Непреодолимые обстоятельства
Шрифт:
Перемежая горестные вздохи всхлипами, она вышла за пределы района, примыкавшего к Патриаршим прудам. Свернула в первый попавшийся переулок. Старая Москва, уютная, двухэтажная, бросилась ей в объятия. Трудно было представить, что на окраине этого невероятного города есть дома по 30 этажей. А если говорить про Сити, то их там что-то около семидесяти в каждой башне-небоскребе. А здесь, в центре, в маленьком переулке было темно и тихо. И только фонари освещали тут и там палисадники старинных усадеб. Лелька отвлеклась, слезы ее высохли. Стало зябко. Она вдруг поняла, что оставила джинсовку в клубе.
Лельке страшно захотелось присесть куда-то, но улочка здесь была узкая и никаких лавок поблизости не наблюдалось. Низенький заборчик огораживал маленький палисадник перед старым двухэтажным домом. В нём росли какие-то цветы и кусты то ли сирени, то ли черёмухи.
— Леля! — Услышала она голос Рустема в начале проулка.
Подпрыгнула, словно кипятком ошпарили. Заметалась. Поддаваясь инстинкту спрятаться, перемахнула через заборчик и спряталась в зарослях. Неужели он её ищет? Сердце забилось где-то в желудке. Не хватало еще предстать перед лучшим мужчиной в мире зареванной, замёрзшей, с забитым носом. Лучше вообще не показываться ему на глаза. Да и о чем говорить? Он считает её толстой, иначе не называл бы Булкой. Разве этого мало?
А ещё для чего-то хотел найти какие-то сведения о ней. Что про неё можно узнать? Рост, вес, чем в детстве болела? Размер ноги или сколько получает на своей метеостанции? Чушь же, а поди, узнай, зачем ему всё это надо? Лелька сидела за кустами черёмухи, забившись в дальний угол палисадника. Каблуки на ее шпильках на половину утонули в мягкую землю палисадника. Еще и туфли потом отмывать, с досадой подумала девушка. Рус не дошёл до её укрытия. Ещё постоял в начале проулка, окрикнул ее, но не заметил и ушёл не солоно хлебавши.
Лелька перевела дух. Так даже лучше: пусть проваливает к своему мажористому дружку и этой красотке блондинистой. С каким же пренебрежением они оба смотрели на неё. Хотя что в ней такого ужасного? Обида взыграла. Она была не такой богатой, как они, но разве в том её вина? Да и не всем же ездить на Ягуаре.
Лелька выбралась из зарослей черёмухи и, конечно же, зацепила колготки. Выругалась себе под нос! Надпись на упаковке утверждала о суперпрочности сего предмета гардероба. А ещё стоили они почти пятьсот рублей. Везде обман, со вздохом подумала Лелька, набирая в очередной раз Катьке.
В этот раз подруга соизволила ответить. На заднем фоне грохотала музыка и Катька, перекрикивая её, орала в трубку. Лелька закатила глаза — подруга её закономерно не слышала и кричала, чтобы Лелька говорила громче. Ну, вот и как тут орать? А вдруг он стоит неподалёку и услышит ее? Да больно ему надо, промелькнула мысль. Он, вон, даже до палисадника не дошёл. Так, сделал вид, что искал её. Тьфу! Надо ехать домой, решила Лелька и вызвала такси через приложение.
Вечер был безнадёжно испорчен. Не потанцевала, нарвалась на дружка Аполлона. Узнала, что её обидно кличут Булкой за глаза. Испачкала в грязи туфли, да ещё и колготки порвала в довесок. Возвращаться в клуб рискованно. Не хочет она встречаться с Красавчиком снова. Опять возьмёт её за руку, шепнет на ухо свои бархатным голосом и поплывёт Лелька, как сегодня уже поплыла. А теперь нельзя, хотя бы из гордости.
Стоило
***
Рус так и не понял, куда делась девчонка. Ну, не в кустах же ей сидеть, в самом деле? Он позвал раз, другой, но не дозвавшись, вынужден был вернуться к клубу. На танцполе, дергаясь мимо ритма, плясала Олькина подружка. Она была весела и беззаботна. Судя по всему, она и не догадывалась о злоключениях Булки. Решив, что девчонка все-равно вернётся, Рус сёл за барную стойку, предпочитая не подниматься в VIРку, где он мог бы встретиться Дато с Мариной. Общаться с приятелем после всего он был не настроен. В конце концов, именно он стал причиной того, что Булка сбежала. Даже терпеливый Рустем иногда взрывался. Но заканчивать дракой с пьяным Дато не видел смысла. Лучше поговорить на свежую и трезвую голову.
Посидев немного, но так и не дождавшись Лельку, Рус решил ехать домой. Он наблюдал за Катькой, которая спустя всего полчаса набралась так, что была не в силах больше плясать, а тихонько сидела за барным столом. Потом к ней подсел какой-то тип, и девушка оживилась и приободрилась даже. Спустя недолгое время они вместе покинули клуб.
Сам же Рустем тоже решил уехать. А утром он отправится к дому Булки в надежде, что из клуба она телепортировалась прямо домой.
Глава 10. Ночные печали и утро, подарившее надежду
Вернувшись из клуба, Лелька как была, в маленьком чёрном платье, на которое было столько надежд, и рваных колготках завалилась на свой старый топчан. Обстановка родного дома располагала к тому, чтобы отпустить на волю все чувства, нахлынувшие на Лельку и так тщательно сдерживаемые в такси. И Лелька разрыдалась. Так жалко ей себя стало, так обидно за насмешки этого козла Дато, за ехидный, полный презрения взгляд длинноногой блондинки. На Руса она предпочитала злиться, хотя объективно злиться было особенно не за что. Перед приятелем он её защитил, она слышала, когда убегала. Но что это меняет? Разве место ей рядом с ним?
За рыданиями и жалостью к себе Лелька и не заметила, как в комнату заглянула сонная Танька.
— Ты чего ревёшь, Лельк? — Зевая, спросила сестра. — Я думала, Вадюха опять во сне плачет, проснулась, а он сопит в две дырки. Слышу, ты воешь, как белуга. Ну? Что случилось?
Лельке стало стыдно. Хорошо, что мать не проснулась. Она перестала рыдать, но ещё всхлипывая, ответила:
— Прости, Тань. Просто…
— Кстати, а ты чего так рано? Я думала, под утро вернёшься. — Сестрица, прищурившись, пыталась разглядеть, сколько времени показывали часы, что мирно тикали на стене в большой комнате.