Неприкаянная душа
Шрифт:
— Возможно, он отдыхал в загородном доме, так же, как отдыхаете вы вдали от любимого Рима, а, возможно, принимал непосредственное участие в развале, — внезапно устыдившись хода несуразных событий в нелепой истории России, уклонилась от прямого ответа «новая Шахерезада».
— В столице от моего имени правит Макрон, я доверяю доблестному воину, — нахмурился собеседник. — Что произошло дальше с вашим царством?
— А потом к власти пришел Ельцин, но при нем стало так плохо, что люди побежали из разрушенной,
— Олигархия? Воины императора? — взбодрился любопытный дедок.
— Нет, просто богатейшие из богатейших, — покачала головой я.
— Человек не может разбогатеть в одно мгновение, не воюя с другими царствами и не присваивая себе их богатства! — не поверил мне итальянец. — Значит, ваша олигархия воевала со своим народом.
— Я им не судья, — изумляясь дальновидности доисторического субъекта, вздохнула я.
— Ельцин — сын Горбачева или внук, как мой Калигула? — отправляя в рот иссиня-черную виноградинку, осведомился Тиберий.
— Не сын и не внук, — последовав его примеру, патетично объявила я.
— Значит, он отравил старого секретаря? — подпрыгнул от неожиданности римлянин.
— Нет, просто у нас правителей избирает сам народ, — с гордостью провозгласила я.
— Почему же народ избрал цезаря, при котором ему пришлось бежать из империи, и позволил олигархам обворовать себя? — удрученно почесал в затылке отшельник.
— Новый правитель обещал избирателям райскую жизнь, — снова вздохнула я.
— Чернь — глупа, а потому я и отменил демократические свободы, — удовлетворенно потер сухонькие руки правитель Рима. — Зато на случай эпидемии, землетрясения, финансового кризиса в моей казне находится 2700 миллионов сестерциев. А ты тоже убежала от Ельцина, Алиса, или тебя украли?
Я замолчала. Что сказать древнему старцу о своем появлении в его стране? Не сообщать же о том, что ветреный элементал, влюбившись в бессмертную душу жительницы третьего тысячелетия, устроил ей небольшой круиз по пространству и времени.
— Сейчас на моей родине правит хороший человек, он очень старается, чтобы Россия стала могучей державой, — стараясь перевести разговор в прежнее русло, провещала я. — Его зовут — Владимир Путин.
— Сколько людей проживает в вашей империи? — отправил в рот вторую виноградину кесарь.
— Около 150 миллионов человек, — криво усмехнулась я.
А еще недавно было на 28 лимонов больше!
— Надо же, — словно молодой резво вскочил с места потрясенный Тиберий, — как и у нас! Значит, я тоже могу называться секретарем?
— Если будет желание, — растерялась я.
— Секретарь Путин не станет воевать с Римской империей, чтобы поработить ее? — тяжело опускаясь в кресло, напрягся озадаченный старец.
— Никогда, великий цезарь, — быстро заверила его я.
— Расскажи мне о вашем искусстве, Алиса, — расслабившись, неожиданно сменил тему римлянин.
— Русский народ очень любит зрелища, — осторожно выбирая слова, чтобы не шокировать необыкновенного слушателя, начала свой рассказ я, — театр, олимпиады, цирк, обожает книги, м-м-м трактиры, путешествия.
— Вы читаете Платона? — с гордостью бросая беглый взгляд на заставленные свитками стеллажи, осведомился любитель античного искусства.
— Нет, мы читаем Булгакова, Донцову, Устинову..
— Это русские философы? — грубо оборвал он меня.
— В какой то мере, да. У нас есть чудесная певица — Алла Пугачева..
— А если я выкуплю сладкоголосую сирену для себя? — снова прервал меня император.
— Нет, она, пожалуй, не поедет, — хихикнула я.
— Я озолочу певицу! — вкрадчиво пообещал доисторический субъект.
— Пугачева и так богата, — пытаясь не задохнуться от распирающего меня смеха, прорыдала я.
— Она — олигарх? — подозрительно рассматривая мои бесполезные усилия, выдал дед.
— Алла заработала деньги честным трудом, — мгновенно успокоилась я.
— Разве можно трудом заработать большие деньги? — не понял меня римлянин.
— Можно, если человек талантлив, — улыбнулась я.
— У меня тоже есть даровитый актер — Фарий Ставр, — судорожно хлебнул глоток разбавленного вина из золотого кубка старец, — но он беден.
— Это плохо, — осуждающе покачала головой я, — талант должен вознаграждаться.
— Талантами? — засмеялся Тиберий.
Я непонимающе уставилась на древнего пьянчужку.
— У иудеев самая крупная денежная единица — талант, — удрученно почесал переносицу цезарь. — Ты любишь поэзию, Алиса?
— Да.
— Прочитай что-нибудь.
— По-русски?
— Хорошо.
Я набрала в легкие побольше воздуха и открыла рот:
— День ушел, убавилась черта,
Я опять подвинулся к уходу.
Легким взмахом белого перста
Тайны лет я разрезаю воду.
Блаженно улыбаясь, гомик упивался звуками неизвестного доселе языка.
— Как зовется мудрец, сочинивший волшебную элегию? — после небольшой паузы поинтересовался он.
— Есенин, — снова вспоминая родные пенаты, с горечью прошептала я.
— Ты любишь его? — сделал вывод старый греховодник.
— Очень, — не понимая, к чему он клонит, призналась я.
— Поздравляю, — чрезвычайно обрадовался отшельник. — Когда я отпущу тебя на волю, ты пригласишь меня на свою свадьбу?
— Поэт уже умер, — игнорируя обещание о свободе, тихо промолвила я.
— Жалко, что он такой старый, — помрачнел сердобольный цезарь. — Я бы с большим удовольствием побеседовал с ним. Какие тебе нравятся песни, Алиса?
— Разные.
— Спой что-нибудь.