Непослушная, милый и няня
Шрифт:
Переезд из Калифорнии был сопряжен с риском. Я буду скучать по повседневным событиям в штаб-квартире, но еще больше буду сожалеть о том, что пропустил жизнь Вайолет. Если у совета директоров возникнут проблемы со мной в этом новом вспомогательном офисе, я уйду с поста генерального директора и позволю кому-то другому руководить шоу.
У человека с моим состоянием было бесчисленное множество возможностей. Покинуть «Мэдкаст» будет чертовски тяжело, но, если придется я начну что-то новое в Бозмене.
— Итак, Вайолет. —
— Нет. — Она уставилась в окно.
— Ну же. Расскажи мне, — умолял Хит.
Она сжала губы, точно так же, как это делала Натали.
— Это бесполезно. — Я рассмеялся, увидев, как Хит нахмурился. Что бы Натали ни сделала, чтобы добиться молчания и преданности Вайолет, это было железно. — Поверь мне. Я спрашивал ее сегодня не меньше пятидесяти раз, и она молчит.
— Натали волшебница, — сказал Хит, понизив голос.
— Ты не ошибаешься.
Он потер руки, когда мы приблизились к Мэйн-стрит.
— Мне уже нравится эта вечеринка.
Сверкающие гирлянды были натянуты над улицей. В их свете деревья сияли. Магазины были украшены по сезону. Не было ничего лучше Рождества в Бозмене. Если повезет, мы больше не пропустим ни одного.
— Интересно, кто станет причиной драмы в этом году, — сказал Хит.
— Может, драмы и не будет.
— Лучше бы она была. — Он усмехнулся. — Это лучшая часть вечеринки.
Я покачал головой, улыбаясь, и заехал на парковку. Затем мы все вышли и, держа Вайолет за руки, направились к отелю.
— Взволнована? — спросил я ее.
Она кивнула, ее глаза были широко раскрыты и полны удивления, когда она осознала все это. Когда мы проходили через золотые и стеклянные двери отеля, она крепче сжала мою руку.
Вестибюль «Бакстера» был полон людей, некоторые направлялись в соседние рестораны. Другие стояли у маленького бара, смеясь и разговаривая с праздничными коктейлями в руках.
Я сбросил свое пальто и помог Вайолет снять ее. Перекинув их через руку, я выпрямился, готовый подняться наверх, где проходила вечеринка. Но когда я поднял глаза, от открывшегося передо мной зрелища у меня отвисла челюсть до мраморного пола.
Натали спускалась по парадной лестнице, ведущей в бальный зал на втором этаже.
Она определенно была не в пижаме. Ее туфли, состоящие из одних только ремешков, утопали в плюшевом бордовом ковре, покрывающем каждый шаг. Ее декадентское тело было закутано в облегающее черное платье, подчеркивающее ее изящные изгибы. Сбоку платья был разрез, демонстрирующий одну подтянутую ногу с милями гладкой кожи.
Если не считать этого разреза, платье было простым, с длинными рукавами и высоким вырезом. На любой другой женщине оно выглядело бы скромно.
Но Натали в нем выглядела, как чистый грех.
У
Прошло много, очень много времени с тех пор, как простой вид женщины лишал меня дара речи.
— Мне следовало уделять больше внимания Нат в школе, — прошептал Хит рядом со мной, не сводя глаз с ее обнаженного бедра. Он сделал шаг, готовый наброситься, но моя рука метнулась вперед и схватила его за локоть.
— Даже не думай об этом. Она моя. — Заявление сорвалось с моих губ прежде, чем мой мозг успел включиться.
По его лицу медленно расплылась улыбка.
— Понял. Я так и думал, что у тебя к ней что-то есть.
— Ничего подобного. — Дерьмо. — Она… моя няня.
— Верно. Как скажешь, брат. — Он услышал одержимость в моем голосе. Заявление. Отступать было бессмысленно.
— Удачи. — Хит хлопнул меня по плечу, затем побежал вверх по лестнице, улыбнувшись и кивнув Натали, когда проходил мимо.
Она достигла нижней ступеньки и направилась к нам. Потребовалось значительное усилие, чтобы не пускать слюни при виде силуэта ее тела и этой чертовой ноги, которая выглядывала при каждом ее грациозном шаге.
Кровь прилила к моему члену, и я передвинулся, придерживая пальто у паха в попытке скрыть растущую выпуклость под штанами. Христос.
Она была няней. Это были исключительно деловые отношения, и ради моей дочери я не мог позволить себе все испортить.
Как только мы поднимемся по лестнице, я позволю ей взять Вайолет, а сам куплю крепкий напиток. Только один, чтобы потом отвезти нас домой. Или, черт возьми, может быть, я напьюсь, и мы поедем с моими родителями.
Натали улыбнулась, подходя ближе, что только усилило мое возбуждение.
Напьюсь. Определенно напьюсь. Может быть, это поможет мне справиться с желанием прижаться губами к ее губам.
— Здравствуй. — Она помахала мне, а затем переключила все свое внимание на мою дочь. — Ты прекрасно выглядишь, Вайолет.
— Спасибо. — Вайолет сделала полуповорот, изогнувшись так, что ее юбка колыхнулась. Она посмотрела на меня и кивнула в сторону огромной елки в углу и вазы с леденцами, которые растащили другие дети в вестибюле. — Можно мне пойти посмотреть на дерево?
— Конечно. Но сразу возвращайся.
Вайолет кивнула и бросилась прочь.
Натали встала и окинула меня взглядом. Ее взгляд остановился на моем горле, как будто она могла видеть, как там застряло мое сердце.
Когда ее рука потянулась, чтобы поправить узел на моем галстуке, я проиграл битву со своей волей.
— Ты выглядишь великолепно.
— Спасибо. — Ее щеки вспыхнули. — Наряжаться — это весело.
— Слово «весело» и это платье не сочетаются. — Сексуально. Ошеломляюще. Но может быть, мне было бы весело, если бы я был тем мужчиной, который снял бы его с ее тела.