Немой 3: охота на кощея
Шрифт:
— Ты сможешь, — уверенно кивнул хан Оюз. — А кого именно ты забираешь?
— Айсака.
— Айсака? — хан выглядел удивлённым. — Не помню такого.
— В смысле? — теперь уже удивился я. — Вот он.
Хан внимательно всмотрелся в лицо Айсака.
— Похож, — закивал он и потрепал Айсака по щеке.
Потом повернулся ко мне.
— Ты же знаешь, Немой-хан, что у меня до хера детей. Устал думать, куда всех пристроить!
— Тогда, наверное, и участь младшего брата тебя не очень расстроит? — предположил
— Брата? — оживился хан. — Которого?
— Барджиля. Помнишь такого?
— Барджиля помню. А что с ним случилось?
— Он обрёл богатство и бессмертие. И теперь охраняет сокровища духа земли.
— Очень рад за брата, — заулыбался хан. — А то он всё время хотел занять моё место. Одно время я даже собирался казнить его, но пожалел.
Выехали мы, практически, на закате. Хан Оюз предлагал отложить выезд до утра, но я отказался. Во-первых, мне не хотелось плевать на совет Тенгри. Во-вторых, у меня были основания предполагать, что прощальный завтрак может плавно превратиться в прощальный ужин.
А я уже изрядно устал от хазар и их гостеприимства.
Хан Оюз снабдил нас лошадями — по две на каждого — и едой в дорогу. Как я ни отбивался, он всё же навязал мне два кожаных мешка, полных самого вонючего кумыса.
— Пей на здоровье, Немой-хан! — сказал он. — И вспоминай нас тёплыми словами!
Непременно, бля!
Князь Всеволод на прощание чуть не задушил меня в дружеских объятиях.
— Бояр там в кулаке держите с Мишкой! — напутствовал меня он. — Ключ от казны у меня в кабинете под ковриком.
Мы отправились в путь небольшой, но очень дружной компанией. Мыш, как обычно сидел в гриве моей лошади, иногда перебираясь ко мне на плечо, чтобы лучше рассмотреть окрестности.
Рядом со мной ехал Айсак. Хан, хот и не вспомнил сына, но подарил ему двух жеребцов со своей личной конюшни. Конечно, шаманёнок надулся от гордости, и всё время заставлял коня гарцевать.
— Оставь ты животное в покое, — сказал я Айсаку. — Замучаешь ведь.
— Каждый хазарин — прирождённый наездник! — гордо ответил пацан.
Но тут же взглянул на меня виновато и спросил:
— Немой, а в Старгороде можно будет этих коней продать? Знаешь, какие от них жеребята пойдут?!
Я пожал плечами.
— Надо будет посоветоваться с Фомой. Он в лошадях разбирается.
— А кто это? — спросил Айсак.
— Старший княжеской дружины.
Следом за нами ехал Ягуж, внимательно поглядывая чёрными глазами по сторонам. За спиной у хазарина висели костяной лук в кожаном саадаке и колчан со стрелами. На боку болталась длинная, чуть изогнутая сабля.
Жена Ягужа, Василиса, ловко правила крытой повозкой на двух огромных колёсах, в которую были запряжены сразу две лошади. Повозка была так набита поклажей, что едва оставалось место для четырёхлетней
— Ягуж, скажи честно, — спросил я хазарина. — Вы насовсем решили переехать к нам в княжество? С вещами? Если так, то имей в виду — я не против.
Ягуж весело улыбнулся.
— Нет, Немой-хан! Просто я хочу, чтобы родители Василисы увидели, что их дочь довольна жизнью и путешествует с удобствами. Тогда и мне будет проще с ними поладить.
— Разумно, — покачал я головой.
Дух земли шагал позади всех. Он упрямо не хотел становиться вихрем, как его приятели. Так и шагал в образе каменного человека. И не просто шагал, а занимался полезным делом.
Разводя длинные руки в стороны, дух манил к себе камни, разбросанные на окрестных пастбищах. Камни поднимались с насиженных мест и летели к духу. Он мостил ими дорогу перед собой, а сам проходил следом и со скрежетом трамбовал камни в землю.
Получалась удобная мощёная колея.
— Где ты этому научился, дружище? — спросил я духа. — То фонтаны строишь, то дворцы. Теперь вот за дороги принялся.
Дух земли гулко засмеялся.
— На этой земле жило множество умелых народов. Часть из них сгинула в катастрофах, часть одичала, а некоторые до сих пор совершенствуют своё мастерство. И кто, по-твоему, учил их обращаться с камнем?
А, правда, кто?
Солнце ужк два часа назад исчезло за волнистым горизонтом. Погас яркий, в половину неба, красный закат. Из-за голых холмов выползла огромная бело-жёлтая луна.
Монотонно скрипели колёса огромные повозки. Копыта коней мягко ступали по утоптанной земле. Дочка Ягужа и Василисы, давно спала, убаюканная этим скрипом. Ложились на дорогу чёрные тени всадников.
Дух земли прекратил топать ногами по камням и бесшумно шагал вдоль дороги.
Я потихоньку жевал копчёную конину из своего мешка. Чёртов мясник умудрился пересолить и пересушить её. Жёсткие волокна жевались с огромным трудом, застревали между зубами и вызывали жажду.
Да не по хер ли?
Фляжка у меня с собой.
Я предложил кусочек конины Мышу, но он отказался.
— Философ должен быть сдержанным, — строго сказал мне Мыш.
Затем он свернулся калачиком в конской гриве и засопел.
— Вообще-то, философ должен быть благодарным, когда его кормят, — сказал я Мышу и почесал его за ухом. Мыш в ответ лениво дёрнул задней лапой.
— Доберёмся до пещеры — там и заночуем, — сказал дух земли.
Я от всей души приветствовал это решение.
Со стороны стойбища горы показались неожиданно. Мы долго поднимались по склону пологого холма, а когда добрались до вершины, то прямо перед собой увидели отвесную чёрную стену.