Неосторожное сердце
Шрифт:
Она обернулась и постаралась скрыть свою неловкость, сказав с притворным удивлением:
– Привет, Кристин. Вот уж не ожидала тебя здесь увидеть!
– Как ты редко появляешься, дорогая. Почему ты не заходишь проведать нас?
Мюриел готова была сказать ей, что ее никто не приглашал, но сдержалась.
– Я редко где-нибудь бываю, да и живете вы далеко от нас.
– Чем же ты занимаешься теперь, когда дядя Генри умер? Я слышала, вы продали магазин?
– Продали. Но я работаю. Мне удалось найти работу у…
– Да, конечно. Но как это ужасно! Ты, наверное, ненавидишь свою работу? Теперь тебе приходится много работать, а раньше ты могла сама распоряжаться своим временем. А как семья?
Кристин это нисколько не интересовало, как показалось Мюриел, которая вспомнила почему-то сейчас вежливый отказ дяди Герберта, когда того позвали на похороны их отца.
– Все здоровы, спасибо, Кристин. Диль скоро родит. – Мюриел огляделась. – Ты ждешь тетю Сару?
– Нет… – Лицо Кристин вдруг просияло. – Ты помнишь, я говорила тебе о молодом человеке, с которым я познакомилась?
– О том, за которого ты собираешься замуж? – спросила Мюриел со слабой улыбкой.
– Да. Невероятно, правда? – усмехнулась Кристин. – Мне всегда все удавалось, и я была уверена, что без особого труда заставлю его бегать за мной. Поэтому я с такой уверенностью говорила тебе о нем. Но дело оказалось куда труднее, чем я думала. Знаешь, еще пару недель назад он удостаивал меня лишь беглого взгляда. А теперь… я просто не могу поверить! Все же он заметил меня, и я встречаюсь здесь с ним… – Она посмотрела на часы. – Пора бы ему быть здесь, но он сказал, что ему еще надо уладить одно дело, поэтому он может задержаться. У нас будет ленч в «Мидленде», а потом мы поедем к нему домой – его мать пригласила меня на обед. – Кристин вся светилась. – Надеюсь, я произведу впечатление на старушку.
– Я уверена, ты понравишься его матери, – сказала Мюриел, бросив на Кристин оценивающий взгляд. – Иначе и быть не может.
– Ты льстишь мне! – засмеялась она с видимым удовольствием. – О, Мюриел, я так волнуюсь! Ты не представляешь себе, что значит по-настоящему влюбиться! Я думала, что и раньше бывала влюблена, но это совсем другое!
Мюриел опустила голову; если Кристин забыла о том, что она ей писала, тогда оставалось только радоваться. Но она считала, что кузина в глубине души посмеивалась над нею, не веря, что Мюриел могла кого-то полюбить. Как бы то ни было, она была благодарна судьбе, что ей удалось избежать щекотливых расспросов.
– Мне пора идти, – сказала она. – Мне нужно купить еще кое-что.
– До свидания, дорогая, – весело прощебетала Кристин. – Ты будешь у нас?
– Да.
– Знаешь, Мюриел… – она на секунду задумалась, – я хочу выполнить обещание, которое дала тебе, когда мы были детьми. Ты будешь подружкой на моей свадьбе.
– Я не знаю… Ты уже помолвлена?..
– Нет еще… но я думаю, ждать осталось недолго. Может быть, я еще кое-что расскажу тебе, когда на будущей неделе ты придешь к нам. До свидания, дорогая, передавай привет всем домашним.
– До свидания, Кристин. – Мюриел пошла к пешеходному переходу, который был в нескольких метрах от отеля. Она уже готова была перейти дорогу, как что-то заставило ее оглянуться. Кристин направилась к машине, которая только что остановилась перед отелем, и Мюриел не удержалась, чтобы не посмотреть на человека, который завоевал любовь ее кузины. Но из машины… вышел Эндрю, и Мюриел словно окаменела, замерла на месте, не в силах сдвинуться, даже если бы захотела.
«Эндрю… Не может быть!» – Она провела рукой по глазам и встряхнула головой. Эндрю взял ее кузину под руку, и Мюриел увидела только, как они вместе вошли в отель. Ошибки быть не могло: эти широкие плечи и гордую осанку она узнала бы за милю.
Эндрю и Кристин… Эндрю и Кристин… Она не знала, сколько времени простояла, повторяя их имена; и разум, и тело просто оцепенели от неожиданности. Она не могла ни подумать, ни двинуться с места. Казалось, прошла целая вечность, а она все стояла и повторяла: «Эндрю и Кристин…»
Резкий сигнал машины вывел Мюриел из оцепенения. Она бессознательно сошла с тротуара и лишь сейчас смутно осознала, что мешает движению. Шофер такси высунул голову из окна своей машины.
– Дайте телеграмму, когда кончите мечтать, мисс. Мы не будем вас торопить, – сказал он, и она огромным усилием заставила себя перейти на другую сторону улицы.
Неужели все это было на самом деле? События последних минут казались совершенно нереальными, словно привиделись во сне. Она резко обернулась, как будто хотела увидеть, что ее кузина по-прежнему стоит возле отеля или идет навстречу кому-то, кто приехал не на черном «бентли», кто не возвышается над остальными с величавой надменностью, не улыбается так располагающе и не ходит с такой грацией. Короче говоря, тот, кто был бы совершенно незнаком Мюриел…
Но Кристин уже не было видно, а машина Эндрю стояла на месте. В ушах Мюриел снова прозвучали слова кузины:
«Я хочу выполнить обещание, которое я дала тебе, когда мы были детьми. Ты будешь подружкой на моей свадьбе».
VI
Мюриел вошла в парк у памятника Неизвестному Солдату и села на скамейку, забыв про покупки. «Эндрю и Кристин…» – вновь вернулась мысль. Накатила дрожь. Глупо было надевать сегодня этот костюм, еще глупее сидеть здесь на холоде. В парке ни души… Она не в силах была отвести взгляд от здания напротив; где-то за этими красными стенами Эндрю сидит за столом… с Кристин. Мюриел представила себе, как он будет смотреть на Кристин, как будет улыбаться своей снисходительной улыбкой, как в его глазах появится насмешливый огонек. – А потом они поедут за город, к нему домой. – Она произнесла эти слова вслух, но не заметила этого. – Его мать, конечно, одобрит Кристин… может быть, скажет сыну, что она – подходящая для него партия.
Да, в Кристин есть все, что Эндрю хотел бы видеть в своей жене: красота, манеры, самоуверенность и, что особенно важно, она единственная дочь очень состоятельного человека, который имеет с Эндрю деловые связи. Да, его мать непременно одобрит Кристин.
Мюриел вспомнила, что Эндрю показывал ей фотографию своей матери – высокой статной женщины с таким же, как и у сына, надменным выражением лица. Но в ее глазах было что-то такое, что редко появлялось в глазах сына, и Мюриел показалось, будто эта женщина умеет прощать, в отличие от него самого.