Необыкновенное счастье
Шрифт:
21 глава
Себастьян
На следующий день после того, как я переспал со Скайлар, у меня была встреча с Кеном, на которую я не хотел идти. На самом деле, я практически отменил её, но потом вспомнил, как легко было вернуться на прежний путь и придумывать этому оправдания. Я избегал терапии в прошлом из-за чего-то, с чем не хотел сталкиваться, но от этого моё состояние, как и всё остальное в моей жизни, становилось только хуже.
Поэтому,
— Я переспал кое с кем прошлой ночью, — заявил я, рухнув на диван в его офисе.
Кен, который ещё даже не присел, немного опешил от моего способа начать разговор, но вскоре пришёл в себя, опустившись в своё кожаное кресло.
— О?
— Да. Та девушка, о которой я упоминал пару недель назад. Та, в которую я раньше был влюблён. — Я смотрел на свою старую пару джинсов, которую стирал уже так много раз, что синяя ткань выцвела как раз до такого оттенка, который мне нравился.
Он перевернул страницу блокнота.
— Это к ней ты собирался снова подойти, потому что в первый раз потерпел неудачу?
— Да. Я подошёл к ней на следующий день. — Я всё ещё мог видеть приятное удивление на её лице, когда она подбежала к двери, чтобы впустить мою промокшую задницу.
— Насколько я понял, всё прошло хорошо. — Интонация Кена была забавной.
— Да, — нахмурился я. — Слишком хорошо.
— Как так?
— Я встретился с ней во вторник вечером, вчера я провёл с ней почти весь день, а затем прошлой ночью мы… — Я почесал щетину на своём подбородке, вспоминая ощущение её атласной кожи на моём лице. — Ну знаете.
Его выражение лица оставалось серьёзным.
— Продолжай.
— Сначала я был обеспокоен мыслями о том, что мог причинить ей вред, и я не могу сказать, что эти мысли полностью исчезли. Но в течение дня их вытеснило... я не знаю. Желание.
— Желание чего?
— Быть кем-то другим.
«Быть таким парнем, который может прикасаться к ней каждый день без страха. Быть таким парнем, который может сесть в самолет и слетать с ней в какое-то романтическое место. Быть тем парнем, чей разум не утверждает, что его сердце ошибается».
— Быть особенным.
Его плечи приподнялись.
— Похоже, ты ей нравишься таким, какой ты есть. Знает ли она о…
— Да, — перебил я. — С самого начала я рассказал ей о своих тревогах и о том, почему мне трудно находиться рядом с ней, — вздохнул я, закрыв глаза на секунду. — Она сказала, что готова попробовать.
— Хорошо. — Он сел поудобнее и надвинул очки на узкую переносицу. — Так почему же тебе хочется быть кем-то другим?
— Я хочу быть кем-то, кто смог бы сделать её счастливой, — сказал я, скрестив руки и сжав кулаки от безысходности. — А я не смогу, потому что мой разум не позволит мне.
— В твоей голове намного больше, чем ОКР, — напомнил мне Кен. — Намного больше, чем это.
Я изучал свои ноги, представляя, что
— Я не тот, кто ей нужен. Она заслуживает кого-то получше или, по крайней мере, кого-то нормального, и скоро она это поймёт. Она может быть с кем угодно. Зачем ей хотеть меня?
Кен закинул ногу на ногу.
— Так позволь ей принять это решение. Между прочим, страх близости это не ОКР. Как и боязнь отношений. Нет никакой причины, по которой ты не можешь дать этому шанс, Себастьян.
— Вообще-то, есть, — сказал я раздражённо. У Кена, вероятно, есть жена и трое детей, и он думал, что всё так чертовски легко, когда встречаешь кого-то, с кем хочется быть. — Всё моё существование и есть та самая причина. Всё это дерьмо в моей голове. Она говорит, что я ей нравлюсь, но она также сказала, что я разочаровываю и сбиваю её с толку. Это дерьмо не исчезнет.
— Она озадачена твоими мыслями? Твоими навязчивыми идеями?
— Нет, я думаю, что, в конце концов, и они доберутся до неё, но сейчас всё дело в переменах моего настроения. Моём молчании. Всякий раз, когда я чувствую, как мои стены рушатся, я ухожу в себя и отталкиваю её. Но это необходимо, потому что я знаю, чем всё это закончится.
Кен нахмурил лоб, отложил свой блокнот в сторону и скрестил руки на груди также, как и я.
— Я не уверен, что понимаю тебя. Ты боишься причинить ей физический вред? Вот почему ты отталкиваешь её? Или ты боишься эмоционально привязаться к ней? Это две совершенно разные вещи. Давай выясним, с чем мы имеем дело.
Я сомневался. Какая-то часть меня не хотела признаваться Кену в том, что я боялся ради собственного блага, — что я представлял себя влюблённым в Скайлар, что я уже наполовину был влюблён в неё, и что я не смогу справиться со всем этим, и, потеряв её, я буду уничтожен.
— Что произойдёт, когда у меня будет плохой день? — спросил я. — Когда из-за меня нам придётся пропустить ужин уже в десятый раз, потому что мне снова нужно будет проверить замки, когда мы уже на полпути? Что произойдёт, когда она попросит меня нарезать индейку на День Благодарения, и я не смогу взять грёбаный нож из-за боязни заколоть кого-то этим ножом? Что произойдёт, когда ей нужно будет куда-то полететь в нечётный день, и я упаду на колени в аэропорту и буду умолять её не садиться в самолёт?
— Я не знаю, Себастьян. Потому что это просто твои страхи. Это не реально. И ты способен справиться со всем этим.
— Ну, я знаю, что произойдёт. — Я посмотрел Кену прямо в глаза. — Я сведу её с ума. Она уйдёт.
— Но такого не было с твоей предыдущей девушкой, не так ли? — напирал он. — Это ты порвал с ней. Ты осознал, что на самом деле не хочешь жениться на Диане. Это означает, что твои сомнения противоречат твоим истинным чувствам. Это не ОКР, Себастьян. Это попытка уберечь себя от ошибок. — Он поднял руки. — Теперь. Возможно, ты посмотришь на вещи иначе, но это совсем другое дело.