Неполитический либерализм в России
Шрифт:
Поиск личности продолжается
Выбор сделан. Но на самом дне победившей веры тень огромной обезьяны, которой дана полная воля, и неубиваемые вопросы: какая она будет – встреча со смертью? Что после смерти? Как жить? Быть или не быть? Пьеса заканчивается пушкинской ремаркой: «Уходит (священник. – А. Д.). Пир продолжается. Председатель остается, погруженный в глубокую задумчивость».
Мы не знаем, что происходит в еретической душе Вальсингама-Пушкина.
Ясно одно – поиск личности продолжается.
«Борис Годунов»
Введение в ценностный мир пушкинской пьесы
Пушкин создает «Бориса Годунова» [73] ,
73
См.: Пушкин А. С. Борис Годунов // Пушкин. Т. 5.
В основу сюжета Пушкин положил легенду, широко ходившую в России в XVII столетии. Согласно этой легенде малолетнего наследника престола царевича Дмитрия убили по приказу боярина Бориса Годунова, который был всесильным правителем при больном и слабовольном царе Федоре Ивановиче.
Сюжет пьесы динамичен. Из Чудова монастыря в Москве бежит монах Григорий Отрепьев. Он одногодок с погибшим Дмитрием. Ему 20 лет. Юный авантюрист объявляет себя чудом спасшимся царевичем – законным претендентом на московский трон. Литва и папа оказывают ему военную поддержку. К нему присоединяются бояре, бежавшие от преследований Годунова, казаки и простой люд. Русский народ признает в Григории-Дмитрии настоящего царя, «законнейшего», потому что он царь по крови – более законный, чем избранный по обычаю Годунов.
События сюжета переплетаются с постановкой и решением нравственных проблем. К Борису Годунову приходит понимание того, что он преступник и над ним проклятье. Мучимый совестью, он умирает, хотя перед смертью успевает передать трон сыну Федору. Но проклятье и над Федором. В Кремле заговор бояр. Народ требует «вязать… топить Борисова щенка». Бояре совершают преступление – убивают детей Годунова и призывают народ приветствовать царя Дмитрия Ивановича (Лжедмитрия). Но, увидев кровавый результат своего требования, народ в ужасе молчит («безмолвствует»), признавая тем самым в себе преступника. Народ – преступник. Годунов, обманом захвативший престол, – преступник. Лжедмитрий, присвоив чужое имя и обманом пытающийся захватить московский престол, – тоже преступник. Вся пьеса – о русской культуре как о сплошном насилии, о русском человеке как преступнике против человеческого в себе.
Но внутри сюжета о преступлении есть второй сюжет, роман в романе, связанный с любовью Григория к полячке Марине. Григорий погибает, потому что не смог совместить ложь маски Лжедмитрия, которую он носил, охотясь за престолом, и любовь, которая потребовала от него честности и открытости, отказа от любых масок.
Пушкинская пьеса, казалось бы, повторяет реальную историю кровавой борьбы за власть в эпоху Смуты. Но на самом деле между реальными событиями и пьесой о Смуте мало общего. «С отвращением решаюсь я выдать в свет свою трагедию и, хотя я вообще всегда был довольно равнодушен к успеху иль неудаче своих сочинений, но, признаюсь, неудача “Бориса Годунова” будет мне чувствительна, а я в ней почти уверен», – пишет Пушкин в 1825 году [74] . У Пушкина были основания сомневаться в том, что его пьеса будет понята так, как он хотел. Одна из причин, по-видимому, в том, что, рассказывая о событиях начала XVII века, он существенно отошел от исторической правды. Он делал обычную работу писателя. Сообщая вроде бы об известных эпизодах Смуты, анализировал не события, а культурные типы, отношения людей. Прикрыл художественный вымысел событиями истории. Положив в основу сюжета детективную интригу реальных событий, использовал знаменитые имена в литературных целях. Не создавал историю Российского государства, а показывал свое видение человеческого. Именно художественную переработку истории, вымысел и могла не принять публика.
74
Пушкин А.С. Наброски предисловия к «Борису Годунову» // Пушкин. Т. 7. С. 164.
Пушкин посвятил свою трагедию автору «Истории государства Российского» Н.М. Карамзину, написав на титульном листе: «Драгоценной для россиян памяти Николая Михайловича Карамзина сей труд, гением
В чем Пушкин отошел от Карамзина?
Годы правления Бориса, по Карамзину, были «лучшим временем России с XV века», Россия управлялась «мудрою твердостию и кротостию необыкновенной… не обагряя земли русской ни каплею крови». Борис был «отцом народа», «один из разумнейших властителей в мире» и т. д. и т. п. [75] И даже в преследовании своих противников Годунов хотя и «злодействовал», но «не безумствовал». Но пушкинский Годунов – иной. Тиран. Типа Ивана Грозного (Хрущов: «Грозен и мрачен он. Ждут казней» [76] ; Воротынский: «Нас каждую минуту опала ожидает // Тюрьма, Сибирь, клобук иль кандалы»; пленник: «Кому язык отрежут, а кому // И голову – такая, право, притча! // Что день, то казнь. Тюрьмы битком набиты»).
75
Карамзин Н.М. Предания веков. Сказания, легенды, рассказы из «Истории государства Российского». М., 1988. С. 696, 738.
76
Пушкин А.С. Из ранних редакций. Борис Годунов // Пушкин. Т. 5. С. 565.
Отход от Карамзина произошел и в отношении Григория Отрепьева-Лжедмитрия. Карамзин в «Истории государства Российского» не говорит о нем ни одного доброго слова, изображает его как авантюриста, на чьей совести одни преступления: братоубийственная война, смена веры, расправа с детьми Бориса Годунова, позор Ксении. Пушкин же, которого современная ему критика (а позднее и Белинский) упрекала в слепом (sic!) следовании Карамзину, наделяет Григория многими симпатичными чертами: способностью любить, по сравнению с которой трон ничего не стоит, европейским образованием, незаурядными способностями, открытостью, честностью, человеколюбием, беспечностью, доверием к жизни, даже поэтическим даром. Он противоположен подозрительному, сумрачному, захваченному страстью обладания троном лжецу и насильнику Борису.
В письме Н. Раевскому Пушкин говорит «о романтическом и страстном характере» «своего авантюриста», указывает на сходство с Генрихом IV, королем Наваррским, на жизнелюбие и открытость натуры обоих, а также на то, что оба «из политических соображений отрекаются от своей веры». «У Генриха IV не было на совести Ксении, – говорит Пушкин в одном из писем и объясняет: – …правда, это ужасное обвинение не доказано, и я лично считаю своей священной обязанностью ему не верить» [77] . Но ведь не было доказано и то, что Годунов приказал убить царевича Дмитрия. Тем не менее Пушкин в сюжете с Борисом и Дмитрием уходит от оценок типа верить – не верить, а просто кладет легенду, обвиняющую Бориса в преступлении, в основу своей пьесы. Почему? Г. Волков пишет о Пушкине, что искажение в «Борисе Годунове» фактов истории «было… чертой его незрелого еще исторического мышления», а позже Пушкин «усвоил подлинно исторический взгляд на события прошлого и настоящего» [78] .
77
Цит. по: Гуревич А.М. Романтизм Пушкина. М., 1993. С. 135.
78
Волков Г. Мир Пушкина. Личность. Мировоззрение. Окружение. М., 1989. С. 121.
Пушкин в пьесе демонстрирует незрелость исторического мышления? Нет. Но он не заботится об историческом правдоподобии сюжета. И за историзмом не гонится, потому что не летописец он и не историк культуры, а ее аналитик. И не важно ему в пьесе правдоподобие исторических фактов. Ему важнее правдоподобие в отношениях людей, менталитетов, чувств. А для этого Пушкину нужен всего лишь подходящий сюжет. Поэтому если в основе реальных событий Смуты центральный вопрос о власти, то в пушкинской пьесе центральный вопрос – о смысле человеческого.