Неожиданная Россия. XX век
Шрифт:
В те дни, до начала гиперинфляции это была ещё внушительная сумма. До лета 1918 г. таким «товарообменом» рассчитывали получить 120 млн. пудов хлеба. Но в реальности смогли выменять в три раза меньше запланированного – сказались как проблемы с транспортом, так и недоверие крестьян, их желание нажиться побольше при растущих ценах, и невозможность в короткие сроки наладить эффективную систему обмена.
Провал первых попыток советской власти преодолеть набиравший силу продовольственный кризис хорошо виден на примере Петрограда. Если по итогам 1917 г. этот крупнейший мегаполис страны (тогда 2,4 млн. населения) потребил хлебной продукции на 64 % от довоенного уровня, то за первую половину 1918 г. – только на 25 %. Именно с мая того года бывшая столица империи начинает массовое поедание городских лошадей – в ту эпоху они заменяли автотранспорт, но с тех дней заменили еду.
Сталин и Чокпрод
29 мая 1918 г. особым решением советского правительства на юг России «для осуществления общего руководства продовольственным делом» отправили Сталина. До этих дней большевик Джугашвили среди партийных товарищей слыл противником «хлебной диктатуры» и критиком наркома продовольствия Цурюпы.
Будущий всесильный диктатор СССР в те дни возглавил «Чокпрод» – Чрезвычайный областной продовольственный комитет, располагавшийся в Царицыне. Задачей Сталина и «Чокпрода» стала транспортировка продуктов с Северного Кавказа и Поволжья на север, в уже голодающие города, прежде всего в Москву и Петроград. По прибытии на место Сталин был явно ошеломлён открывшейся ему картиной – привычный уже транспортный коллапс и сопротивление деревни дополнялись фантасмагорическими ситуациями. Например, междоусобной войной Саратовских и Самарских советов за хлеб в пограничных уездах. Вся эта «вакханалия и спекуляция» (слова из телеграммы Сталина Ленину) усугублялась самочинными реквизициями воинских частей.
За три недели ударной работы сталинскому «Чокпроду» удалось направить на север 2 379 вагонов с хлебом. Сталин телеграфирует в Москву: «Можете быть уверены, что не пощадим никого – ни себя, ни других, а хлеб всё же дадим…» Однако вскоре на подступы к Царицыну вышли дравшиеся против большевиков войска атамана Краснова, перерезав дорогу, по которой плоды чернозёмов Северного Кавказа шли в центральную Россию.
24 июля 1918 г. Григорий Зиновьев, глава советского Петрограда, телеграфирует в Москву, что в городе уже пятый день не выдают никакого пайка: «Прибытий продуктов не предвидится… Положение небывало трудное». В тот же день Ленин шлёт экстренную телеграмму Сталину в Царицын: «Положение совсем плохое. Сообщите, можете ли принять экстренные меры, ибо кроме как от Вас хлеб добыть неоткуда».
Сталин отвечает: «Запасов хлеба на Северном Кавказе много, но перерыв дороги не дает возможности отправить их на север, до восстановления пути доставка хлеба немыслима. В Самарскую и Саратовскую губернии послана экспедиция, но в ближайшие дни не удается помочь Вам хлебом. Продержитесь как-нибудь, через неделю будет лучше…»
Но лучше не стало. Летом 1918 г. ареной боёв гражданской войны становится и Самарская губерния, ранее самая «хлебопроизводящая» в центральной части России. В Петрограде к тому времени царит настоящий голод. За весь август того года в город на Неве доехало всего 40 вагонов с зерном – при этом для выдачи каждому жителю хотя бы 100 грамм хлеба в день требовалось минимум 500. В таких условиях власти советского Петрограда даже предлагали Ленину задуматься о покупке хлеба за золото у открытых противников по ту сторону фронта гражданской войны…
К исходу 1918 г. статистика хлебозаготовок в контролируемой большевиками части страны была ужасающей. За первые 11 месяцев советской власти, из запланированных 209 тыс. вагонов с хлебом смогли доставить потребителям всего 26 571 или менее 13 %.
«Кушали сытно 2–3 раза в месяц…»
При этом рыночное снабжение в городах сохранялось, но во многом лишь усугубляло голод для большинства. Общий экономический кризис, фронты гражданской войны, развал транспорта и все иные трудности привели к дикому разбросу «хлебных» цена даже в близких регионах. Например, к январю 1919 г. в Пензе пуд ржаной муки стоил 75 руб., в Рязани – 300, а в Нижнем Новгороде – уже 400. В Москве и севернее цены были еще выше, в Петрограде перевалив за тысячу.
Средней зарплата в городах тогда не превышала 450 руб., большинство при таких ценах не имело шансов есть досыта, а готовность голодных горожан отдавать за продукты последнее взвинчивала спекулятивные цены всё больше. Как писал в те дни очевидец: «Беднейшая часть городского населения голодала, люди среднего достатка (квалифицированные рабочие и служащие) кушали сытно 2–3 раза в месяц, ну, а богатые – те не испытывали решительно никаких лишений…»
1 января 1919 г. в Москве началось «Всероссийское совещание продовольственных организаций». Экстренно собравшиеся в красной столице представители «продорганов» со всех подконтрольных большевикам губерний констатировали чудовищное положение с «хлебом». Здесь надо указать, что советской продовольственной политикой руководили отнюдь не пролетарии от станка, а перешедшие на сторону большевиков сливки прежнего общества. Среди служащих Наркомата продовольствия бывших фабричных рабочих имелось менее 17 %, зато среди руководящих работников данного Наркомата насчитывалось 22 бывших помещика, 38 бывших полковников и генералов, 23 бывших купца и 57 крупных чиновников царского времени.
Совещание этих специалистов происходило на фоне апокалипсиса гражданской войны – именно в те дни ленинская Россия представляла собой картинку, которую позже на картах любили показывать советские истории: кусок территории в центре, буквально со всех четырёх сторон стиснутый фронтами. За несколько дней до начала совещания случилось то, что сами большевики именовали «Пермской катастрофой» – наступавшие войска Колчака захватили в Перми 5 тыс. вагонов со стратегическими запасами топлива и продовольствия.
По оценкам специалистов к началу 1919 г. потребность хлеба на территории, контролируемой большевиками, составляла 167 млн. пудов, тогда как у крестьян на данной территории имелось всего 114 млн. пудов «излишков», то есть запасов зерна, превышающих то, что крестьяне съедят сами и посеют следующей весной. В таких условиях и по итогам всероссийского совещания «продорганов», Ленин 11 января 1919 г. подписал эпохальный Декрет «О развёрстке между производящими губерниями зерновых хлебов и фуража, подлежащих отчуждению в распоряжение государства».
Если кратко, то очередной декрет отличался от всех предыдущих решений всех властей о «развёрстках» и «хлебных диктатурах» принципиально – все прежние постановления властей, в том числе большевистских, исходили из расчётов, сколько государство может взять у крестьян, а новый декрет исходил из того сколько взять нужно. Нужно для выживания и победы в гражданской войне.
Глава 28. «Отчуждение хлебов» – история продразвёрстки. Часть 2-я
Столетие назад, в январе 1919 г. правительство Ленина приняло декрет о продовольственной развёрстке. Это вынужденное и страшное решение, к которому страна катилась все предыдущие годы в череде кризисов и революций, сыграло в гражданской войне роль куда большую, чем операции фронтов и армий. Этим решением погубили и спасли миллионы…
Продолжим рассказ о поражениях и победах в битве за хлеб вековой давности.
«В осажденной крепости нужда неминуема…»