Непобедимый эллин
Шрифт:
Тень нисколько не обиделась.
– В общем, – улыбнулся Геракл, – нам бы в тронный зал Аида пройти, ты случайно не знаешь дорогу?
– Знаю! – ответила тень. – Но просто так не скажу.
– Хорошо, – легко согласился сын Зевса, – и что ты хочешь взамен?
– Я герой Мелеагр, – представилась душа. – О, непобедимый Геракл, молю тебя, сжалься над осиротевшей сестрой моей, прекрасной Деянирой. Одна-одинешенька осталась она после моей смерти. Возьми ее в жены, великий герой! Будь ее защитником!
– Да я бы с радостью, – воскликнул
– Какая же?
– Я… э… э… э… женат.
– В таком случае, – решительно заявила тень Мелеагра, – я вам ни хрена не скажу. Сами ищите своего Аида, хоть до посинения.
– М… м… м… – Геракл впал в глубокое раздумье. – Ну… в принципе… если воспользоваться ядом из толченых зубов Эринний…
– Я знал, что на тебя можно положиться, друг! – обрадовалась тень мертвого героя. – Идите всё время вперед, затем сверните налево, потом направо, снова налево, затем прямо, потом направо. Слегка вернитесь назад, пройдете анфиладу бледных статуй, поверните налево. Дойдете до небольшого тупичка, обернетесь кругом, дойдете до перекрестка, повернете направо…
– А короче можно? – простонал окончательно запутавшийся Софоклюс.
– Можно, – кивнул Мелеагр, – идите до конца этого коридора, там и будет тронный зал Аида.
Поблагодарив, греки поспешили на встречу с владыкой подземного царства.
– Племянничек! – радостно закричал лысый тощий дядька, вставая с черного, стоявшего на груде бутафорских черепов трона. – Какими судьбами? Решил-таки навестить своего одинокого подземного родственника?
Геракл с Аидом обнялись.
– Да вот, грязный мерзавец Эврисфей возжелал заиметь в своей домашней коллекции золотой ошейник Цербера, – грустно вздохнул сын Зевса.
– Что может быть проще? – улыбнулся Аид и, вставив в рот два пальца, пронзительно свистнул.
Темнота за троном владыки царства мертвых зашевелилась, и оттуда, тихо жужжа механическими суставами, чинно вышел небольшой железный пес-мутант с тремя головами.
– Новая модель! – похвастался Аид, с любовью глядя на виляюшего пружинкой-хвостом Цербера. – Откликается на кличку Долли! Старый кибер где-то на Олимпе потерялся. По слухам, охотится на Геру. Я всё думаю, кто же из олимпийцев его перепрограммировал, не ты ли, часом, Геракл?
– Что ты, дядя! – рассмеялся могучий герой. – Я в вашей технике пока ни сатира не смыслю, куда уж мне.
– Ну, если не ты, то, значит, Зевс, – задумчиво изрек властитель душ умерших, – больше некому. Вот, держи…
Ловко сняв с железной шеи Цербера золотой ошейник, Аид небрежно передал его (ошейник) герою.
– Танат вот на тебя жаловался, – покачал лысой головой бог подземного царства. – Говорит, ты испинал его ногами в городе Феры.
– Мало тогда ему дал! – грозно прорычал сын Зевса. – Я, понимаешь, с девушкой уединился, а эта рожа лезет… ну, я и врезал ему по лбу!
– М-да, нехорошо вышло, – констатировал Аид. – Я наложу
– Вот-вот! – удовлетворенно хмыкнул Геракл, передавая золотой ошейник робко помалкивающему Софоклюсу. – И еще одно… Я тут недавно гулял у тебя по пещерам и встретил Тесея с одним фессалийским царем…
– А, те два пьяных урода! – гневно нахмурил брови подземный владыка. – Я здорово проучил их, дабы охладить им любовный пыл…
– Отпустил бы ты убогих, Аидушка. Что с дураков взять-то, кроме знаменитых на всю Грецию имен? Не ведают же, что вытворяют.
– Хорошо, – кивнул Аид, – отпускаю их, но только благодаря твоей просьбе. Гонялись за Персефоной, мерзавцы, целых два часа! Ну да ладно, я не злопамятный…
«Однако наш Геракл может иногда быть вполне порядочным греком!» – с удивлением отметил Софоклюс и сделал на своей восковой дощечке очередную историческую запись, добавив к длинному списку черт характера великого героя новый пункт – «порядочность».
Еще там значились: хвастливость, зазнайство, лень, амикошонство, хамство, грубость, наглость, нарциссизм и еще множество всяческих приятных, характерных для непобедимого сына Зевса черт.
Итак, Геракл благополучно завершил свой одиннадцатый подвиг, который вопреки ожиданиям коварного завистливого Эврисфея оказался не опасней пешей прогулки по праздничному острову Криту (но ни в коем случае не по спортивным площадкам!), где уже несколько недель шли знаменитые общегреческие Олимпийские игры.
Глава девятнадцатая
ПОДВИГ ДВЕНАДЦАТЫЙ: ЯБЛОКИ ГЕСПЕРИД
– Ну, это прямо какая-то загородная увеселительная прогулка получается, а не великие подвиги! – недовольно бормотал Софоклюс на обратном пути в Тиринф.
– А ты чего бы хотел? – удивился Геракл.
– Не знаю, – честно ответил историк, – но уж слишком всё у тебя выходит гладко. И, главное, нигде не нужно прикладывать особых усилий, рисковать жизнью, подрывать здоровье.
– Но ведь я сын самого эгидодержавного Зевса! – возмутился герой. – Сын владыки Олимпа, не кто-нибудь! Потому всё так просто у меня и выходит. Ведь отец ни за что не позволит кому бы то ни было в Греции причинить мне вред!
«Не очень достойные высказывания, – подумал хронист, – но для потомков, пожалуй, их опустим».
– Что-то давно я не брался за мой эпос.
– Ты хотел сказать за МОЙ эпос? – ревниво уточнил Геракл.
– Ну-да, ну-да… Знаешь, меня только что посетило вдохновение. Попробую-ка я описать твой одиннадцатый подвиг.
Сын Зевса благосклонно кивнул, слегка сбрасывая скорость дребезжащей колесницы.
Закусив нижнюю губу, Софоклюс извлек из заплечной сумки свежую восковую дощечку. Проверил остроту деревянной палочки и приступил…
Долго искал Геракл ужасного Цербера в жутком подземном царстве Аида.