Я не то чтоб опешил и в шоке…Будто сердце корябает гвоздь.Полосует мне сиверок щеки,И калины мерещится гроздь.О, как я далеко отдалилсяОт плетней, от избушки родной,Где когда-то на свет появилсяНа виду васильковых полей.Гнетом пала чужая округа,Бренность гложет сознанье мое.Тучи движутся страждущим цугомИ навязывают миру свое —Ледяные изломы и страхи,Угнетенные всхлипы дубрав.Вон одна проявилася плахой:Быть казненным мне — прав иль не прав.Быть растерзанным мне на обочинеВ неведенье от зрака Высот.Гроздь калины сквозь наволочь ночиТо погаснет,
то кротко зовет.Как ей мать моя доброй молитвойЯсным днем сотворила наказ,Чтоб земные провалы и пыткиВ заполошный осилить смог час.Распознав красных ягод мерцанье,Я обрел бы обратно межуК свету детства, к истокам познанья,Где я вещее слово скажу.
«Я говорю: моя Россия…»
Я говорю: моя Россия,Мое Отечество, страна.И та ж лучинка с керосином,Заиндевелая стена.А мать на Бога гневно к'oсится.Просила. Да ниче не дал!С него-то ничего не спросится,Что было можно, все он взял —Кормильца-мужа и здоровье,И молодых годов весну.Полуразрушено подворье,И Жучка воет на луну.Я помню, хоть совсем был малый(И это будто в сердце нож!),Как при погонах некто шалоПозорный учинял грабеж.И отымалось все до крошки,До петушиного пера.Хоть как скреби в тарелке ложкой,Пустой окажется у рта.А их-то, ртов, как щелей в изгороди.Глаза б закрыла… и в отрогИ на кривой осине… «Изверги!» —Ору сегодня. Но не Бог,Ему уж стало не под силуПротивостоять. И воскрешатьПорабощенную Россию,Запуганную властью мать.Чужое все – река и пашни,И даже дом, где в детстве жил.Я прячу смертную поклажу.Меня уж нет. Я – опочил.Вкушайте, изверги, вампиры,Топчите прах мой сапогом.Останется живою лираВзметенным грозным топором.
«Мой гроб поставят под калиной…»
Мой гроб поставят под калиной(Так надо с этого начать!),И батюшка с бородкой клиномЗадорно будет отпевать.И книжное косноязычьеВоспримет или нет Господь.Иное осенит величьеВ прощальный час мой дух и плоть.Она наклонится, калинушка(Случалось ли так на веку?),Услышу ласковое: сынушка…Жаль, что заплакать не смогу.
«Прохожу мимо зеркала…»
Прохожу мимо зеркала,Словно с ним незнаком,К нему чувства померкли,Я к нему не влеком.Он не враг и не друг мне,И не тень, и не свет.Ныне в жизненном кругеМоем лишний предмет.Замотаю тряпицейИ на свалку снесу.Будут звезды светиться,Превращаться в росу.
«Когда мне было восемь лет…»
Когда мне было восемь лет,Я написал стишок короткий,И я подумал: «Я поэт…»,Чему-то улыбнулся кротко.И вот разгадка та пришлаСегодня, когда много прожил,Провижу истину за ложью,Прозренье обрела душаВ минуту ту. Вот так цветокВ неведомом уединеньеИ, не придав тому значенье,Бутон распустит в нужный срок.
«Чтоб до донца испить белый свет…»
Чтоб до донца испить белый свет,Насладиться последнею каплей,Спозаранку несу свой скелетОсторожной пораненной цаплей.Как и не было сроду жилья,Всевозможные блага забыты.В поле зрения божья земля —Ничего-то на ней не избыто.Так же в травах скользят ручейки,И о тайном вещает кукушка.И порхают лучи на сучки,Дабы то, что не слышно, послушать.Я приглядываюсь и молчу,Лишь в дыхании слабые всхлипы.Скоро кто-то затеплит свечу,Половицы нечаянно вскрикнут.Этот будет по смыслу моментТочно так же высок, как рожденье.Жизнь и смерть – одинаков их плен,Как в согласье зарок и сомненье.Нет, я дал укорот забытью,Сколько нежиться можно в постели!Белый свет с наслаждением пью,И душа улыбается в теле.
«Неприхотливость – старости награда…»
Неприхотливость – старости награда,Обноски – в самый раз, теплей они,Прогулка вдоль разрушенной ограды,И серенькому утру нет цены.Чирикнул воробей – потешил душу,Листок щеки коснулся, как он мил.Вернулся в избу, чтоб чайку откушать,И в кипяток душицы посорил.Потом довольный всем прилег, ладониСложив покойно на груди, затих.А мир большой о чем-то балаболил,Как безнадежно занемогший псих.
«Как будто после похорон…»
Как будто после похоронПрервал я мертвое молчанье,Нечаянный отторгнул сон,Он надо мной довлел ночами.Обрел я изначальный ростНесуществующего тела.И там, где пребывал погост,Неведомая птаха пелаО невозможности вернутьЛучистость мира, его хрупкость,Непроявившуюся сутьИ неоправданную глупость.Я проникал сквозь естестваМатерии во древе сохлом,Скользнув в небытие с листаУтратившим живучесть вздохом.
«Покажется, что я несчастлив…»
Покажется, что я несчастлив.Что ненавидят меня все,И душу рвут мою на частиНе на нейтральной полосе,А на моей. Бежать пытаюсь,На помощь Господа зову,На ровном месте спотыкаюсь…Нет, не во сне, а наяву!Но в час какой-то иль минуту,Не раскрывая тайну мне,Мир горний обернется круто,Взор окрыляя в синеве.
«По причине лет преклонных…»
По причине лет преклонныхИ болезней роковыхНе хожу гулять на склонах,Где простор глубок и тих.Выползаю из квартиры,У подъезда я торчуНа виду у люда-мира,Так хочу иль не хочу,Хоть косые взгляды колютИ слова порой, как плеть.Дней, недель осталось сколькоО бедовой жизни петь?
«Мимо проходят бессчетно…»
Мимо проходят бессчетно,Мимо и я прохожу.И без вниманья, почетаЯ никому не служу.Мнe не обязаны чем-то,Как бы и я в стороне.В поле осеннем вечернемРобко иду по стерне,Разве никто не остался,Коль удалился я прочь?С родиной я не расстался,Ждет меня светлая дочь.
«Все отдам без остатка…»
Все отдам без остатка,Что за морем, за лесом,Но нахрапом, украдкоюВ угол мой вы не лезьте.Я по вас не скучаю,Имена не тасую.Сплю я крепко ночами,Днем созвучья шлифую.И на бревнышке-краешке(Так исполнилось где бы?!)Я любуюсь на камушек,Мне подаренный небом.
«Когда ни Бог и ни Природа…»
Когда ни Бог и ни ПриродаНе в состоянье боль унять,Я сам себе кажусь уродом,Я буду целый день молчать.И бессознательно пытаться,Как в душу, заглянуть в ручейИ, вдох замедлив, оторватьсяОт тени скачущей своей.Момент разброда сорных мыслей?Грань помешательства? Иль сплин?Раздавлен буду гнетом высей?Останусь в мире я один?Останусь в мире… Мой припадок —Над бездной мостик. Как туманЕго объял. О, как же сладок,Как удивителен бурьян,Впервые я красу приметилИ мощь растения сего.Господь опять со мною рядом,Дышу с Природой в унисон.