Неожиданное пробуждение

Эффи

Мой рот полон песка. Ведь так оно и есть, верно? Вот почему мое горло так пересохло, что я едва могу глотать; вот почему мой язык кажется толстым и шершавым. Я стону и наклоняюсь в одну сторону, перемещая вес своего одеревеневшего тела на плечо, и после трех медленных вдохов заставляю себя открыть один глаз.

Свет.

Яркий солнечный свет пробивается сквозь открытые шторы.

Цвета. Бледно-розовые стены и сверкающий хром.

Я снова закрываю глаза

со стоном, головная боль стучит в висках, но что-то не так. Комната, которую я только что видела, медленно выстраивается в моем мозгу, и... она маячит над головой, сверкая разрушениями, мебель кажется слишком большой. Это не обычный угол. Кажется, я на чертовом полу.

— Нгх. — Не могу говорить. Не могу пошевелить языком. Могу только тереться головой об пол, медленно и жестко, глаза все еще закрыты, и... ага. Да, это ковер.

О, боже.

Я умираю? Неужели я так достала мистера Колтрейна, что он наконец сорвался и отравил меня, вместо того чтобы сказать, что уволена? Но... нет. Этот бурлящий живот и учащенное сердцебиение, липкий пот и ноющий череп — все это до безобразия знакомо.

Именно так ощущается ночь плохих решений.

У меня похмелье эпических масштабов.

— Твою мать! — Я звучу жалко даже для своих собственных ушей. Моих собственных приглушенных, звенящих ушей. А перекатывание на спину, впечатывание щекой в шершавый ковер отнимает больше сил, чем любая тренировка в моей жизни.

Что. Черт возьми. Случилось.

И черт, что я натворила? Потому что это не моя квартира. Это даже не мой город, память медленно возвращается ко мне. Незнакомая комната и бледно-розовые стены; заурядные картины и кофе-машина. Похоже на гостиничный номер. Мой гостиничный номер.

Деловая поездка. Встреча с клиентом.

Спор с боссом.

О боже. О боже, о боже.

Он видел меня прошлой ночью? Ладно, если этот придурок стал свидетелем моего буйного вечера, я немедленно вылечу с работы. Он и в хороший день осуждает, черт возьми, а если увидит меня в таком состоянии, выглядящей и чувствующей себя как труп на дороге, мистер Колтрейн, вероятно, уволит меня на месте. Сразу после того, как окинет меня этим понимающим взглядом, который говорит: «О, Эффи. Как предсказуемо, и какое разочарование».

Ладно. Глубокие вдохи.

Вдох через нос, выдох через рот.

Вдох... Выдох.

Вдох. Выдох.

Я опускаюсь на пол номера, каждая косточка в моем теле пульсирует. Сердце болит и онемело от ужаса. И пока я лежу здесь, считая медленные вдохи, звуки гостиничного номера проникают в мой затуманенный мозг.

Гудки и грохот транспорта на улице далеко внизу.

Звуки телевизора в соседнем номере.

И слабое шипение душа в моей ванной комнате.

...Нет. Я замираю, тело застывает на полу, затем переворачиваюсь на спину, сердце бешено колотится. Здесь кто-то есть. Прошлой ночью я спала не одна. Заставив себя открыть затуманенные глаза, смотрю на свое тело, на спутанную простыню, липкую голую кожу и слой белых перьев, какого черта, на своем нижнем белье. Мои трусики, все еще надежно сидят на мне.

— О-о-о-о, слава богу. — Голова раскалывается, когда я заваливаюсь обратно в свое импровизированное

гнездо, уткнувшись лицом в руки. — Ох, я не сделала этого. Ничего непоправимого.

Не в обиду тому, кто сейчас в моем душе, но это не то, о чем мечтают девушки, занимаясь сексом в первый раз. Песок во рту и бурчание в животе. Смутные воспоминания и комочки перьев, прилипшие к коже. Чертов ковер.

И мне нужно встать. Нужно уничтожить все свидетельства этого кошмара и вежливо выпроводить моего гостя. Сейчас.

— Давай, Эффи, — рычу я, мой голос груб от моих загадочных выходок прошлой ночью. — Надо срочно устранить последствия. Двигайся.

Комната накренилась, когда я перевернулась, встав на четвереньки. Если смотреть на это конкретное перо, скомканное и скрученное, остальная часть комнаты не так сильно кружится.

Какой сегодня день? Есть ли у нас сегодня встречи?

Боже мой, мистер Колтрейн прав. Я такая неудачница. Ему действительно следовало уволить меня все эти годы. Мои ноги трясутся, словно я на палубе корабля, подбрасываемого невидимыми волнами, когда, шатаясь, поднимаюсь и прикрывая рукой один глаз, направляясь к своему чемодану, который лежит открытым на полу.

Я явно рылась в нем ночью. Моя одежда — чудовищный клубок, вываливающийся из чемодана во все стороны, а ярко-розовый вибратор, который я привезла, чтобы снимать напряжение в эти тяжелые два дня в обществе моего босса — он торчит прямо, как мачта, гордо и устрашающе посреди чемодана.

— Дерьмо. — Я беру скомканное синее хлопковое платье и чистое нижнее белье и пинком закрываю чемодан. Крышка остается приоткрытой на дюйм, несомненно, подпираемая моим вибратором. — Вот же черт.

Ну, теперь все. Прощай, достоинство. Не может быть, чтобы мой гость не видел этого по пути в душ, вместе с остальным содержимым разгромленного номера. Как можно не заметить белые перья, прилипшие к каждой поверхности, опрокинутый стул, боксеры, висящие на абажуре? Разобранную кровать и болтающиеся белые занавески, сдернутые до половины с карниза?

...Подождите. Боксеры.

«Господи, ты здесь? Это я, Эффи.

Пошли молнию. Порази меня».

Душ все еще работает, пока одеваюсь в тошнотворном смятении, мой гость явно не спешит уходить, поэтому я с трудом пересекаю ковер, чтобы осмотреть его трусы. Они черные и явно известного бренда. Модные и хорошо скроенные, из высококачественной ткани. Вы можете купить боксеры на заказ? Если да, то это они и есть.

Я прикусываю губу, когда срываю их с абажура, неловко складываю, прежде чем споткнуться и положить их на край кровати.

— Спасибо, — репетирую я. — Очень приятно познакомиться.

Затем, если он все еще не понял намека: «У меня действительно много работы».

Видите, это не обязательно должно быть ужасно! Или еще ужаснее, во всяком случае. Потому что это не вина моего гостя, что я явно приняла ряд ужасных решений. И скорее всего, разрушила всю свою карьеру за одну ночь. Не его вина, кем бы он ни был, что я с похмелья и всклокоченная в своем номере в отеле в одиннадцать тридцать, господи, и черт, во сколько наш рейс домой? Я опаздываю? Или уже опоздала?