Ненавижу тебя, Розали Прайс
Шрифт:
– Заткнись, Одри, – строго выговаривает Алекса, разозлившись на девушку, которая решила показать мне, что эта компания не для меня. Но она права.
– Как проходят выходные, Роуз? – поинтересовалась белокурая, с интересом смотря на меня.
– Все замечательно, Алекса, – благодарно машу головой, ведь девушка смогла прервать Одри. Но она вновь привлекает всеобщее внимание, когда резко встает с места, разъяренно ступая в мою сторону.
Я недоуменно смотрю на нее, подавляя свое волнение. Как только Одри достигает ближайшего расстояния, я ежусь от того, как она может сверкать
– Мне сказать, как она провела выходные? – насмешливо спрашивает она, указав пальцем в мою сторону.
– Достаточно, Одри. Ты устроила целый спектакль, – вмешался Нильс, от голоса которого у меня пошли мурашки по спине. Веркоохен еле-еле усиживает на месте, чтобы не встать, из-за чего я кладу свою руку ему на плече, показывая, что не стоит так волноваться.
– Только посмотрите, кто проснулся! – рассмеялась она, фальшивым голосом. – Наш нежный и милый Нильс, который весь извивается около этой правильной сучки! – вскрикнула она, от чего я вздрогнула, а остальные невольно зашевелились и заерзали по местам, опустив глаза.
– Не смей, Одри, – рычит Нильс, все же вставая с кресла, сгибая пальцы в кулаки и глубоко дыша. Он звереет.
– Веркоохен, не указывай мне, что делать. Тут все равны, – защищается она, явно не понимая, что Нильс может в любой момент пойти против правил. – А вот она должна уйти, – кивает она в мою сторону, а я увожу взгляд, чувствуя обиду и горечь внутри себя. – Если ты решил развлечься с этой шавкой, это не позволяет вводить ее в наш круг общества, – скрещивает она свои руки на груди, победно и с высокоподнятой головой смотря Нильсу прямо в глаза.
– Она не шавка, – цедит Веркоохен, а я удивляюсь тому, как он разозлен на нее из-за брошенных в мою сторону оскорблений. – Розали останется здесь, и это я буду решать, должна она тут находится, или нет, – более громче говорит Нильс, рассматривая всех ребят, показывая, что это касается не только Одри.
– Трахни ее наконец и успокой свои нервы. Твой характер стал несносным, как только прибыла эта дура, – нахально произносит девушка, а я заглатываю воздух, слезая с кресла и неуютно переминаясь с ноги на ногу. Губы вздрагивают, когда Одри устремляет на меня свой равнодушный взгляд.
Веркоохен некоторое время стоит, молчит, не двигаясь, но его плечи напряжены до невозможности, пока перед ним наглая, бестактная девушка.
– Я полностью поддерживаю Виликирман, – громко заявил Найл, поднимаясь с места.
Я не думала, что мое прибытие в это место вызовет столько негатива у ребят. Для меня ново быть в обществе, половина которого меня ненавидит, а вторая легко и дружно общается. Казалось бы, что сейчас меня нечего не шокирует, но выплеск эмоций, которые выпустил Нильс на девушку глухой пощечиной, привело всех в шок. Я шокировано приоткрываю рот, а мои губы вздрагивают, пока в животе завязался тошный узел.
Каждый, каждый ошарашен и взволнован, а Одри опускает голову, дотрагиваясь до щеки, явно не ожидая такой реакции.
– Ты что-то еще хочешь сказать? – черство спрашивает Нильс, но не слышит нечего в ответ. Парень,
– Не хочу, – сквозь зубы выдавливает Одри, и в ее глазах сверкает страх, что появился мгновенно после разгневанного поступка Нильса.
–А может вы, что-то хотите сказать? – импульсивно спрашивает Нильс, осмотрев всех лютым взглядом зверя, при этом свирепо дыша.
– Да, Нильс, я хочу, – осмеливается возразить Найл обозленному парню, который уже готов показать, что значит злить его. – Виликирман права, Розали недолжна тут находится. Она не с нами. Ты не имеешь право идти против нас, – машет он головой, доказывая, что я должна уйти.
– Найл, сядь на место, Розали останется тут, – влез и сам Лиам, который успокаивающе встает между Найлом и Нильсом, который готов сорваться с места и схватить парня за шкирку. – Розали находится на равных правах с нами, и если того хочет Нильс, ты не имеешь права перечить, – практически приказывает Лиам замолчать Найлу. Хоран недовольно фыркает, но садиться не собирается.
– Веркоохен должен был спросить нас, а не делать то, что взбредет ему в голову! – кричит Найл, указывая при этом на Одри, которая, должно быть, чувствует не меньше неудобства, чем сейчас чувствую его я.
– Он нечего тебе не должен, – входит в это месиво и Гарри, который весьма озадачен происходящим. – Нильс не привел бы девушку, которая была бы, не достойна нас, – добавляет парень, посмотрев в мою сторону. – Ангелок никуда не пойдет, –усмехнулся он, а я смягчаюсь в лице.
– Хочешь сказать, что какая-то глупая англичанка, которая вероятно побывала под Веркоохеным, и не один раз – достойна нас? Он ее привел лишь бы удовлетворить себя и показать, какая у него хорошая подстилка! – грубо выкрикивает Найл, смотря на меня, когда сказал отвратительные вещи.
Все замолкают, скорее всего, ожидая реакции Нильса, которая бы смогла разнести эту комнату, как буря. Веркоохен сам вздрагивает от того, что слышит и ему не лучше, чем мне. Его друзья идут против него из-за меня, из-за того, что я тут, из-за того, что я отвлекаю его от ежедневной рутины.
Но я останавливаю Нильса, как только тот хочет сорваться с места, удержав его за руку. Веркоохен недоуменно поворачивает голову в мою сторону, удивляясь тому, что я останавливаю его. Царившая тишина не нарушается вокруг нас, а вот дыхание и волнение появились с нашим приходом.
– Пожалуйста, Нильс, не нужно. Он того не стоит, и явно не соображает, что говорит, – успокаиваю я его нежным голосом и легкой улыбкой, которую выдавливаю изо всех сил, лишь бы не видеть тут бойню. Я помню ринг, и я помню, что стало с финалистом, который пошел против чемпиона этих игр. – Твои руки еще не зажили, я не думаю, что это необходимо, – моя хватка смягчается, и я перехожу с локтя до его ладони, показав его костяшки и порезы, что неимоверно свежие, но довольно быстро заживают.
– Я знаю, что я говорю малышка, и поверь мне, я так думаю каждый день, – провоцирует парня Найл, и я желчно окидываю его взглядом.