Неосторожное сердце
Шрифт:
Мюриел промолчала и ушла на кухню готовить чай. Диль была права – ей следовало согласиться на ту работу; там хорошо платили, а деньги были очень нужны. «Но я скорее умру от голода, чем пойду туда работать, – горячо говорила она себе. – А то он подумает, что я бегаю за ним».
В семье ничего не знали о том, что произошло с Мюриел во время круиза. Все просто решили, что ее план сорвался, а Диль с раздражением сказала ей, что она не умеет жить, и о круизе просто забыли. Мюриел рассказала правду только Кристин, не открыв, естественно, имени Эндрю.
С тех пор Мюриел не встречалась с Кристин, не видела она и тетю Эдит. Скоро сам круиз и упущенные на нем возможности были забыты всеми, кроме самой Мюриел. Никогда, ни на одну минуту она не забывала Эндрю. Даже когда умер отец, память об Эндрю все время была с нею, только еще больше усиливая горе.
Когда продали магазин, Мюриел начала искать работу, но безуспешно. Однажды Фред пришел домой и сказал, что его приятель может найти ей работу на заводе, где сам работает. Его предложение было очень заманчивым до тех пор, пока Фред не упомянул название фирмы. Мюриел сразу же отказалась, а мать и сестра, рассерженные и удивленные, откровенно заявили ей, что не смогут вечно содержать ее, что она уже взрослая и должна сама зарабатывать себе на жизнь, причем немедленно. Мюриел промолчала, но сестра не забыла об этом и за чаем опять завела разговор о работе.
– Я думаю, тебе надо согласиться на эту работу, пока еще не поздно, – поддержала ее миссис Патерсон. – Диль права: ты, Мюриел, не можешь бесконечно искать работу.
– Ее беда в том, что она слишком привередничает, – проворчала Диль. – Такая работа, видите ли, недостаточно хороша для нее.
– Дело не в этом. Ты же знаешь, что я бы согласилась на любую работу…
– Тогда почему ты не идешь? Господи, она сведет меня с ума! Мама, заставь ее согласиться на эту работу!
– В чем дело, Мюриел? – Фред говорил спокойнее, чем его жена, но тоже нетерпеливо. – Ты должна бы уже понять, что не можешь быть слишком разборчивой.
– А мы больше не можем содержать ее, – добавила Диль.
– Диль права: денег от продажи магазина хватит всего на несколько недель, – сообщила мать.
Мюриел удивленно посмотрела на новое платье матери, небрежно брошенное на спинку стула. Она вспомнила, что мать собиралась купить новую школьную форму для Дерека.
– Почему бы вам всем не оставить Мюриел в покое? – Дерек поднял голову от учебника латыни и подмигнул ей. – Держись, старушка! Пусть они пилят тебя, покуда не устанут, но ты не соглашайся на эту дурацкую работу.
– Помолчи! – крикнула Диль. – Допивай свой чай, иди делать уроки и не вмешивайся.
– Еще чего! – грубо ответил он. – Ты уже всех достала своим скверным настроением. Как бы мне хотелось, чтобы этот противный ребенок поскорее родился. Может, хоть тогда у нас в доме наступит покой… хотя, надо думать, и он будет орать как черт, – добавил он себе под нос.
– Дерек! – Миссис Патерсон хлопнула его по руке. – Ты забываешься! Сколько
– Разве я не ухожу в свою комнату сразу после чая? – огрызнулся Дерек. – Я все равно не могу делать уроки здесь: вы же постоянно грызетесь. Мюриел, ты зайдешь ко мне потом и посмотришь, правильно ли я решил алгебру?
– Да, конечно.
«Что за жизнь у Дерека, – грустно подумала, она, – если из-за этих ссор ему приходится все время сидеть в своей комнате».
– Ну и счастливая же у нас семейка, – тихо сказала Мюриел. – Почему мы не можем жить, как все другие?
– Мы жили бы куда счастливее, если бы ты приносила в дом хоть немного денег, – усмехнулась Диль.
– Помолчи, пожалуйста, – раздраженно сказал Фред. – Мюриел, чем тебе не нравится эта работа? Я понимаю, тебе хотелось бы делать что-то другое, но ты могла бы хоть попробовать. Ты же не можешь все время так жить, занимая деньги даже на проезд до Барстона. Ради бога, будь благоразумна!
Мюриел сидела, задумчиво ковыряя вилкой в своей тарелке. Они вправе считать, что она слишком разборчива, но как переубедить их, не рассказав об Эндрю? Но это немыслимо! Она еще могла вынести бесконечные упреки своей семьи, но насмешки и презрение – ни за что.
Все они заговорили разом и говорили, говорили.
Фред заговорил снова, и Диль, и ее мать; они все продолжали, пока Мюриел не почувствовала, что готова убежать, но не просто в свою комнату, а куда глаза глядят, лишь бы подальше от них. Но эта мысль почти сразу же исчезла – все равно пришлось бы вернуться. Странно, что продолжаешь любить людей, что бы они тебе ни сделали. Ее семья тоже любила ее, в этом она была уверена. И они сердились на нее, но стоило ли осуждать их за это? Может быть, она в самом деле слишком упряма?
Наконец Мюриел подняла голову.
– На таком большом заводе… хозяева часто видят простых рабочих? Я хочу сказать, они когда-нибудь заходят в цеха? Мистер… мистер Гроувз, например? – Не удивительно, что все с недоумением посмотрели на нее, и Мюриел густо покраснела.
– А тебе какое дело? – спросила Диль.
– Никакого, конечно.
– Мистер Гроувз остался только в названии фирмы. – Фред как-то странно посмотрел на свою свояченицу. – Разве ты знакома с кем-нибудь из хозяев, Мюриел?
– Откуда ей? – вмешалась миссис Патерсон. – Она же нигде не бывает.
– Так как же, Мюриел? – настаивала Диль, не обращая внимания на замечание матери. – Ты знаешь кого-нибудь из хозяев фирмы?
– Нет… – Ее голос быть чуть слышен. – Откуда мне?
– В таком случае, – сказала тихо Диль, – тебе придется объяснить…
– Объяснить? – Мюриел покраснела еще больше и беспомощно пожала плечами. – Не знаю, почему я так сказала. – Она взглянула на Фреда. – Питер сказал, что возьмет меня, хотя у меня нет никакого опыта, правда? А ты сказал ему, что я только помогала папе в магазине?