Неосторожный шаг
Шрифт:
— Миссис Макафи? — Женщина протянула руку. — Здравствуйте. Мое имя Одри Касс. Не думаю, чтобы Джон говорил вам обо мне.
— Джон?.. — Элизабет медленно покачала головой. — Нет, не припоминаю. Вы знаете моего мужа?
— К сожалению. — Элизабет привела в замешательство та мрачность, которая чувствовалась в тихом голосе. — Да, к несчастью, знаю. Послушайте, нам нужно поговорить. Могу я зайти на минуту?
— Хорошо, но я уже опаздываю на работу.
— Это не может ждать, миссис Макафи. — Женщина виновато улыбнулась. — И, поверьте, я действительно
Так начался кошмар. Оказалось, что ее муж — лихой красавец Джон Макафи с его дымчато-серыми глазами и томным романтическим взглядом — был прожженным обманщиком, профессионально использующим доверие своих жертв. Одри Касс принесла с собой подшивку бумаг — историю его деятельности за последние несколько лет, расследованию которой она себя посвятила.
Для Элизабет чтение этих материалов было бесконечно мучительным. Джон охотился на молодых неопытных женщин, которые имели определенное количество денег. Он заставлял этих женщин поверить в свою любовь и затем исчезал вместе с их деньгами и ценностями, дочиста обобрав несчастных. Его объяснения были различны — проблемы бизнеса, болезнь матери, временные денежные затруднения, — но конечный результат оказывался всегда одним и тем же: женщина с разбитым сердцем, без Джона и без денег.
— Но я не понимаю… — Элизабет смотрела в замешательстве на Одри Касс, и ее сердце билось, словно птица, пойманная в клетку. — Почему же полиция не занимается этим, если все, что вы говорите, правда?
— Это правда, — тихо ответила Одри, — и полиция расследует по крайней мере два случая, где Джон подделал подписи. Что касается других… — Она с горечью пожала плечами. — Если глупые женщины хотят делать подарки деньгами или драгоценностями своим временным возлюбленным, это касается только их — таков официальный взгляд на вещи. Полиция занята, у них нет времени охотиться по всей Англии за одним человеком, тем более что он повсюду называет себя разными именами, а это еще более затрудняет дело.
— Но почему?.. — Когда Элизабет наконец осознала то, что ей говорили, предметы расплылись у нее перед глазами, а пол ушел из-под ног. — Я хочу спросить…
— Почему я занимаюсь всем этим? — Голос Одри стал твердым. — Потому что кто-то должен это сделать, кто-то должен попытаться остановить его. Я встретила его пять лет назад, как раз после того, как моя мать умерла и оставила мне значительную сумму в банке. Джон выманил у меня все деньги и исчез однажды ночью, прихватив все драгоценности моей матери — даже ее обручальное кольцо. Вот чего я не могу ему простить. — Ее глубокий взгляд, направленный на Элизабет, источал боль и страдание. — Мой друг, юрисконсульт, у которого куча связей, помог мне начать расследование. Потом, идя по следам Джона, мы обнаружили столько грязи! Ему теперь за тридцать, а начал он играть в эти игры, едва закончив школу.
— Но… — Элизабет сделала глубокий вдох и заставила себя говорить, хотя у нее пересохло в горле и сдавило грудь. — Но мы женаты. Или это тоже ложь? Он уже женат на ком-нибудь еще?
— Нет. Здесь все законно, — мягко произнесла Одри. — Хотя, откровенно говоря, на вашем месте я предпочла бы, чтобы брак тоже оказался фальшивым. Насколько я знаю, он действительно никогда прежде не был женат, по правде сказать, ему и не было нужды жениться. Большинство женщин прямо свалились ему в руки, так им не терпелось осыпать его своими щедротами. Вы много ему подарили? — спросила она с участием.
— Нет. — Элизабет медленно качнула головой. — Я ничего ему не дарила. — Она вспомнила, как он добивался от нее, чтобы она жила с ним, как хотел сделать ее своей любовницей. И ведь именно она предложила брак, желая отдаться ему в их брачную ночь, мечтая, чтобы он стал для нее первым и единственным. О Боже…
— Совместный счет?
Тихий голос заставил Элизабет вернуться в реальность.
— Что?
— Вы имеете совместный счет? — терпеливо повторила Одри. И после того, как Элизабет кивнула, спросила: — А где Джон сейчас?
— В деловой поездке… — Голос Элизабет упал.
— Это не деловая поездка, — продолжала объяснять Одри. — Думаю, он знал, что я у него на хвосте, а, стало быть, полиция информирована о его возможном местонахождении. Наверное, вам стоит сходить в банк…
Управляющий банком был очень приветлив, когда этим же утром она встретилась с ним. Он сказал, что удивился, когда они с мужем решили закрыть счет так неожиданно, но мистер Макафи объяснил, что они уезжают за границу. После этого ему осталось лишь пожелать им доброго пути.
Двадцать тысяч фунтов! Разве стоили эти деньги разрушенной жизни? — думала она беспомощно. Очевидно, Джон полагал, что стоили. Он бесследно исчез.
После того, что случилось, она не могла долго оставаться наедине с собой. Без Джулии она не пережила бы своего несчастья. Но шесть месяцев спустя душевная рана начала затягиваться, и жизнь, так или иначе, стала возвращаться в обычную колею.
И тут снова раздался звонок в дверь, на этот раз более решительный.
— Миссис Макафи? — Двое полицейских — мужчина и женщина — тоже были очень добры с ней, вспомнила она с горькой иронией. — Это касается вашего мужа. Мы очень сожалеем, что должны сообщить вам…
Джон утонул, купаясь в море у французского побережья, где проводил время со своей очередной подругой. Очевидно, имя Элизабет нашли потом среди его бумаг. Когда он погиб, на его счету оказалось лишь пятьсот фунтов. Большая часть тех двадцати тысяч ушла на курортную жизнь и дорогие подарки его новой невесте, которая, как оказалось, имела крупное состояние. Каким образом он планировал жениться на ней, осталось неясно.
Этот последний удар закрыл сердце Элизабет на замок, который никому и никогда не открыть. Никогда вновь не поверит она мужчине, любому мужчине, будь он богат или беден. Джон убил счастливую доверчивую девчонку, какой она была когда-то, убил, словно загнав нож в самое сердце. А новая Элизабет Макафи? Она была сама по себе и таковой намеревалась оставаться. Никаких романов, никаких связей, никаких увлечений.