Непобедимый
Шрифт:
Эх, хороший пацан был мой предшественник. Погиб за просто так. Как бы не подкачать теперь. Не посрамить его память.
Прибежал домой, а тут уже все встали. Готовились к очередному дню. Сестра в ванной. Отец и мать на кухне. Уже завтракали.
— Витенька, давай скорее, — крикнула мать из кухни. — Переодевайся. Пошли завтракать.
Обычные утренние хлопоты. Я дождался, когда сестра выйдет из ванной. Быстро принял душ, переоделся. Позавтракал с родителями и сестрой.
Вышел из дома самый первый. Отправился на учебу. Время теперь горячее. Экзамены на носу.
Хотя погода пасмурная до сих пор. Я быстро дошел до остановки. Дождался автобуса, маршрут сто двадцать пять.
Надо же, как быстро вспомнил. Видимо, отпечаталось в памяти. Как будто каленым железом. Потому что ездил уже четыре года на нем в институт.
Залез внутрь и поехал в альма матер. По дороге, думал, как же это обыденно.
Студент едет в универ. Вот только никто никто не знает, что он пришелец из будущего.
Вот, к примеру, эта сердитая спозаранку толстая тетка с сетчатой сумкой и в пальто. Даже не подозревает, что она буркнула: «Подвинься, чего встал, как вкопанный?!» жителю двадцать первого века. Который знает, что будет через двадцать лет с Союзом.
А вот этот старик в очках и с газетой «Правда», сидящий у окна? Я бы ему многое мог рассказать.
Но не буду, конечно же. Чтобы меня не приняли за психа. И не упекли в психушку. Такие разговоры сейчас опасные.
Остановку узнал, спрашивая других пассажиров. Мне подсказали. Сам не помнил. Вышел, постоял на остановке. Вспоминал, куда теперь.
Ах да, точно. Теперь и вспоминать не надо. Я же учусь на геофаке Московского педагогического.
Здание института одно из старейших в городе. Находится на углу Малой Пироговской и переулка Хользунова. Как раз тут неподалеку.
Я быстро добрался до универа. Вернее, института. Занятия еще не начались.
Студентки деловито забегали в здание. Их тут гораздо больше, чем студентов.
Кажется, тут учится и Оксана Малиновская, из-за которой весь сыр-бор. Та самая, которую бывший Витя Волков увязался провожать. Во дворе которой его избили хулиганы.
Вроде бы, прямо на глазах девушки. Из-за чего он и решил идти на самбо. Где и сломал благополучно шею. А я попал в его тело.
Ладно, разберемся. Я тоже забежал в здание. Чтобы найти аудиторию, опять пришлось напрячь извилины.
Впрочем, ноги сами отвели меня, куда надо. До лестницы, теперь на второй этаж. До конца коридора, аудитория двести восемнадцать.
Я успел как раз вовремя. Только зашел, прозвенел звонок. Я быстро занял ближайшее свободное место. В третьем ряду. Рядом сидел парень, он только слегка подвинулся.
На геофаке, кстати, больше парней, чем в педагогическом. Сразу заметно. Тут гендерное равенство. Девчонок даже чуть меньше.
Преподаватель тучный мужчина, похожий на бегемота, в черном костюме и с седыми волосами и бородой. Он начал лекцию, не особо заботясь, слушают ли его. Тема насчет географии обслуживания в социально-экономическом секторе народного хозяйства.
Я почти сразу начал скучать. Даже не хотел вслушиваться. Вместо этого, огляделся.
Парень рядом тоже скучал. Посмотрел на меня и улыбнулся.
— Где это тебя так? А, подожди, я знаю. Ты же, говорят, за Оксанкой ухлестывал? Там же у нее ухажеры злые. Это они тебя помяли?
Ошалеть просто. Здесь новости расходятся со скоростью урагана. Надо же, что все знают про мой позор. Теперь бы вспомнить, которая эта Оксана? Как она выглядит? Впрочем, надо будет, вспомню.
Парню я не ответил. Преподаватель постучал карандашом по кафедре. За которой стоял. Призывал к тишине. Правда, потом я подумал. Сказал:
— Нет, это меня космический корабль задел. Когда на взлет пошел. С первой космической скорости на вторую.
Парень удивленно заморгал и заткнулся. Не ожидал такого ответа.
Я хотел было подремать. Но сзади кто-то ткнул в спину. Я обернулся и получил записку. Ее передал парень сзади. Записка в развернутом виде.
Что это? Я заглянул внутрь.
«Бедненький. Тебе больно было? Ох уж этот противный Мишка». И еще сердечки нарисованы рядом.
Я обернулся. От кого это послание? Парень сзади ухмылялся. Довольно пухлый по телосложению, толстые губы и нос. Глаза круглые. Стрижка ежиком, очень короткая. Голова тоже круглая, с двумя подбородками.
— «Бедненький», — процитировал он записку. Говорил сильным шепотом. — Тебе сильно бо-бо было? К мамочке побежал плакаться?
Я не обратил на него внимания. Зато увидел через пять рядов девушку. Она сидела с другими девушками и о чем-то увлеченно болтала.
Мимоходом глянула на меня и отвернулась. Симпатичная, но не сказать, что прям писаная красавица.
Длинные русые волосы, тонкие черты лица. Нос чуток великоват, щечки слегка обвисшие. Но в целом миловидная. Красивые большие глаза. Пухлые губки и белоснежные зубки.
Да, это и есть Оксана, по которой бывший Витя сходил с ума. Сейчас она старательно делала вид, что не отправляла мне записку.
Я попросил у соседа записку и написал пару строк. «Все хорошо, с Мишкой я разберусь. Что делаешь после лекций? Давай угощу мороженым».
Потом свернул бумажку и вернул девушке. Только уже по другому маршруту. Не через толстого соседа сзади. Он ревниво посмотрел, как послание ушло к Оксане.
— Ты попросил у нее платочек, чтобы вытереть слезки? — спросил он. — У самого нет разве? Мама тебе не положила?
Я наконец обратил на него внимание.
— Заткнись, а? — попросил я. — А то уши вянут.
Толстячок поперхнулся. Глаза потемнели от ярости.
— Ну, держись, заучка, — процедил он. — Поговорим после лекции.
Я повернулся и устроился поудобнее, чтобы подремать. Отдых мне нужен, как глоток свежего воздуха после дыма. Мои приключения в институте только начинались.
Глава 8
Нескучный институт
Если вставать рано, то организм днем все равно требует сна. Надо уметь погружаться в дрему минут на десять, чтобы слегка освежиться.