Необычное задание
Шрифт:
— Ниен?
— Вполне возможно.
— Давайте поговорим о нем чуть позже, — неожиданно предложил профессор.
— И — самое главное, то, что интересует меня лично более всего остального…
— Не тяните резину, мой дорогой друг! Говорите без обиняков, прямо, — потребовал Мыльников.
— Рыбаков утверждает, что, по вашему мнению, златоглавая Москва — и есть тот самый Третий Рим, о существовании которого все как бы догадываются, но ничего конкретного сказать не могут.
— Завтра! — пробормотал
— Согласен, — кивнул Ярослав, подводя в мыслях итог непростого уходящего дня. — Но еще вопрос, так сказать, напоследок, можно?
— Давайте… Что с вами поделаешь… Но только один!
— Вы сами до всего этого додумались? Или кто-то помог, дал толчок, способствовавший исследованиям в данном направлении?
— А вы что же, хотите взять под сомнение мою научную квалификацию? — нахмурился Мыльников.
— Нет.
— Конечно сам. Но и некоторую постороннюю помощь отрицать не собираюсь.
— От кого, если не секрет? — полюбопытствовал Ярослав.
— От Господа Бога. Знаете такого?
— Ну… Лично не знаком… А так — слыхал.
— Покойной ночи.
— Взаимно!
Делать кому-то какие-либо послабления Дмитрий Юрьевич не собирался (а может, и впрямь соскучился по разговору с заинтересованным собеседником). Он поднял своего гостя ровно в шесть часов утра, после того как уже минут сорок в одиночку разгуливал по просторным коридорам и комнатам, нигде надолго не застревая.
Лишь в кухне Мыльников провел чуть больше времени, чем в других помещениях: протер пыль, поправил шторки на окнах и аккуратно разложил на столе какие-то старинные книги, принесенные им же из собственной спальни, где нашла приют самая ценная часть его знаменитой библиотеки — с такими раритетами ученый не мог расстаться даже ночью.
А как же иначе: ведь пришел час похвастаться ими перед сведущим человеком!
Ну а что того пришлось для этого разбудить, так ведь для его же пользы…
Ничего страшного в столь раннем пробуждении — нет!
Ярослав тоже был "жаворонком", а это птица, как ни крути, — ранняя; просто замотался он в последние дни, вот и надеялся немного отдохнуть от дел.
Не вышло — и черт с ним!
Творческая дискуссия с признанным специалистом, по сути — докой в философской науке, — немедленно его взбодрила и, как говорится, привела в рабочее состояние.
Беседа проходила за круглым "рыцарским" столом в самой большой комнате "профессорской", как называли ее соседи, квартиры.
— Сегодня предлагаю поговорить о подлинной истории нашего Мира, — совсем не так интенсивно, как вчера, пожалуй, даже слишком вяло и несколько утомленно (пока снова не завелся!) анонсировал тему очередной "лекции" академик Мыльников. — Тем более что ее
— Кроме вас? — не преминул съязвить Плечов, тут же одернул себя, но хозяин отнесся к его "выпаду" неожиданно миролюбиво.
— Естественно. Однако сначала — прелюдия, необходимые пояснения, так сказать, авторское напутственное слово, — заблаговременно предупредил Дмитрий Юрьевич.
— Я весь — внимание!
— Вот вы… Никогда не задумывались над тем, почему меня до сих пор не расстреляли и не выслали из Страны Советов — к родителям?
— Слишком мало времени мы знакомы, — отговорился Ярослав.
— А еще мне позволили жить в роскошной, по сегодняшним меркам, квартире и даже сохранить уникальную старинную библиотеку, основу которой заложил еще мой пра-пра-пра… Сколько раз я "пракнул"?
— Три.
— А по справедливости надо бы четыре.
— И так сойдет, — не стал посыпать чужую голову пеплом тайный агент. — Разрешите отвечать?
— Разрешаю, — с интересом посмотрел на собеседника Мыльников.
— Рискну предположить: слишком много вы знаете! Такого, о чем иные даже не догадываются. И эти уникальные знания нужны не только вам одному, не только народу, но и еще кому-то очень влиятельному, находящемуся на вершине власти.
— Во как вы загнули! Однако, как ни странно, все в яблочко… Сначала я читал закрытые лекции для компартсостава, а однажды, в обстановке строжайшей секретности, выступил на Политбюро ЦК ВКП(б). После чего Сам пригласил вашего покорного на ужин и провел с ним обстоятельную беседу — с целью выяснения некоторых нюансов моей, как он сказал, — очень оригинальной — теории.
— Впечатляет, — признал Ярослав Иванович.
— Завтракать сейчас будем или потом? — неожиданно перешел на более близкую — бытовую — тему разговора "отец альтернативной истории", как в мыслях стал называть своего визави Плечов.
И предложил:
— Если вы не возражаете, чуть позже. Как только вернутся Коля с Паней. Сейчас можем попить чайку — и то после того, как вдоволь наговоримся!
— Прекрасно, — не стал спорить хозяин. — А теперь приступим к основной части нашего диспута, то бишь к согласованию мнений по заранее заданной теме.
— Давайте, — согласился Ярослав.
— Зайдем, как всегда, издалека… Что вам известно об "античности"?
— Не так уж и много. Так что не заостряйте особо свое драгоценное внимание на моей малограмотной личности. Представьте, что вы в аудитории, а перед вами обычный первокурсник — неотесанный, сырой, мягкий, как пластилин, материал, из которого пока еще можно слепить все, что душе угодно.
Мыльников согласно склонил голову:
— В таком случае начнем с самого элементарного: произведем обстоятельный разбор слова "античность".