Необыкновенные приключения
Шрифт:
– Да, ваше величество.
– И много вы уже насчитали?
– Много ли?
– переспросила Яло и быстро добавила: - Четыреста восемнадцать тысяч семьсот двадцать девять.
– Молодцы!
– Король приподнялся и потер руки.
– Продолжайте свой благородный труд, мои пажи. В дверях показался слуга.
– Ваше величество, вас хочет видеть главный министр, - объявил он, низко кланяясь.
– Пусть войдет, - сказал король, и на лице его появилась скука.
Девочки снова увидели Нушрока. Как и раньше, Оля сжалась под его взглядом, чувствуя, как
В черном, поблескивающем костюме Нушрок твердыми шагами подошел к королю и чуть склонил голову.
– Что привело вас во дворец, мой министр, в такое необычное время?
– спросил Топсед Седьмой, зевая и болтая ножками.
– Ваше величество, - пискнул Нушрок, - не стану скрывать: глубокое беспокойство за судьбу королевства тревожит мое сердце.
– Это забавно, - и смех Топседа Седьмого задребезжал в тронном зале.
– Я никогда не думал, что у вас есть сердце, Нушрок!
– Мне не до шуток, ваше величество. Меня беспокоит то, что в нашем старом добром королевстве стали меняться порядки, освященные временем.
Король задумчиво прикоснулся пальцем к переносице.
– Вы говорите правду, мой министр! Наш народ начал скучать. Не наступило ли время развлечься и начать войну?
Круглые черные глаза Нушрока сверкнули.
– Что ж, война - это неплохо, ваше величество. Я перестану делать в своих мастерских кривые зеркала и начну изготовлять оружие. Война всегда приносит доход.
– Вы перестанете делать зеркала?
– нахмурился король.
– Мои кривые зеркала?
– Оружие делать более выгодно, ваше величество.
– Нет, мой министр, этого я не позволю!
Король спрыгнул с трона на паркет и забегал по залу. Оля увидела в глазах Нушрока бешенство.
– В самом деле, как можно перестать делать зеркала?
– продолжал Топсед Седьмой, взмахивая ручкой.
– Я скорее велю прекратить делать одежду или еще что-нибудь.
Нушрок нетерпеливо передернул плечами.
– Я полагаю, ваше величество, что об этом мы еще успеем поговорить. А сейчас я приехал к вам по совершенно безотлагательному делу.
– Объясните мне, Нушрок, что это за дело.
– Почему отложена казнь зеркальщика Гурда?
– спросил Нушрок, впиваясь взглядом в лицо короля.
– Такова была моя воля, - нерешительно ответил король.
Похолодевшая Оля видела, как растерянно забегали его рыбьи глаза.
– Ваша воля?
– спросил человек с лицом коршуна, яростно сжимая кулаки.
– Да… Ой-ой, Нушрок, не смотрите на меня!
Уф, даже голова кружится. Да не смотрите же на меня, Нушрок!
– Ваше величество!
– пищал Нушрок, наступая на короля.
– Мне кажется, что вы слишком быстро забыли историю своего рода!
– Что… что вы хотите этим сказать, Нушрок?
– дрожа всем телом, бормотал король, забиваясь в угол тронного зала и заслоняя свои глаза ладонью.
– Чтобы стать королевой, ваша прабабка казнила свою сестру, но ваш дед отобрал у нее корону и заточил свергнутую
– брызгая слюной, кричал Нушрок.
– Ваш отец казнил вашего деда, чтобы каких-нибудь два года сидеть на троне. Всего два года! Вы, должно быть, помните: его однажды утром нашли в постели мертвым. Потом стал королем ваш старший брат. Он слишком мало считался с желаниями своих министров, и вы, конечно, хорошо помните, что с ним произошло. Он поехал в горы и свалился в пропасть! Затем корону получили вы… Возлагая на вас корону, мы надеялись, ваше величество, что вы никогда не забудете о печальном конце своих предшественников! Не забывайте, ваше величество, что у вас есть младший брат, который, может быть, ожидает того, чтобы…
– П-постойте, - заикаясь перебил Нушрока король.
– Что я… я должен сделать?
– Прежде всего пореже произносить: "Такова была моя воля", чтобы каким-нибудь образом не свалиться в пропасть, ваше величество!
– Х-хорошо…
– Помните, что у вас нет никакой своей воли!
– Угу… Да, да… - бормотал король.
– Мы дали вам корону! Мы - Нушрок, Абаж и другие богачи королевства. И вы должны выполнять не свою, а нашу волю! Сегодня зеркальщики до смерти избили моего главного надсмотрщика. Виновных так и не удалось обнаружить. Они все действуют в заговоре против меня, а может быть, и против вас, ваше величество. Их может остановить только одно: устрашение! И в это время вы откладываете казнь зеркальщика Гурда!
– Ну хорошо, пожалуйста, пусть его казнят… - услышали девочки слабый голос короля, которого скрывала от них в углу зала черная спина Нушрока.
– Яло! Ключ!
– шепнула Оля.
Яло решительно подошла к трону, сняла ключ и сунула его в карман.
– Завтра мы объявим о казни Гурда. Послезавтра сбросим его с башни, -продолжал пищать Нушрок.
– Все должны видеть казнь этого зеркальщика!
– Хорошо, мой министр… Сейчас я подпишу указ.
– Вы не должны этого делать!
– неожиданно для самой себя вдруг крикнула Оля.
Министр обернулся, и глаза Оли встретились со страшными глазами Нушрока. Она почувствовала, что ее сковывает страх.
– Оля, бежим!
– срывающимся голосом крикнула Яло.
Оля повернулась и бросилась вон из тронного зала.
– Задержать!
– завизжал позади них Нушрок. Старый слуга у двери попытался схватить Олю, но поскользнулся и растянулся на паркете.
Девочки стремительно бежали по бесконечным залам и переходам дворца. От колонны к колонне, с лестницы на лестницу. Вот, наконец, и каморка тетушки Аксал.
– Карету, тетушка Аксал! Скорее карету! У нас ключ!
– Карета у крыльца, девочки. Торопитесь! Время не ждет. Только не берите с собой кучера. Он может что-нибудь заподозрить. Прощайте, фазанята.
– Прощайте, дорогая, любимая тетушка Аксал!
– Девочки нежно поцеловали старую женщину и снова побежали по бесчисленным залам дворца.
У крыльца их действительно ждала карета.
– Кучер, - крикнула Яло, - оставайтесь здесь! Мы хотим управлять лошадьми сами.