Нэпал — верный друг. Пес, подаривший надежду
Шрифт:
Джим пишет:
«Привет, пап!
Я наконец поселился у Джима. Он забрал меня из Оушенсайда. Приехал на час раньше. Мы чудесно прокатились до его дома — здесь я теперь буду жить. Дом у него хороший, много места, можно бегать. Я пару раз ушибся — думаю, это потому, что я слишком быстро носился. Джим, кажется, не сердится на меня.
Спать одному очень странно. Джим снова и снова успокаивал и укладывал меня. Он все повторял, что я похрапываю, совсем как ты!
Теперь я немного посплю, а потом Джим покажет мне, где я могу делать свои дела.
Я очень скоро снова напишу тебе и по возможности пришлю свое фото.
Твой сын Нэпал».
Джим вслух читает сообщение Нэпалу. Кажется, оба довольны. Затем Джим нажимает «Отправить». Примерно через час приходит ответ:
«Привет, Нэпал!
Мы ждали от тебя весточки. Я рад, что у тебя все хорошо. С Джимом надежно и безопасно. Он добрый парень. Можешь на него рассчитывать — я как следует его обучил, и он сможет о тебе позаботиться. Ты нашел что-нибудь из моих старых игрушек?
Будь хорошим мальчиком, поцелуй Джима от всей своей щенячьей души и не мешай ему спать.
Твой отец Теренс (известный также как Гуфи, хотя я думаю, что заслуживаю большего уважения).
P. S. Гейл через Джима передает тебе обнимашки от нас всех. Как будто он сам не догадался бы тебя обнять!»
Буквально за неделю жизни-с-Нэпалом Джиму удается приучить щенка спать в «конуре». Каждый вечер они вдвоем отправляются в спальню и Нэпал привычно устраивается в своем домике. К тому же он успел облюбовать особое место в доме Джима Зигфрида. Просто поразительно — Теренс когда-то выбрал это же место. Это джакузи-вышка — так ее окрестили Джим с Теренсом.
Посреди заднего двора у Джима стоит джакузи. По бокам — деревянные панели, а сверху — пластмассовая крышка. Теренс любил целыми днями наблюдать за окрестностями, сидя на ванне — достаточно высоко, чтобы можно было заглянуть за забор, огибающий участок. Пес царил над всем, что видел, в том числе и над парковкой: от его глаз не ускользала ни одна машина. Теренс никогда не лаял и не рычал, но ничего не упускал из виду. Когда Джиму пришлось вернуть его в СПНВ, со двора исчезла собака, смотревшая через забор. Все соседи это заметили: «Джим, куда подевался Теренс? У тебя ведь была собака?»
Забавно: тебя очень быстро начинают узнавать благодаря твоей собаке.
Нэпал хочет продолжить с того места, на котором остановился Теренс. Вот только он слишком мал, чтобы запрыгнуть на ванну. Пластмассовая крышка находится на высоте четырех футов над землей. Нэпал обнюхивает основание ванны и скребется передними лапами, словно карабкаясь на гору. Тогда Джим наконец берет его на руки и подсаживает.
Нэпал сидит на джакузи-вышке немного не так, как Теренс. Щенок задирает голову, изучая прозрачное голубое небо и широко раскрывая глаза при виде птиц. Когда они устремляются вниз и проносятся мимо него, ловя на лету насекомых, Нэпал вертит головой, следя за их пируэтами.
Однажды вечером щенок сидит на джакузи-вышке, а Джим рядом с ним, в инвалидной коляске. Солнце клонится к закату. В небе кружат птицы, ловя насекомых на ужин. Вечер обещает быть прекрасным, и Джим решает взять в доме пива. Через некоторое время он присоединяется к собаке, предлагая ей «Bear Crunch» и держа на коленях банку холодного Budweiser.
Склонив голову, Нэпал вопрошающе смотрит на своего воспитателя, словно недоумевая: «Что я сделал, чтобы это заслужить?»
— Ничего особенного, приятель, — пожимает плечами Джим. — Просто у меня свое угощение, — он постукивает по банке с пивом, — и я решил, что и тебе нужно что-то дать.
Нэпал осторожно берет «Bear Crunch» зубами, откидывает голову назад и с удовольствием жует. Затем вытягивается, положив морду на передние лапы. Иногда щенок поглядывает наверх — в небе, вскрикивая, проносятся птицы.
— Что ж, мы тут вдвоем, малыш, — задумчиво говорит Джим. — Ты и я. Думаю, что знаю все о твоей короткой жизни, а вот ты о моей ничегошеньки не знаешь. Так вот… Если ты хоть чуточку похож на своего отца, ты чертовски хороший слушатель, в этом я не сомневаюсь. У меня с детства жили собаки, всегда. Кажется, это ты и так уже понял?
Джим смотрит на Нэпала. В ответ на его взгляд щенок подергивает бровями, словно говоря: «Продолжай, я слушаю».
— Чуть ли не с рождения у меня всегда жила какая-нибудь собака, — продолжает Джим. — Я был из тех детей, что возвращаются домой со словами: «Мам, смотри, кто увязался за мной на улице!» У меня были собаки всех пород — от таксы до немецкой овчарки. Немецкую овчарку звали Гретхен. Знаешь, чем она мне запомнилась? Она была очень умной. Я говорил: «В машину». И Гретхен запрыгивала в машину. Я даже не учил ее специально, она все схватывала на лету. Сейчас, вспоминая то, что я узнал в СПНВ, я понимаю, как мне с ней повезло.
Гретхен всегда была рядом со мной. Она провожала меня в школу и встречала оттуда. Я очень любил собак и американский футбол. Я учился в школе «Сентрал Элементари» в Болдуин-парке. У нас тогда не было тренера. Мы собрались и сказали: «Тренера нет, поэтому нам придется учиться самим». И знаешь что? Мы выиграли городской чемпионат! Можешь себе представить?
Джим отхлебывает из банки.
— Я был ресивером. Четыре года играл ресивером. И знаешь что? У нас было несколько по-настоящему крутых ребят. — Он смеется. — Это я не о себе. Квотербеком у нас был Пол Макдоналд — он окончил Университет Южной Калифорнии и стал в конце концов звездой. Но, знаешь, я тоже был неплох. Неплох. Звездой, конечно, не был, но играл достойно.
Джим смотрит на Нэпала.
— Видел, как играют в американский футбол? Нет? Скорее всего, нет. Мы это исправим. — Он похлопывает по колесу своей коляски. — Наверное, ты не можешь понять, как парень, который неплохо играл в американский футбол, оказался в инвалидной коляске.
Джим смотрит на заходящее солнце и снова углубляется в воспоминания:
— Это случилось четвертого ноября тысяча девятьсот семьдесят седьмого года. Старшая школа «Бишоп Амат» играла со школой «Сервит Хай». Мне было девятнадцать. Я окончил «Бишоп Амат» за год до того, в семьдесят шестом. Моя девушка была чирлидером, поэтому я просто не мог пропустить ту игру!