегеры догадываются, что он втихаря читает эротику, и однажды, когда он отлучается по делам, вскрывают пакет и видят… Это должно их испугать еще больше. На старости лет записался в коммунисты и тайком изучает Ленина. У бассейна. С фужером порто. Очень поучительно. А ведь донесут. Точно донесут. Я так и вижу этих дам, рассказывающих падре об ужасной находке. И обе в кардиганах из желтого мохера! Ужас!
26. Скелет убежал
Они издалека увидели бегущих им навстречу Женю Бегунова, доктора и его дочь.
Первым добежал Женя:
— Не успели! Мы хотели тебе сообщить, пока ты с министром. Такая история… Кто-то залез в школьные научные кабинеты.
— Что украли?
— Скелет.
— Кому он нужен?
— Скелет — большая ценность, — объяснил подошедший доктор. — Страна католическая. Уговорить кого-нибудь оставить свой скелет после смерти для науки нельзя даже за большие деньги.
— Вы за какую-нибудь ценность лично отвечаете?
— Нет. Но у меня есть ключи.
— У вас есть опись предметов, находящихся в кабинетах?
— Нет.
— Как часто вы обязаны входить в эти кабинеты? Можете вы туда вообще не входить?
— Могу.
— Так и не входите.
— В полицию сообщать? — спросил Женя.
— Не надо. Ну, народ! Воруют глобусы, скелеты, работы Ильича крадут тысячами. Интересно, есть на свете хоть что-нибудь, что не воруют?
— Но это не все, — в разговор вмешалась Тоня. — Папа, расскажи правду про скелет.