Необычайное путешествие
Шрифт:
И, наполовину высунувшись из конуры, бедняжка со вздохом наслаждения вытянулась во весь рост.
— Но что вы такое наделали? — продолжал допытываться Вася.
— Не выполнила дневной нормы, вот и все, — неохотно ответила женщина. — У меня вся кожа на пальцах слезла от щипки этого проклятого каната. В первый день, когда я не сделала столько, сколько задано, мне только не дали есть, а на второй посадили сюда. Да я не одна тут… В других конурах тоже есть «квартиранты». Там трое или четверо мальчиков. Я хоть одетая, а их посадили совсем голыми. Они украли на кухне вареную говядину, предназначенную для обеда надзирателей. А раздели их, чтоб они не сбежали. Голый куда пойдет? Но уже и конур для нас не хватает. Одну маленькую девочку за то, что она все время плакала и звала свою маму, заперли в мертвецкую. Бедняжка там уже третий день!
— Девочку зовут Женни? — воскликнул Вася.
— Кажется, так. Я знаю, что ее мать за что-то отправили в сумасшедший дом.
— Нашел! — обрадовался Вася. — Скажите, пожалуйста, где эта мертвецкая?
— Последний сарай во дворе. Если ты уже уходишь, то запри меня опять. Если эта ведьма- надзирательница догадается, что меня открывали, придется сидеть еще неделю.
Вася со стесненным сердцем выполнил просьбу женщины и побежал искать мертвецкую. Еще не доходя до нее, он услышал тихий детский жалобный плач. Не сомневаясь, что это Женни, он приник губами и щели сарая и назвал ребенка по имени. Плач затих. Видимо, девочка прислушивалась.
— Женни! Ответь мне, — позвал Вася вторично.
— Здесь крысы. Я боюсь! — услышал он в ответ, — я хочу к маме. — И девочка опять заплакала.
Дверь мертвецкой была заперта на замок. Во всяком случае, замок висел и, потрогав его, Вася убедился, что сломать его ему не под силу.
Ощупав сарай, мальчик обнаружил, что доски пригнаны неплотно и к тому же старые. Он не сомневался, что, если подложить под одну из них какой-нибудь рычаг и нажать на него покрепче, доска поддастся. В куче инструментов, лежавших у мертвецкой, он нашел могильный заступ и при его помощи кое-как отодвинул доску в сторону.
— Иди ко мне, Женни, — ласково позвал он в темноту сарая. Девочка послушно подошла к широкой щели и легко, как мышонок, выскользнула из своего жуткого убежища.
Она действительно была очень худа. Светлые волосы Женни, видимо, давно никто не причесывал, а большие голубые глаза, которые она доверчиво подняла на Васю, опухли от слез. Мальчик почувствовал страшную жалость к этому маленькому существу, к которому люди отнеслись с непонятной для него жестокостью. Но надо было действовать, а не заниматься переживаниями. Выйти из ворот и думать было нечего. Оставался один выход — через забор.
— Вот что, Женни, — сказал он девочке, — у меня есть молоко и хлеб. Покушай пока, ты ведь, наверно, голодна. А я пока сделаю дырку под стеной, и мы убежим к твоей маме. Договорились?
— Договолились… — ответила малютка, еле-еле выговаривая трудное для нее слово. — Женни хочет молока и к маме.
Вася вручил ей узелок с пищей и принялся за работу. С полчаса он долбил твердую, как камень, землю и, наконец, с огорчением убедился, что эту работу ему не закончить и до рассвета. Вдруг ему в голову пришла блестящая мысль. Он сказал Женни, что сейчас вернется, и побежал к собачьим конурам, где, по словам женщины, сидели мальчики.
Их было четверо и действительно все они были совершенно голыми. Вася быстро ввел их «в курс дела» и попросил содействия. Ни один настоящий мальчик в мире не откажет в такой просьбе другому мальчику. Ребята с готовностью вылезли из своих конур и все четверо двинулись за Васей.
— Знаешь что, парень, — сказал старший из них Васе, оглядев жалкие результаты его работы. — Ты лучше возьми канат с этой телеги и забрось петлю на зубья стены. Сперва залезешь сам наверх, мы тебе подадим девочку, и ты ее спустишь на канате же на ту сторону. А потом и сам слезешь. Да не так! Экий ты зеленый! Постой! Я покажу тебе, как это делается.
Смастерив петлю, мальчик ловко, как лассо, забросил ее на зубец стены, подергал для проверки и вмиг сам очутился верхом на стене.
— Привязывай свою куклу, — скомандовал он оттуда шепотом.
Вася осторожно обвязал ребенка канатом и дал сигнал тащить. Женни быстро очутилась на земле по ту сторону забора. Но снять с себя петли каната она, конечно, не могла. Пришлось использовать второй канат, с помощью которого и Вася, и все четверо бывших обитателей собачьих будок оказались на свободе.
— Мы туда больше ни за что не вернемся, — сказал старший в ответ на вопросительный взгляд Васи. — Проживем без этой чертовой западни. Нас ведь сюда запрятали при помощи полиции.
— Куда же вы пойдете в таком виде? — озабоченно спросил Вася. — Знаете что? В мертвецкой я видел какоето тряпье! Кажется, это одежда покойников, но это все же лучше, чем ничего, на первое время.
— О! Да ты не такой желторотый, как мы думали, — усмехнулся старший мальчик. — Если тебя взять в хорошую шайку, пожалуй, выйдет толк. Сейчас посмотрим, что там есть.
И он ловко опять переметнулся через стену.
— Держите! — послышалось оттуда через несколько минут.
На землю полетели женские кофты, юбки, даже пара плисовых штанов с заплатами из мешковины.
— Чур, мне! — сказал, спрыгивая вниз, мальчик. — Штаны мне. А вам я дарю все остальное.
Облачившись, кто во что мог, мальчики посмеялись друг над другом, дружески простились с Васей и скрылись в густом лондонском тумане.
Женни вскоре устала и заявила, что хочет спать. Вася взял ее на руки и, как мог быстро, зашагал к городу.
Уже подходя к дому умалишенных, Вася сообразил, что он превысил данные ему матерью Женни полномочия. Она ведь просила только узнать о здоровье девочки, а не забирать ее из работного дома. А чем могла она помочь своему ребенку?
Женни дремала, склонив на плечо мальчика свою легонькую головку, согреваясь теплом его тела. Иногда она жалобно всхлипывала во сне, и тогда Вася шептал ей ласковые слова.
Несмотря на поздний час, обитатели дома умалишенных еще не спали. То плач, то дикий хохот доносились из его окон. Мальчик так устал, что решил действовать напрямик. Он обратился к дремавшему у ворот сторожу и объяснил ему, что должен немедленно поговорить с матерью девочки.