Ненаучный подход
Шрифт:
И... 'Ученый совет постановил... в утверждении темы диссертации отказать в связи с бесперспективностью исследования', - процитировала она выученные наизусть слова приговора.
Виктор сел рядом, обнял плачущую Анну и погладил по волосам. Она уткнулась лицом в его плечо и зарыдала еще громче.
– Не все мечты сбываются, госпожа эксперт, - сказал Виктор как мог участливее, - ну и черт с ними. Будет еще у тебя своя научная школа.
– Черта в ступе мне, а не научную школу. Я все понять не могла, - всхлипывая, спросила Анна, - как ты умудрился выжить? Не на войне, а потом, после разгрома
Виктор усмехнулся.
– А я и удавился, нет больше рыцаря. И вообще - не обо мне речь. Плюнь ты на ученый совет. Возможно, мои слова не помогут, но ты их просто запомни. Ты нужна нам, в страже. Ты нужна в больнице. Ты нужна своей семье... На академии свет клином не сошелся.
Анна глубоко вздохнула.
– Предлагаешь просто делать свое дело? А остальное как-нибудь утрясется? Даже если я бездарность?
– Настаиваю. Все, давай, вытирай слезы. Держи платок, - Виктор осторожно взял ее за плечи и посмотрел в заплаканные глаза. Сказал отчетливо, надеясь, что до магички дойдет хотя бы половина: - И каждый раз, когда захочется порыдать про бездарность, подумай, сколько людей живы благодаря тебе. Я в том числе, кстати.
– И о том, сколько работы меня еще ждет?
– Именно. Все, давай, завтракать и спать. А мне домой пора, с теми же целями. Я с ног валюсь. Еда-то у тебя есть?
– Была вроде. Ты не беспокойся. Спасибо за шкаф. И за то, что выслушал. И вообще...
После ухода Виктора Анна решительно вытерла глаза, плеснула в лицо несколько пригоршней воды из умывальника и отправилась разжигать плиту.
***
Через полчаса у Анны от дыма слезились глаза и першило в горле. Она закашлялась, зажав рот рукой, и схватила с плиты сковородку. Чудом не вылив кипящее масло себе на подол, магичка переставила свой неудавшийся завтрак на разделочную доску и распахнула окно.
– Бездарность ты, Анька, - негромко и горько сказала она сама себе.
– И в науке бездарность, и вообще. Зря Витька тебя уговаривал...
Сизая муть, мерзко пахнущая подгоревшим мясом, стала потихоньку выдуваться из кухни.
Анна всхлипнула и с трудом проткнула вилкой нечто, недавно бывшее аппетитной отбивной.
Есть хотелось невыносимо, но этот кусок угля уже не был съедобен.
Колдунья шмыгнула носом, взяла со стола блюдце с колотым сахаром и вышла на крыльцо. Вздохнула полной грудью прохладный утренний воздух.
Сквозь ветви цветущих яблонь пробивались солнечные лучи. На улице гремела тележка молочника. Анна подскочила, чтобы купить у него хотя бы творога, но тут же обреченно уселась обратно. Волосы растрепаны, лицо в саже и разводах от слез, на руке набухает волдырь ожога, а когда-то белый поварской фартучек больше похож на половую тряпку.
Позорище.
В таком виде нельзя никому показываться, хорошо хоть, соседей пока не видно.
Анна Мальцева, эксперт стражи Гнездовского княжества, маг-медик и некромант в одном лице, она же -
Начинался четвертый день ее самостоятельной жизни.
Идея съехать от родителей возникла почти сразу, как Анна прочитала официальный отказ из академии. Ей невыносимо захотелось перемен.
'С ученой степень не вышло, ну и не надо, - спокойно и рассудительно объясняла она семье.
– Открою свою врачебную практику. Но лучше съеду, чтобы вам не мешать'.
Родители понимающе кивали, стараясь не упоминать о научной работе.
Подходящий домик в аренду нашелся быстро, собралась Анна за один вечер, и все, казалось бы, шло неплохо. Пока колдунья не столкнулась с суровой реальностью жизни в одиночестве.
Вчера опустела корзина с домашними вкусностями, которыми снабдила ее кухарка, много лет проработавшая в семье купцов Мальцевых. Оставался только кусок мяса, так бесславно сожженный поутру.
Теперь и его нет.
План позавтракать после дежурства, любуясь рассветом, накрылся обгоревшей сковородкой.
Анна с тоской вспомнила домашние разносолы. Ледник, набитый мясными копченостями, буквально встал перед глазами. А еще пироги...
'Хотела повзрослеть?
– зло фыркнула она про себя, - давай, взрослей. Не обляпайся'.
Анна встала, пошатнулась от усталости после бессонной ночи и поплелась умываться.
Через полчаса, одетая в темно-серое платье (последнее чистое, на стирку не было ни времени, ни сил), она вплетала в косу с широкую ленту, чтобы волосы казались хоть чуточку погуще. Иначе, как говорила бабушка, получался 'белесый мышиный хвост'. При том, что внешность у Анны и так была 'не очень', пренебрегать бабушкиным советом не стоило. Бледная, худая блондинка с тускло-серыми глазами, она сама себе иногда казалась похожей на испуганную мышь.
На кухне все еще немного пахло гарью.
Успокоиться так и не получилось, слезы все равно предательски текли из глаз. Очень хотелось домой. Какой смысл быть магом, экспертом, да кем угодно - если ты не можешь простейших вещей? Если даже жить-то одна не способна?
Анна снова тихонько всхлипнула.
– Доброе утро, - глухо раздалось от входа.
Колдунья была готова поклясться, что калитка не скрипела и колокольчик над дверью даже не брякнул.
На пороге стоял полевик. Невысокий, коренастый уроженец Межевья. Вроде бы человек, а вроде бы и не совсем.
Усталый, в запыленной куртке, из-под которой выбивался воротник рубахи, испачканный чем-то бурым. На лице - старый, давно зарубцевавшийся шрам. Руки в недавних ссадинах, костяшки сбиты, из рукава торчит край бинта.
– Вы доктор?
– хрипло спросил полевик.
Анна кивнула.
Странно, полевики редко обращаются к магам-медикам, предпочитая лечиться собственными хитрыми наговорами и травами.
Здесь, в Заозерье, полевики жили бок о бок с людьми с незапамятных времен. Молились тому же Богу, пахали ту же землю. Так что мало кто задумывался об их происхождении - если, конечно, не нужно было слупить с мирных огородников очередной налог.