Немецко-фашистский оккупационный режим (1941-1944 гг.)
Шрифт:
Государственная чрезвычайная комиссия, проводившая расследование обстановки и обстоятельств умерщвления гитлеровцами советских военнопленных в «гросслазарете» (г. Славута), установила, в частности, следующее: суточный пищевой рацион советских военнопленных состоял из 250 граммов эрзац-хлеба и 2 литров так называемой «баланды». Эрзац-хлеб выпекался из специально присылаемой из Германии муки «шпельцмель». Лабораторное исследование этой «муки» показало, что она «представляет собой равномерно, но довольно крупно измельченную солому — «мякину» с ничтожной примесью крахмала». Питание хлебом из «шпельцмель», по существу, равносильно голоданию и неизбежно приводит к резкому прогрессивному истощению. Кроме того, потребление такого «хлеба», раздражающее действие мякины, вызывает тяжелые расстройства пищеварительного аппарата. Сочетание резкого истощения с наличием 301 нарушений пищеварительного аппарата придает возникающим патологическим
Таким образом, продовольственный режим, уста-* новленный ниже минимума, необходимого для поддержания жизни, преследовал совершенно определенную цель умерщвления заключенных в гитлеровских лагерях. Как можно судить по приведенным документам, умерщвление голодом было одним из распространенных способов массового уничтожения, предпринятого фашистскими преступниками в соответствии с их человеконенавистнической программой истребления так называемых «низших рас».
Лагерные бараки, в которых ютились люди, представляли собой мрачные, темные, сырые, плохо отапливаемые и почти не вентилируемые помещения. В Бжижинке, например, как, впрочем, и во многих других нацистских лагерях, узники размещались в бывших военно-полевых конюшнях, состояние которых было таким, что гитлеровцы признавали их непригодными для содержания скота. В ряде лагерей «жильем» для людей служили овощехранилища, землянки. Нередко военнопленные размещались под открытым небом. В дополнение ко всему в лагерных бараках гитлеровцы преднамеренно создавали невероятную скученность. Так, например, в главном лагере Освенцима в корпусах, рассчитанных на 400 человек, постоянно содержалось до 1200 узников, а в женском концлагере Равенсбрюк в небольших помещениях, предназначенных для 120 человек, в некоторые периоды времени нацисты размещали до 800 и даже 1000 женщин. Количество «жилой площади», приходившейся на одного человека, в разных лагерях колебалось от 40 до 80 квадратных сантиметров. На этой площади узник жил, ел, спал и хранил свой немудреный скарб. Бараки, как правило, не ремонтировались, и нередко случалось так, что через дырявую крышу барака на закоченевшие от холода тела людей лил дождь или падал снег. В лагерных помещениях была создана недопустимая антисанитарная и антигигиеническая обстановка. Во всех лагерях была острая нехватка канализационных устройств, а там, где они были, как правило, не всегда работали. Ощущался острый недостаток в воде, вследствие чего люди не могли не только умываться, но и ополоснуть свою «посуду», из которой они ели. Во многих лагерях люди размещались прямо на полу, не было никакой подстилки, а если она была, то представляла собой грязную и трухлявую солому. В бараке было много вшей, блох. Все это, естественно, способствовало созданию условий, благоприятствующих возникновению инфекционных заболеваний.
Известно, что право «задерживаться на этом свете» в гитлеровских лагерях имели лишь только те, кто был трудоспособен, те же, кто более не мог быть использован на работах, на это право рассчитывать не могли. В этих целях в лагерях периодически устраивались так называемые «селекции», задачей которых было отобрать способных к труду и избавиться от дошедших до полного изнеможения людей. Отбором занимались, главным образом, нацистские врачи, которые выполняли эти акции без всякого медицинского обследования, исключительно лишь по внешнему виду военнопленного или заключенного. Вполне понятно, что наибольшую опасность такого рода отборы представляли для тех людей, которые находились в «лазаретах», «ревирах» и тому подобных «лечебных» заведениях. Что же представляли собой эти медицинские учреждения, названия которых, казалось бы, указывали на то, что там оказывается лечебная помощь людям, нуждающимся в ней?
«Лазареты», «ревиры» и т. п., как и все другие заведения в нацистских лагерях, служили той же цели — цели непрерывного уничтожения людей. Условия в этих учреждениях были ужасные. Нарушения самых элементарных требований медицины носили вопиющий характер. Скученность в «лазаретах» была невероятная, на «постелях», пропитанных насквозь гноем и человеческими испражнениями, размещалось столько больных, сколько было возможно «втиснуть» в них. За больными не было никакого медицинского ухода. Лечебную помощь больные не получали, так как не было самых необходимых лекарств, бинтов, марли, медицинских инструментов. Питание они получали, как правило, ниже нормы остальных узников. Не удивительно, что смертность в такого рода «лечебницах» была невероятно высокой. Лишенные медицинской помощи, к тому же истощенные и плохо питаемые, люди не могли сопротивляться болезням и массами умирали. Кроме того, уничтожение находящихся в «больничных» учреждениях людей осуществлялось при помощи газовых камер и смертельных уколов. Этот способ умерщвления получил в «лечебницах» широкое распространение.
Допрошенный на Нюрнбергском процессе в качестве свидетеля Курт фон Эстеррайх, бывший начальник отдела по делам военнопленных Данцигского военного округа, показал, что он в конце 1941 г. присутствовал на совещании начальников отделов по делам военнопленных при военных округах. «На совещании,— показывал свидетель,— обсуждался вопрос о том, как поступать с русскими военнопленными, которые в результате ранений, истощения и болезней были непригодны для использования на работах... по этому вопросу высказалось несколько присутствующих офицеров, в том числе врачи, которые заявили, что таких военнопленных надо концентрировать в одном месте — лагере или лазарете — и умерщвлять при помощи яда (курсив мой.— Авт.). В результате обсуждения Греве-нитц (руководитель совещания.— Авт.) отдал нам приказание: нетрудоспособных военнопленных умерщвлять, используя для этого медицинский персонал лагерей... Летом 1942 г. я был командирован на Украину на должность начальника отдела по делам военнопленных при штабе армейской группы «Б». Прибыв к месту службы, я узнал, что способ умерщвления русских военнопленных ядами там уже применяется».
Инъекция яда в организм была быстрым способом умерщвления, и он довольно широко применялся гитлеровским медицинским персоналом во всех лагерях фашистской Германии. Вначале вливания яда делались внутривенные, «позднее обнаружили, что смерть наступала вернее, если инъекции производились в область сердца» Г Этим способом были умерщвлены тысячи и тысячи как больных, так и здоровых военно- 302 пленных и заключенных концентрационных лагерей. Однако в тех случаях, когда гитлеровцам требовалось уничтожить крупные партии людей, они предпочитали это делать путем отравления в газовых камерах. Вполне понятно, что зловещая слава, идущая от этих «лечебных» заведений, сеяла страх и ужас среди обитателей лагерей. Люди боялись этих «ревиров», «лазаретов» и делали все, что было в их силах и возможностях, чтобы не попасть туда. Им было достаточно хорошо известно, что там не оказывается никакой медицинской помощи, а, напротив, происходит уничтожение попавших туда людей. Такая обстановка была характерной для всех лагерных «лазаретов», в каких бы лагерях они ни находились.
Преднамеренное распространение среди советских военнопленных инфекционных заболеваний было установлено Государственной чрезвычайной комиссией, расследовавшей фашистские преступления в славут-ском «гросслазарете». Помимо этого, комиссия установила также, что в «гросслазарете» периодически отмечались вспышки заболевания неизвестного характера, называвшегося немецкими врачами «парахолерой». Заболевание «парахолерой» было плодом варварских экспериментов немецких врачей. Как возникали, так и заканчивались эти эпидемии внезапно. Исход «парахолеры» в 60—80 процентах случаев был смертельным. Трупы некоторых умерших от этих заболеваний вскрывались немецкими врачами, причем военнопленные русские врачи к вскрытию не допускались. За два года оккупации Славуты гитлеровские преступники при участии нацистских врачей истребили в «гросслазарете» более 100 тыс. советских военнопленных.
Приведенные выше документы и свидетельства со всей неопровержимостью показывают, что о всех этих кошмарных условиях жизни в нацистских лагерях было прекрасно осведомлено не только лагерное начальство, но и врачи. Однако ни один из них не только не выразил протеста против нечеловеческих условий жизни, в которых находились узники, но и не проявил какого-либо желания быть верным своему профессиональному долгу, проявить заботу о здоровье людей. Напротив, они продемонстрировали преступное отношение к самым элементарным потребностям страдающих людей и свое соучастие в претворении в жизнь преступной человеконенавистнической политики германского фашизма.
В конце 1942 г. и в начале 1943 г. обстановка в лагерях и больничных бараках несколько изменилась к лучшему. «Лазареты» и «ревиры» стали заниматься лечебной работой, немного улучшилось снабжение их лекарствами, медицинским материалом и инструментарием. Гитлеровское руководство пошло на это улучшение не из-за каких-то соображений гуманного характера, а в связи со все увеличивавшимся спросом германской промышленности, в особенности военной, на рабочую силу. Оправившись от первых неудач, советский народ и его доблестная армия стали наносить фашистскому агрессору все более и более сильные удары.
Пытаясь спасти свое положение на советско-германском фронте, гитлеровские заправилы провели «тотальную» мобилизацию, отнявшую у германской экономики миллионы рабочих рук. Чтобы восполнить эту убыль рабочей силы, фашистские правители привлекли в Германию взамен миллионы иностранных рабочих и военнопленных. Руководство СС даже издало специальное распоряжение, притормаживающее активность своих врачей-преступников. Так, в распоряжении Главного административно-хозяйственного управления СС от 28 декабря 1942 г. относительно врачебной деятельности в концентрационных лагерях говорилось: «Главные лагерные врачи должны использовать все имеющиеся в их распоряжении средства, чтобы существенно снизить смертность...» 303