Неприметный холостяк; Переплет; Простак в стране чудес
Шрифт:
– Быстро, быстро! Думайте на бегу! Договорились?
Нужен был человек покрепче Оскара Фричи, чтобы противостоять такому натиску, тем более что Динти вцепилась в его лацкан и стала просительно заглядывать ему в глаза.
– Ну, если вы так говорите… – слабо проблеял Оскар.
– Именно! – воскликнул Простак, и тут Леман и МакКлюр появились из комнатушки с видом людей, которые пришли к решению, хотя и вынужденному.
– Здрасте, – прошелестел Оскар. – Здрасте, мистер Леман. Добрый день, мистер МакКлюр.
– Как поживаете? – отозвался Джек.
– Неплохо. Правда, у меня в голове какое-то странное ощущение, а горло вроде как…
– Пожалуйста! – перебил Простак, здраво рассудив, что эти подробности лучше приберечь для врача Оскара. – Так как? – повернулся он к Леману.
У мистера Лемана вроде еще теплилась надежда, что соглашения можно достичь, воззвав к лучшим чувствам Простака.
– Послушайте-ка, минутку…
И умолк, прерванный властным стуком в дверь. Простак и Динти обменялись отчаянными взглядами. Им не нужно было сообщать, кто находится по другую сторону двери. Полчаса прошло, и Дж. Бромли Липпинкотт из фирмы «Липпинкотт, Липпинкотт, Коэн, Манделбаум и Липпинкотт» снова явился к ним. Он мог бы засидеться за стаканчиком в баре, мог бы прогуляться по Бродвею, любуясь столичными видами, много чем мог бы заняться. Но нет же! Явился он, пунктуально, в оговоренный срок, точно секунда в секунду.
– Пойду открою, – рванулся было Оскар, всегда готовый услужить.
– Нет-нет! – панически закричал Простак, ухватив его за полу пиджака.
– А?
Простак сглотнул.
– Это всего лишь… всего лишь… Я знаю, кто там. – Одним прыжком он подскочил к двери и запер ее на ключ. Потом отер лоб и вернулся к мистеру Леману. – Так что вы хотели сказать? – спросил он, теребя галстук.
Оскар был не из тех, кто сдается легко. Подвернулся случай оказать услугу, и он ни за что не желал его упускать.
– Но там кто-то пришел…
– Нет там никого.
Стук повторился, еще громче и требовательнее.
– Ладно, – с большим сомнением сказал Оскар, кося недоуменным глазом на дверь, – верю вам на слово.
– Кто там еще? – поинтересовался Леман.
– Да так, никто, – ответил Простак, чей галстук превратился в мятую тряпку. – Агент какой-нибудь, книги продает. Кто-то такой… Так покупаете вы шоу или нет? – в отчаянии вскричал он.
– Послушайте, дорогуша. Сотня тысяч баксов – это прорва деньжищ. Не можете же вы рассчитывать, что мы… – Леман замолчал, по комнате прокатилось эхо третьего стука. – Ради всего святого, – раздраженно рявкнул он, – чего вы не прогоните этого типа?
Динти взяла ситуацию в свои руки – спокойно, с вкрадчивой ловкостью, столь характерной для женщин, когда они решаются на не совсем честные поступки. Ей было вполне ясно, что ее Простаку не справиться, а ведь такую ситуацию, если чуть-чуть, по-женски поманипулировать с правдой, уладить легче легкого.
– Мистер Фиппс, – вмешалась она, – никак не может его прогнать. Знаете, кто это?
– Мне плевать кто, пусть прекратит барабанить!
– Это бизнесмен один, он желает откупить большую часть спектакля, – небрежно бросила Динти.
Мистер Леман пошатнулся.
– Что!!!
– Вы удивитесь, когда узнаете его имя. Обтяпывает все на раз! – И Динти щелкнула пальцами. – Если не хотите покупать шоу, только намекните, и я его впущу.
– Погодите! – закричал мистер Леман. – Погодите! Погодите!
В лихорадочной спешке он выдернул из кармана чек, но МакКлюр все равно опередил партнера, первым выхватив свой. Одновременно, словно они репетировали номер неделями, компаньоны сунули чеки Простаку, а тот почтительно передал их Динти, которая деловито царапала что-то на листке бумаги.
– Теперь спектакль наш! – воскликнул мистер Леман.
– Вот ваша расписка, – протянула бумагу Динти.
– А я получу свои деньги обратно? – тревожно поинтересовался Оскар.
– Дорогой вы наш зануда, – быстро опомнившись, Простак опять пребывал в форме, – вы получите гораздо больше. Я же объяснял все подробно минуту назад, но до вас, конечно же, не дошло. Комический дуэт Леман – МакКлюр выложил сто тысяч долларов…
– За тридцать три и одну треть процента шоу, – вмешалась Динти.
Леман вздрогнул всем телом.
– За что?
– Этот джентльмен вам все растолкует.
Динти распахнула дверь. Вошел Дж. Бромли Липпинкотт. Ростом он казался еще выше, если это возможно, и еще больше походил на труп.
– Это юрист, – сообщил Простак. – Он требует шестьдесят шесть и две трети процента от всех прибылей, получаемых от вышеназванного спектакля, когда – и если – его будут ставить. Дело в том, что вышеназванное произведение, или пьеса, целиком списано с повести, сочиненной его клиентом, мистером Родни Ричем из Вустера, штат Массачусетс, Массачусетская корпорация. Явный плагиат, один из самых наглых, с каким когда-либо доводилось сталкиваться папочке Липпинкотту. Все правильно, мой пончик?
– Совершенно верно, – подтвердил «пончик». – Кто эти джентльмены?
– Мистер Леман и мистер МакКлюр. Они только что выкупили спектакль.
– В самом деле?
– Да, точно, – с жаром подтвердил Оскар, не желая недопонимания в этом вопросе. В других – пожалуйста, в этом – ни за что!
Мистер Леман, не сдающийся в поражении, ринулся в бой.
– Мне известно все про такие дутые обвинения! У вас не больше оснований для иска, чем у кролика!
Дж. Бромли Липпинкотт не улыбнулся. Адвокаты не улыбаются. Но мимолетно дрогнувший мускул в уголке его жестко поджатых губ указал, что он изобразил то подобие улыбки, на какую был способен.
– У нас дело крепко сшито, – сдержанно ответил он.
– Да? Так зайдемте сюда, расскажите нам подробно, – пригласил Леман. – Через минуту я это ваше крепко сшитое дело по лоскуточкам разнесу. Последние двадцать лет, стоит появиться какому-нибудь хиту, как тут же является прощелыга с претензиями.
Леман повел адвоката в комнатушку. Весь вид его кричал о том, что перед адвокатом совершенно невиновный человек, на которого возвели напраслину. Джек МакКлюр последовал было за ними, но чуть замешкался и бросил на Простака укоризненный взгляд.