Непреодолимо
Шрифт:
– Милли, ты… Мой голос надломился, и я прочистил горло.
– Хочешь грелку? Адвил?
– Нет. Я в порядке, папа. Она повернулась на бок спиной ко мне.
– Спокойной ночи.
– Спокойной ночи.
Я наклонился, поцеловал ее голову и выключил лампу. Ее волосы тоже пахли сладко, но не детским шампунем. Больше фруктами. Как женские шампуни. Потом я еще минуту стоял и смотрел на нее, удивляясь, как пролетели года. Казалось, что только вчера...
– Папа?
– Да?
– Что ты делаешь?
– Смотрю
– Перестань. Это странно.
Я засмеялся.
– Извини. Я уже ухожу. Ты уверена, что не хочешь грелку?
– Уверена. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи. Я дошел до ее двери и обернулся.
– Я люблю тебя.
– Я тоже тебя люблю.
Спустившись вниз, я почувствовал себя немного лучше, но не намного. Боли в животе Милли, как и кошмары Фелисити и боязнь монстров Уинифред, начались после отъезда их матери и обычно вспыхивали всякий раз, когда Карла говорила, что приедет в гости, хотя она редко это делала.
На кухне я подошел к телефону Милли, который был подключен к зарядке, взял его и ввел пароль. У нас с ней было соглашение - я разрешал ей иметь телефон, а она разрешала мне иметь к нему доступ в любое время, чтобы убедиться, что она не сидит в социальных сетях и не переписывается с серийными убийцами. Время от времени я просматривал ее сообщения, но в основном это были длинные переписки, полные эмодзи, между ней и несколькими друзьями, и иногда сообщения от ее матери.
Когда я увидел, что Карла выходила на связь сегодня, боль в животе Милли обрела смысл.
Привет, дорогая, я просто хотела сказать тебе, как я рада тому что увижу тебя! Не забудь, ничего не рассказывай своим сестрам, чтобы это было сюрпризом! Я говорю тебе об этом только потому, что ты прислала мне сообщение, в котором написала, как сильно ты по мне скучаешь. Это было так мило с твоей стороны написать мне, но, услышав, что ты грустишь из-за меня, мне тоже стало грустно. После этого у меня несколько дней была мигрень. Я бы очень хотела быть там на показе мод матери и дочери, о котором ты говорила, но эта дата мне не подходит. Но зато я увижусь с тобой в пятницу, и мы так хорошо проведем время!
Я положил телефон, моя кровь кипела. Я специально попросил Карлу не рассказывать детям о ее визите, а она тут же за моей спиной начала переписываться с Милли. И как она смеет заставлять Милли чувствовать себя виноватой за то, что та сказала ей, матери, что скучает по ней! Задыхаясь, я метался по кухне. Мне хотелось ударить что-нибудь. Швырнуть что-нибудь. Разрушить что-нибудь. Открыв заднюю дверь, я несколько раз вздохнул ледяного воздуха, чтобы успокоиться, но это почти не возымело эффекта. Затем я вошел в дом и выпил немного виски.
Через десять секунд я уже поднимался по лестнице по трое за раз, затем открыл дверь Милли.
– Милли? Ты еще не спишь, дорогая?
– Нет.
–
– Можешь.
Я подошел к ее кровати и сел у ее ног.
– Я видел сообщение от мамы на твоем телефоне. Это то, что тебя беспокоит?
Молчание.
– Она сказала, что приедет в гости.
– Я знаю.
– На этот раз она действительно приедет ?
– Этого я не могу сказать.
Милли повернулась и посмотрела на меня.
– Иногда я очень скучаю по ней и хочу, чтобы она была здесь. А иногда мне хочется, чтобы она просто держалась подальше.
Мое горло сжалось.
– Это нормально, что ты так хочешь, дорогая. Все, что ты чувствуешь, это нормально.
– В школе проходит показ мод с матерью и дочерью, - грустно продолжила она.
– Я знаю. Для чего он?
– Это что-то вроде сбора средств. Я должна сама создать свои наряды. Все мои подруги делают это.
– Ну, это глупо и несправедливо, - огрызнулся я.
– Не у всех есть мама.
– У всех моих друзей есть. Даже если их родители развелись, их матери все равно рядом.
Я выдохнул, чувство вины тяжелым грузом лежало на моих плечах.
– Мне жаль, Миллс.
Милли замолчала на мгновение.
– Она хоть еще любит нас?
– Конечно, любит. Я наклонился к ней, положил руку ей на плечо и откинул ее волосы с лица.
– И я тоже.
– Я знаю, что ты любишь.
Это должно было сделать меня счастливым, но я все еще чувствовал, что этого как-то недостаточно. Я попытался снова.
– Иногда мамы и папы решают, что больше не хотят быть женатыми, но они всегда любят своих детей.
– Но если ты любишь кого-то, ты хочешь быть с ним, правда?
– Ну... да. Обычно. Но любовь - это сложно.
– Такого не должно быть, - сказала она со свирепостью.
– Если ты любишь кого-то, ничто другое не должно иметь значения. Ты должен делать все возможное, чтобы быть с ним как можно больше.
– Я согласен.
Она замолчала на мгновение.
– Мама говорит, что ты недостаточно любил ее, и поэтому ей пришлось уйти.
Мое самообладание пошатнулось.
– Это чертовски смешно. Затем я вздохнул.
– Извини. Я положу доллар в банку, когда спущусь вниз.
– Все в порядке. Ты не обязан. Я тоже разозлилась, когда она это сказала. Это заставило меня чувствовать себя плохо.
– Тебе не из-за чего переживать.
Наклонившись вперед, я прижался губами к ее лбу.
– Послушай. Может быть, я не умел любить ее. Может быть, я недостаточно старался. Я не знаю. Честно говоря, дорогая, большую часть времени я просто чувствовал себя растерянным. Но сейчас для меня важно чтобы ты и твои сестры знали, как сильно я вас люблю и и как я хочу быть самым замечательным отцом, даже если ваши средства на колледж истощаются из-за банки ругательств.