Непрошеные или дом, с которым мне «жутко» повезло. Премиум-издание: четыре книги в одной
Шрифт:
– Не уж-то, это правда?.. – я уж начал было прикидывать, чего не успел сделать при жизни, как тотчас же встрепенулся. – …Нет! Этого не может быть. Ведь я имею возможность передвигать предметы, могу запросто поднять с полу любую вещь. Это и означает, что я вовсе не дух, не бесплотное привидение. Я материален и значит жив.
– Так ведь и я могу сделать тоже самое!.. – и словно в подтверждение своих слов, Марта встала и придвинула свой стул чуть поближе ко мне. – … Уж лучше б ты попробовал объяснить самому себе, отчего Артур вдруг стал предельно лоялен по отношению к тебе? А ведь ещё часом ранее он был готов испепелить тебя, как человека? В конце концов, спроси самого себя: отчего ты столь комфортно чувствуешь себя в нашей компании? При этом, никто из нас не испытывает к тебе былого отторжения?
– Вполне возможно, что все они просто опасаются сделать что-то против меня. Ведь совсем недавно, ты чуть было не прогнала их взашей!.. – я быстро нашелся с ответом. – …Вот, и притихли они, потому как бояться.
– По-твоему, эти могут чего-то бояться?.. – переспросила она с усмешкой. – …Да, хрен-то два ты их чем-либо запугаешь.
– Постой-постой!.. – вновь спохватился я. – …Если меня, действительно, насмерть сбила машина, тогда почему я общался с живыми людьми?
– Под «живыми людьми», надо полагать, ты подразумеваешь тех бандитов?.. – переспросила Марта. И не дожидаясь ответа, продолжила. – …Так на то они и бандиты, чтобы погибать раньше срока. В данную минуту их тела извлекают из-под искореженных автомобильных останков. После того, как они размазали тебя по своему капоту, их «Джип» врезался в столб.
– Тогда почему, общаясь якобы с мертвецами, я не видел своего мёртвого тела? – мне ничего не оставалось, кроме как продолжать «доставать» девушку своими расспросами. Я непременно хотел найти серьёзные и аргументированные доказательства своей жизни; либо собственной смерти.
– «Ужастиков» насмотрелся? – зло усмехнулась Марта. – …Ты б поменьше пялился в свой телевизор, тогда б и глупых вопросов было гораздо меньше.
Марта определённо была нынче не в настроении. Потому и предпочел я на том и закончить наш диалог. Вспоминая свою, не очень-то и длинную жизнь, я решил молча дожидаться того самого момента, когда эти существа подымут-таки свои рюмки.
И что с того, если сейчас я желал лишь одного: тупо нажраться. Пусть хоть этим, подозрительным и вовсе не внушавшим доверия дьявольским пойлом. Напьюсь до полного беспамятства, а уж там, будь что будет. Меж тем, та бурляще-дымящаяся жидкость, которую Любка успела окрестить «напитком молодости», на вкус оказалась вполне приятной. А уж какой эффект я испытал позже, так об этом можно было говорить лишь в исключительно восторженных тонах.
Моя былая усталость; внезапно навалившаяся горечь по утраченному и полная душевная опустошённость, улетучились в одно мгновение, словно их и вовсе не было. Я вновь ощутил себя восемнадцатилетним. Тело или то, что раньше им называлось, стало настолько лёгким, что мне показалось, будто я запросто могу подпрыгнуть метра на три в высоту и зависнуть там, преодолев всякое земное притяжение.
– Ну, и как тебе, наше «пойло»? – очевидно заметив в моих глазах блеск бесконечной радости и счастья, Марта лукаво напомнила и те эпитеты, которыми я успел наградить этот райский нектар.
– Ты знаешь, а быть погибшим, по-моему, не так уж и плохо. Признаться, я всегда считал, что человеческая смерть должна переживаться гораздо мучительней, страшней и ужасней. Тогда как на самом деле, я и вовсе не ощутил. То есть, не прочувствовал на себе той ключевой грани перехода в мир иной. Выходит, жизнь после смерти, и в правду продолжается.
– Ну, хватит. Пожалуй, именно сейчас самое время опустить тебя с небес на землю. Как говориться: вернуть в привычную для тебя реальность.
– Ты, это о чем? – наслаждаясь своими новыми ощущениями, я спрашивал так, словно ответ мне был особо и не нужен.
– Хочу признаться тебе в том, что я солгала. Точнее, пошутила.
– И в чем же заключалась твоя шутка?
– В твоей гибели. На самом деле, ты все ещё жив. Илья, действительно, успел вовремя притормозить. Это обстоятельство и спасло тебя жизнь. Потому и мы, по-прежнему тебе чужды.
– Постой-постой. В таком случае, откуда тебе известно, что тем бандитом был Илья? Кажется, я ни разу не упомянул его имя.
– Не перестаю удивляться вашей земной наивности и доверчивости!.. – тяжело вздохнула Марта. – …В начале, ни в чем, не усомнившись, он принимает моё откровенное враньё за чистую монету. А теперь, когда я говорю ему чистую правду, он пытается найти некие зацепки, дабы её оспорить. Для особо одарённых, повторю ещё раз. Зачем нужны какие-то слова, если мне известны все твои мысли. Через твои мозги, я узнала и о «Джипе», и о бандитах. Более того, я знаю… Кстати, именно от тебя. Что этот самый Илья, готовит против тебя какую-то мерзость. Правда, никак не могу сообразить, в чём её действительный смысл. Тем не менее, советую: впредь держаться от него подальше.
Признаться, я и сам не знал чему верить. Радоваться неожиданному воскрешенью; либо огорчаться по поводу потери (уже принятой, как должное) своей новой формы существования.
– А ты не считаешь свою последнюю шутку, чересчур жестокой, по отношению ко мне? – поинтересовался я после короткого размышления.
– Прости. Но у меня слишком мало возможностей для какого-то маневра.
– Причём здесь «маневры»? – меня уж начинали бесить, эти её полунамёки.
– Понимаешь? В особо критических ситуациях ваш мозг способен поднять из глубин сознания нечто, казалось бы, уже навсегда забытое. Покопавшись в твоем «природном архиве», я точно знаю, что ты располагаешь кое-какими обрывками необходимой мне памяти. Потому и надеялась на то, что пережив сильнейший стресс (то есть, известие о своей кончине) ты все-таки вспомнишь то, о чем я спрашивала тебя в нашу позапрошлую ночь.
– Марта! А может, не стоит огород городить? Коль это, для тебя так важно, не проще ли взять, да и самой мне о том напомнить. К примеру, какими-то наводящими вопросами о том, что мною давно подзабыто?
– Конечно, проще. Да только, вот беда. Чтобы встретиться с тобой, я была вынуждена дать обет молчания и нарушить его теперь, вовсе не вправе. Ты и только ты, должен самостоятельно всё вспомнить. Вспомнить, меня. Ведь ты даже не представляешь, насколько это важно для нас обоих.
– Хорошо-хорошо. Я обещаю тебе, что буду очень стараться. Такой ответ тебя удовлетворит?
– Отчасти. – ласково и как-то совсем уж породному, вдруг улыбнулась Марта. Мне даже показалось, что эту улыбку я уже где-то встречал.
– Ну, а теперь, когда ты мне обо всём рассказала, и когда я согласился оказать тебе посильную помощь в своих воспоминаниях. Быть может, ты признаешься мне, о чем, собственно, просила тебя Любка?
– Это, своего рода ритуал. Необходимо, чтоб кто-то из живых уединился с новорождённой. Ну, и занялся с ней, сам знаешь чем. – как ни в чем не бывало, пояснила Марта.