Немецкий детектив
Шрифт:
— Тебя только пошли! Поедем лучше посмотрим на герра Швандта. Звони в гараж, я пошел вниз.
Через пару минут они уже сидели в машине и пробирались сквозь путаницу узких улочек. В эти часы город был миролюбив и идилличен. Парочки, тесно обнимаясь или держась за руки, направлялись в парк, сентиментальные вдовушки прогуливались с собачками, на балконах сидели солидные супружеские пары, в открытых окнах светились экраны телевизоров, в кафе у буфетных стоек собирались первые жаждущие клиенты.
— Ветряная мельница,— показал Кох.— Мы почти на месте.
Машина притормозила и через минуту остановилась перед садоводческим кооперативом «Золотой дождь». Потянуло сыростью — всюду работали поливальные машины. Пахло свежескошенной травой, мокрой землей, садовым варом, краской и почему-то — подгоревшим ужином. Перед многочисленными беседками покачивались пестрые фонари. Откуда-то донесся звонкий смех, звяканье бокалов, музыка из транзисторов.
— Пивная напротив,— заметил Манхардт, когда они шли по пыльной дорожке.— Спросим у бармена, где домик Швандта.
— Так лучше всего,— согласился Кох.
Они перешли бетонную танцевальную площадку и оказались у черного хода приземистой деревянной постройки. Узкие двери были открыты настежь, и через них они заметили бармена, восседавшего далеко в глубине за стойкой.
— Привет, шеф! — окликнул его Манхардт.— Не могли бы вы подсказать, где найти герра Швандта?
— Разумеется!
— Так где же?
— Сидит у меня в саду! — Неуклюжий толстяк бармен крикнул в распахнутые парадные двери: — Томи, иди сюда, с тобой хотят поговорить!
— Спасибо,— поблагодарил Манхардт.
Он уже хотел идти навстречу Швандту, когда в дверях появился молодой человек атлетического сложения. У него были очень длинные волосы, светлые джинсы и ярко-красная махровая рубашка. Лицо его напоминало — по крайней мере при таком освещении — череп: сильно выступавшие лицевые кости и впалые щеки.
По жестикуляции дежурного, который явно хотел представить им гостя, следователи решили, что перед ними Швандт.
Но едва их завидев, Швандт метнулся в сторону, смахнул несколько садовых стульев и исчез во тьме.
Манхардт с Кохом пустились за ним. Поведению Швандта было только одно объяснение: это их человек! Но у них была неважная стартовая позиция, поскольку прежде следовало миновать длинный зал пивной.
В свете неоновой рекламы они видели, как Швандт одним прыжком перемахнул дощатую изгородь и пустился наутек через густой сад, явно собираясь выбраться на Буковую набережную. Видимо, там он оставил машину.
— Криминальная полиция! Стоять! Стой, стрелять буду! — взревел Манхардт.
В этот момент Кох вскрикнул и растянулся. Споткнувшись о косилку, он вывихнул левую лодыжку.
Манхардт мчался дальше. Все происходящее казалось ему просто смешным. Взрослые мужики играют в казаков-разбойников. Почему этот идиот не останавливается? С неохотой вытащил он свое служебное оружие и сделал два предупредительных выстрела.
Швандт их игнорировал.
— А, чтоб тебя!…— буркнул Манхардт, огибая кусты шиповника, которые разглядел в последнюю минуту.
Повсюду изгороди, колючие кусты роз, перекопанная земля, бассейны, деревья, шезлонги и лежаки. Женщины и дети с криками разбегались, мужчины орали: «Держи его!»
Успев разорвать правую штанину и истекая кровью из многочисленных порезов и ссадин по всему лицу, он решил наконец прекратить погоню. Несмотря на все его усилия, Швандт отрывался от него все больше и больше. Тот явно знал тут все тропы.
Откуда-то донесся голос Коха:
— Я позвонил в центральную, они оцепят весь район.
— К тому времени он бог весть где будет,— буркнул Манхардт. Потом обратился к молодой женщине с ребенком.— Скажите, где, собственно, живет Швандт?
— Здесь, в красном домике с шиферной крышей, прямо рядом с нами.
Манхардт продрался через густые кусты крыжовника, перелез через кучу компоста, потом перепрыгнул низкую проволочную изгородь. Какой-то садовод отсоединил колпак фонаря и светил теперь на домик Швандта.
— Справа на столбе выключатель! — крикнул кто-то.
Под карнизом Манхардт нащупал выключатель. Загорелась голая лампочка.
Двери не были заперты, потому он без колебаний распахнул их и сразу же отскочил в сторону, держа оружие наготове.
Ничего.
Войдя внутрь, Манхардт с первого же взгляда убедился, что там никого не прячут. И вряд ли Швандт мог закопать там труп.
Манхардт спрятал пистолет и ощутил какое-то странное злорадное облегчение, с которым не мог справиться. Он желал Фойерхану как следует помучиться… Если тот еще жив. Он ненавидел похищенного, хотя с ним никогда не встречался. И ненавидел не потому, что не переносил подобных типов, но — как прекрасно понимал — из зависти. Завидовал исключительной удаче Фойерхана: его имя появилось в заголовках всех газет, его судьбой интересовались миллионы…
Понурив голову, злой на самого себя, шагал он к выходу, чтобы найти Коха. Весь был как побитый, и это ему не нравилось.
9. Гюнтер Фойерхан
На несколько минут его охватила упоительная эйфория. Он даже начал было отплясывать твист, мурлыча старый шлягер и громко щелкая пальцами. Когда весь лоб покрылся потом, почувствовал вдруг, как устал, застонал и рухнул на топчан.
Который может быть час? Три утра? Или уже полдень? Двенадцать часов… В голове его зазвучала мелодия из фильма «В самый полдень». Как там было… Do not forsake me now and ever… или что-то в этом духе. Он не знал толком английского. Но и этого хватило, чтобы заполучить Мэгги. Лето 1968-го, Лондон. Все испытанное ими они тогда вычеркивали из списка. Существуют ли еще на свете Лондон, Нью-Йорк, Москва или Париж? Мать говаривала: верю только тому, что вижу собственными глазами.