Необычайное путешествие
Шрифт:
Старуха, сидевшая у костра, медленно повернула голову и, увидев незваных гостей, застыла в изумлении. Зато мать, кормившая грудью ребенка, вскочила на ноги так проворно, что чуть не уронила его. И хотя никто не издал при этом ни одного звука, все дети сразу проснулись, как звереныши, когда они инстинктивно чувствуют опасность. Все они были коричневыми не то от естественного загара, не то от копоти костра. У некоторых на шеях висели связки пестрых раковин. Из-под длинных взлохмаченных волос блестели изумленные глазенки. Одежда из звериных шкур была только на женщинах.
— Кажется, они нас сами
Ребята с удовольствием сели, так как ноги у них подкашивались от усталости. Видимо, хозяева пещеры поняли безобидность неожиданных посетителей, потому что после некоторого колебания молодая женщина передала старухе ребенка и, взяв сучок, принялась ворошить им в золе костра. Вытащив из нее какието клубни, она тихо поговорила о чем-то со старшей и робко подвинула клубни поближе к Кюльжан.
— Спасибо, — сказала девочка, покосившись на Васю.
Услышав ее голос, женщина тихонько засмеялась и уже смелее оделила клубнями Васю и Валерика. Дети с аппетитом принялись за этот скромный ужин.
— Как картошка, только сладкая, — восхищался Валерик. — Вот это пища!.. Да еще горячая!
Тихое, умильное поскуливание напомнило Васе, что Дозор ждет своей порции. Забывшись, мальчик позвал собаку.
Все жители пещеры, от мала до велика, закричали не своими голосами. Оглушенный криком женщин и ревом ребятишек, Вася напрасно пытался объяснить, что Дозор никакого зла им не причинит. Видя, что его плохо понимают, мальчик решил наглядно продемонстрировать покорность животного. Он заставил Дозора подать ему лапу, потом сел на него, и, наконец, заставил собаку лечь у входа в пещеру.
Изумленные поведением зверя, люди, в конце концов, успокоились. Как видно, приручение животных им было еще неизвестно, потому что еще долго они не спускали с собаки испуганных, а затем любопытных взглядов. Вася, Валерик и Кюльжан поделились с Дозором своим ужином. Пещерные ребятишки и даже женщины стали в свою очередь бросать ему кусочки клубней. Собака ловко на лету подхватывала угощение, ласково виляла хвостом и всем своим видом показывала полное расположение к гостеприимным хозяевам.
Когда дети покончили с едой, старуха медленно поднялась со своего места и торжественно остановилась перед ними. В пещере наступила полная тишина. Старуха заговорила, и Вася с удовольствием убедился, что ему понятен смысл ее слов.
— О души предков! — услышали дети. — Вы, которым подчиняется дикий зверь… Вы вернулись к нам и разделили с нами пищу. Вы полюбили наш род. Дайте же нашим мужчинам хорошую охоту! Чтобы наши животы были полны свежего мяса… Три раза уже приходило и уходило солнце, а наших мужчин еще нет с нами. Дайте им хорошую охоту!
— Вот так штука! — изумленно сказал Вася. — Она нас принимает за каких-то духов.
— Неважно, — торопливо шепнул Валерик. — Духи, так духи! Лишь бы нас отсюда не выгнали, на ночь глядя.
В это время Дозор, считая себя уже полноправным членом общества обитателей пещеры, громко залаял и бросился к выходу. Все вскочили на ноги, но старуха, с неожиданным для ее лет проворством, опередила всех. Ее морщинистое лицо было озарено торжеством.
— Слышите! — крикнула она. —
Дети прислушались. Где-то вдали чуть слышно звучала мелодия песни, исполняемой мужскими голосами. Ребятишки, весело прыгая, выбежали из пещеры, размахивая зажженными от костра ветками. Песня приближалась, и можно было уже разобрать отдельные ее слова:
О! Благодарим тебя, бизон,
Что ты отдал нам свое мясо…
Все население пещеры с торжествующими криками бросилось навстречу охотникам. Вася, Валерик и Кюльжан решили не отставать. Из глубины леса показались охотники. Они сгибались под тяжестью больших кусков мяса. Впереди шли двое, неся на сплетенных из веток носилках голову бизона с гривой, свисающей до самой земли. Отдельно несли шкуру и ноги зверя.
Вася, Валерик и Кюльжан с любопытством разглядывали охотников, загорелых, мускулистых людей, с мощными челюстями. Их одежда из звериных шкур сильно топорщилась и висела клочьями. Вооружены охотники были копьями с кремневыми и даже костяными наконечниками. К дубинкам некоторых были привязаны зазубренные, как пилы, подобия гарпунов. Мелькали и дротики с длинными костяными наконечниками, с расщепленным основанием для насада.
Сопровождаемые радостными возгласами женщин и детей, охотники приблизились к пещере. Тут мужчины остановились и начали складывать свою ношу на большие плоские камни, лежавшие у входа. Голову, шкуру и ноги бизона уложили отдельно и так искусно, что казалось, будто животное просто прилегло отдохнуть.
Высокий старик с большим копьем в руках подошел к голове бизона и, положив руку на ее лоб между короткими закругленными рогами, торжественно произнес:
— Отдыхай, старший брат. Ты отдал нам свое мясо, и за это мы тебя благодарим.
Отойдя в сторону, старик стал рядом с женщинами, а все охотники, следуя его примеру, произнося благодарственные слова, поочередно подходили и гладили голову убитого ими бизона.
— Смотри, Валерик, — сказал Вася. — Как в церкви к иконе подходят. Точь-в-точь, как бабушка рассказывала.
— Если нас накормят жареным мясом, я согласен не только погладить, но и поцеловать эту морду, так что я этих людей вполне понимаю, — со вздохом ответил мальчик.
Между тем начался дележ добычи. Ловко работая кремневыми ножами из длинных пластин, мужчины под руководством старика кромсали мясо на мелкие куски и отдавали подходившим женщинам. Никаких споров, никакой толкучки при этом не было. Видно, каждый был уверен, что получит свою долю добычи.
— — Вася! А как же мы? — спросила Кюльжан. — Подходить за мясом или нет?
— Раз мы — «души предков», — убежденно сказал Валерик, — они обязаны нас кормить. Я помню из истории, что они даже должны приносить жертвы.
Раздача мяса закончилась. В пещере ярче запылал огонь. Аппетитно запахло жареным, а дети все стояли в нерешительности.
В это время из пещеры вышла старуха и, не замечая детей, стоявших в тени кустов, принялась громко взывать:
— О! Добрые души наших предков! Вернитесь в нашу пещеру! Вас ждет ваша доля мяса! Придите и возьмите ее!