Непобедимое Солнце
Шрифт:
Фея только вздохнула, глядя на такое варварское отношение к так тщательно создаваемому романтическому образу супружеской спальни, но как раз к такому поведению Принца она уже давно привыкла. Эти мужчины всегда такие грязнули! И мужья прекрасных фей, к сожалению, не исключение...
Фея неслышно, как кошечка, подошла к мужу сзади и нежно положила свою тонкую белую ручку ему на плечо. Принц даже не вздрогнул, продолжая, как зачарованный, смотреть на луну.
– Дорогой мой Принц, прости меня за этот скандал, за то, что я сделала тебе больно...
– Не надо. Я все понимаю, Прекрасная Фея, и не сержусь на тебя, - бесстрастным и каким-то чужим голосом проговорил
– Ну, вот и хорошо, дорогой. Пойдем, уже поздно, нам пора лечь в постель.
– И с этими словами она взяла Принца за руку и повела за собой. Принц не противился. Он был похож на мягкую тряпичную куклу - безвольную, послушную, безответную, но и - бесчувственную. Сознание Принца было где-то далеко, скованное путами гипнотического сна.
Фея сняла с Принца потную и грязную одежду и повела его в баню. Там она, не торопясь, омыла его тело теплой водой, умастила благовонным розовым маслом и вытерла душистым полотенцем. Фея делала это с большим удовольствием, ей всегда безумно нравилось заботиться о Принце.
Перед мысленным взором Феи светлой вереницей пробежали те прекрасные дни, когда она подобрала Принца в лесу - израненного, окровавленного, грязного, в изорванной одежде, больного - и хоть и при помощи магии, но, в немалой степени, своей любовью и заботой поставила его на ноги. Сколько ночей она провела тогда без сна у его постели, изгоняя из его души черное колдовство добрым волшебством, сколько часов она омывала его раны целебными растворами, втирала в его кожу целебные мази - не перечесть! И это были самые лучшие дни и часы в её жизни, - это она теперь понимала отчетливо. Ведь творить добро во имя любви - лучше этой доли нет ничего на свете!
И теперь Фее на мгновение показалось, что те времена вернулись... Но нет - Принц не реагировал ни на что, как тряпичная кукла, и у Феи возникло даже ощущение, что она омывает не тело любимого мужа, а труп, готовя его к похоронам.
Потом она накинула на Принца ночную рубашку и повела его в постель. Он шел послушно, как собачка, полностью углубленный в себя. Фея уложила его на шелковую простыню и накрыла пуховым одеялом и легла рядом. Некоторое время она молча думала, что же делать дальше. Принц лежал с открытыми, почти немигающими глазами и смотрел в потолок, в одну точку, не проявляя никаких признаков активности, и даже не спал (что было бы, по крайней мере, объяснимо!). Фее даже показалось, что она лежит не с любящим супругом, а с бревном, куклой или даже с трупом и от этого ей стало немного не по себе. Конечно, Принц и раньше отличался довольно скромным и робким характером - и это сказывалось на супружеских отношениях -, но ТАКОГО не было никогда!
Наконец, Фея не выдержала и сама обняла Принца и поцеловала его. Её губы опять обжег невыносимый жар, а Принц остался неподвижен. В его голове звучало один и то же рефрен: "Приди, приди, стань Солнцем, стань чистым потоком, оставь эту грязь, эту мерзость и нечистоту смертной плоти! Очистись, расплавься в вечно сияющем Потоке...". Перед глазами неотступно стояли два невыносимо ярких шара и жар, исходивший от них, снедал душу и тело дотла. Принц просто не чувствовал прикосновений Феи, как не чувствует их человек с отмороженными конечностями. Он был один на один с тоской по объятиям странного солнечного Существа.
А Фея тихо заплакала. Она уткнулась в подушку как девочка, чьё сердце разбила первая неразделенная любовь - громко, навзрыд, с всхлипываниями. Её тонкое белое тело тряслось от рыданий, и из небесно-голубых глаз на шелковую подушку катились такие же небесно-голубые
Глава 3. Скрытая угроза.
1.
ОНА могла быть довольна. Птичка попалась в сети, и птичка, судя по всему, не простая. Не какой-то жалкий карлик, годный только на мелкую техническую работу. Не хлебороб, торговец или даже дворянин-рыцарь, который мог стать очередным золотым истуканом, а кто-то иной, совершенно непохожий на остальных. Для НЕЁ было достаточно бросить всего лишь один взгляд, чтобы увидеть, как в зеркале, всю глубину души очередной жертвы. И теперь то, что ОНА увидела в душе этого странноватого человечка, пришлось ЕЙ по нраву.
Да, это был человек, но не простой, а муж феи. Это видно потому, что его душа и тело покрыты как каким-то защитным покровом легкой розовой дымкой.
"Оно и понятно", - подумала про себя ОНА, - "вступая в брак с феей, люди приобретают розовый субстрат для сохранения вечной молодости и здоровья, а заодно их сознание становится почти полностью подконтрольным феям, их влиянию... За столько тысяч лет они совершенно не изменились - всё также жаждут власти над людьми!"
"Но, с другой стороны", - тут же мысленно возразила сама себе ОНА, - "феи просто так не берут себе кого попало, нет! К ним попадают лучшие представители слабой человеческой расы, а это уже неплохо".
Но больше всего ЕЙ пришлось по нраву, что в этом человеке не было того, что ЕЙ было особенно отвратительно: ни безумного корыстолюбия карликов, ни тщательно прикрытого лицемерным альтруизмом властолюбия фей, ни ненасытной жажды чувственных удовольствий обычных людей. Наоборот, все мысли этого человека состояли из довольно странных образов: из зверей и птиц, бегающих по лесам и полям, из цветов и деревьев, неизведанных островов в синем море и прекрасных кораблей, плывущих куда-то вдаль по поверхности морских глубин, наполненных сокровищами, и таинственных лесных чащоб, исполненных загадок...
"Довольно странные, надо сказать, мысли для взрослой человеческой особи мужского пола!" - подумала ОНА.
– "Такое впечатление, что он до сих пор не вышел из детского возраста..."
Да, бывало такое, что в пойманных в ЕЁ сети были мечтатели, но их грёзы были намного более предсказуемы: роскошные дома, кучи золота, красивые полуобнаженные девицы, пресмыкающиеся толпы рабов - все избито и скучно... Такие пленники годились только для того, чтобы стать послушными рабами ЕЁ Золотого Чертога, а тут... Если бы не взрослое тело мужчины, ОНА могла бы подумать, что в её сети попался ребенок.
"Интересный экземпляр, но надо прощупать его на месте, поближе, может быть, он и подойдет для исполнения Замысла..."
Мысленный сигнал - и в то же мгновение дверь малахитовой комнаты отворилась. В неё вошел большой, высокий и стройный голем, целиком сделанный из чистого золота. Свет, проникавший в комнату через специальные, невидимые глазу оконца, приятно отражался на отполированной до зеркального блеска поверхности его тела.
Судя по выправке, голем был военным. Тело его представляло собой сплошной воинский доспех, а голову закрывал непроницаемый шлем с глухим забралом. Только меча у него не было - видимо, он владел каким-то другим, более совершенным оружием. На лобной части шлема и на нагрудной пластине был выгравирован золотой солнечный диск с женскими чертами лица и пустыми глазницами. Верхнюю часть солнца венчала королевская корона, над которой были написаны две литеры - Н и С.