Необыкновенные приключения кошки Нюси. Домовой и тайна волшебной книги
Шрифт:
«Мур! – подумала Нюся, – шороху-то сколько! Одно слово, что взрослые, а ведут себя как дети!»
– Ребята, а картошка-то в котелке поспела, – сказала бабушка.
– Ура! Гарнир к котлетам готов! – закричала Маша.
Все обрадовались. А Нюська особенно, потому что поняла, что наказывать её за живца не будут. И вся компания стала собираться домой.
Караул, спасите!
Солнце за селом уже встало. Успели пропеть третьи петухи.
Природа готовилась к новому погожему дню. Золотистые поля волновались под пробегающим ветерком подобно морю. Деревья подставляли
Мефодием кота посоветовала назвать главный бухгалтер Алевтина, как только увидела его котёнком, в честь одного из знаменитых создателей кириллицы – славянского письма. Дело в том, что у кота была небольшая белая бородка, которая и делала его похожим на святого Мефодия. Председатель, недолго думая, согласился. В своём коте он души не чаял. На рабочем столе в кабинете председателя даже стояла фотография, на которой полосатый разбойник выглядывал из кастрюли. Надо заметить, что, в отличие от своего умного и благочестивого тёзки, Мефодий обладал дурным нравом и умом, нацеленным исключительно на плутовство.
Не было на селе двора, где бы этот проходимец не нашкодил: у кого шмат сала украдёт, у кого таранку прямо на связке объест, у кого кусок рыбы со сковороды стибрит. А один раз на свадьбе прощелыга даже стащил целую курицу со стола. По селу ходила легенда, что добрая половина всех котят похожа на председательского питомца.
Сам Мефодий напоминал пирата: это был огромный полосатый котище с мощными лапами, белой бородкой, пушистыми усами и рваным ухом. Кусок уха ему откусила несколько лет назад крыса, живущая в подвале дома, который теперь принадлежал бабушке и дедушке.
Туда и направлялся сейчас предприимчивый Мефодий. Где садами и огородами, где задними дворами, лихо перепрыгивая через собачьи будки, а кое-где и почти по-пластунски перемещаясь ползком, кот приближался к подвалу бабушки и дедушки со смутно-мстительными намерениями, но вдруг был остановлен неожиданным явлением. Вся в лучах нежного утреннего солнца, сверкая усами, на подоконнике летней кухни сидела прекрасная Нюся. Она умывалась. Мефодий затряс головой, потом укусил себя за заднюю лапу, чтобы избавиться от миража, но кошечка всё так же грациозно продолжала умываться.
«Вау-мау! – восхитился Мефодий. У него от восторга даже затряслась борода. – Сейчас пойду знакомиться с этой кралей! Сразу видно – городская, не то что наши мурки деревенские! Богиня! Какая стать, с ума сойти!»
И кот, подняв трубой тощий и такой же полосатый, как он сам, хвост, со всех ног припустил по грядкам навстречу удивительной незнакомке.
Посреди огорода, в тени деревьев, стояла большая зелёная ванна, в которой отстаивалась вода для полива. Возле неё поднявшийся, как всегда, около шести утра дедушка и наткнулся на кота. Мефодий, налетев на дедушкины ноги, с перепугу издал жуткий вопль: «МА-А-У!». Так и не успев окончательно проснуться, дедушка потерял равновесие и с размаху плюхнулся в ванну.
От шума и грохота проснулась бабушка, у которой был очень чуткий сон, особенно по утрам.
– Караул, спасите! – кричал дедушка, пытаясь жести кулировать нелепо торчащими из-за зелёных бортиков руками и ногами.
– Господи, – воскликнула бабушка, вглядевшись в источник шума. – И что ты там делаешь, дед? В своём ли ты уме?
– Не видишь – ванну принимаю, – пытался острить тот.
– Я всё вижу. Блаженствуешь, смотрю, по полной программе. Как ты там очутился?
– Пошёл до малинника, показалось, что там шуршит кто-то. Ну, думаю, ворюга какой! А тут кабан, здоровый такой, полосатый, с бородой, как выскочит прямо на меня, как закричит, как накинется! Вот и свалил меня сюда.
Помогите!
– Да, дед, нелегко тебе пришлось с кабаном-то! Защитничек ты наш! Вояка! – бабушка никак не могла обойтись без иронии. – Хватит над несчастным человеком издеваться! – не выдержал дед. – Давай тащи меня отсюда! А то у меня такое ощущение, что меня кто-то сзади ест.
– Мамочки мои! – всплеснула руками бабушка. – Ты, дед, только не волнуйся. В ванне у нас пиявок полно. Витя как узнал, что у меня ревматизм, сразу предложил этих пиявок в ванне завести. Очень они на суставы больные действуют хорошо.
– Ой-ой-ой! Тащи меня, бабка, да поскорее! Я пиявок с детства боюсь, – признался дед.
– Вы это чего с самого утра скандалите, соседи? – дядя Витя, как всегда, появился внезапно и без приглашения.
– А ты, говорят, пиявок в моей ванне разводишь, дуремар несчастный? Решил доктором Пилюлькиным и доктором Айболитом заделаться, ревматизм лечишь! Чтоб тебя перекособочило от твоих пиявок!
– Дык я ж из лучших побуждений!
– Тащите меня из этого болота, да поскорее! Я тебе дам побуждения! Я тебя так побудю, мало не покажется! – дедушка расходился не на шутку.
Бабушка и дядя Витя схватили дедушку за руки и, поднатужившись, вытащили из ванны. Со штанов текли ручьи мутной воды. Пиявки, уже напившись дедовой крови, попадали в траву. Дядя Витя аккуратно собирал их в банку. Вся компания так шумела, что кошке стало любопытно, и она подошла к ванне.
– Чучело ты кошачье! – увидев Нюсю, закричал дед. – Это, между прочим, из-за тебя у меня все страдания!
Бабушка взяла кошку на руки, погладила её и сказала:
– Вечно тебе все виноваты. Странно, что спящая Машка тебе ничем не насолила. Под ноги надо смотреть! Приспичило ему спозаранку на кабанов охотиться в огороде!
«Мур! Это гадко, подло и не по-джентльменски – обвинять невинное животное чистейшей прелести! Ко мне тут, может, жених приходил свататься, а этот мужлан полусонный всё испортил!» – буркнула Нюся, зарывшись мордочкой бабушке в ночную рубашку.
Дядя Витя пошёл на пруд выпускать пиявок. Бабушка вернулась в комнату досыпать, оставив деда одного посреди огорода. Солнце уже поднялось, залив ярким светом грядки. Дед повесил штаны на верёвку – сушиться. Вдруг второй раз в жизни ему стало стыдно, и он решил сделать для бабушки и Маши с Нюсей что-то хорошее.