Нерастраченная нежность

Берендеев Кирилл

Нерастраченная нежность

Мороженое "Бородино" в киоске у метро "Университет" стоило пятнадцать рублей, эта по нынешним временам смехотворная цена меня удивила и прельстила. Невольно я поддался искушению купить его и, спрятавшись от холодной октябрьской погоды в вестибюле, на высоком подоконнике, разглядывая проходящий мимо люд, потихоньку наслаждаться его с детства знакомым вкусом. Зайдя внутрь круглого здания, краем глаза я заметил девушку лет двадцати - двадцати

двух. Толком разглядеть ее я не успел,. Единственное, обратил внимание на ее одежду: теплая пуховка светло зеленого цвета, отороченная мехом, выбеленные джинсы в обтяжку и высокие черные ботфорты - последний писк переменчивой, как осенний день, моды. Светлые волосы волнами ложатся на плечи.

Девушка пристально смотрела куда-то вдаль, наверное, кого-то ждала.

Минут через двадцать я доел мороженое и пошел выбрасывать обертку. Девушка по-прежнему стояла меж двух рядов дверей, напряженно всматриваясь в беспокойный людской поток. Заметив меня, она посторонилась и отошла к дальней двери. Бросая обертку, я обернулся, взглянуть на ее лицо. Немного испуганные серые глаза (видно, боится, что прошло уже слишком много времени, а его все нет), печально опущенные уголки тонких губ (может, он так и не придет сегодня, и тогда...), чуть сдвинутые брови, прорезавшие напряженную складку на лбу (надо бы что-то придумать на этот крайний случай, но ничего нейдет на ум). Девушка уже беспокойно переминалась с ноги на ногу. И я решил подождать с ней вместе того, кто ей так необходим. Прошел внутрь вестибюля и снова сел на подоконник.

Мы ждали, время текло, невыносимо медленно, как всегда, когда ждешь кого-то. Меж делом я стал представлять себе человека, которого девушка так долго ждет. Быть может, он высокого роста, повыше меня: представительный мужчина, в элегантном черном костюме, и строгом галстуке в мелкую полоску. На вид ему можно дать тридцать, хотя он и старше этого возраста. Скорее всего, черноволос, с небольшими залысинами на лбу. Строен, подтянут, всегда хорошо одет, всегда по последней моде. В нем что-то есть от отца, быть может, крупные черты лица. А еще отцовская напористость и решительность, читающаяся в глубине его пронзительно черных глаз. Он остановит у автобусной остановке, откуда только что ушел какой-то номер, свою дорогую иномарку, ему под стать, выпрыгнет из машины, резко хлопнув дверью и почти бегом направится к ней. Завидев его, девушка выбежит из вестибюля, обнимет и поцелует своего кавалера. А тот подарит ей цветы и тихо скажет, не выпуская ее руки из своей: "Прости меня, любимая, что заставил сколько ждать, но это совещание...". И больше они не скажут ни слова, пойдут к проспекту, он откроет перед девушкой дверь, и пара уединится в комфортном салоне. И машина немедленно покинет многолюдное место, чтобы уже никогда больше к нему не вернуться.

Девушка встрепенулась, внимательно

всмотрелась в толпу на остановке и неожиданно сорвалась с места. Не теряя времени, я последовал за ней, желая узнать, насколько правильны были мои догадки.

Я ждал, что она бросится к кому-то на шею, но жестоко ошибся. Девушка поспешила на подошедший автобус.

Я устало повернулся и, разочарованный, снова вошел в вестибюль. Сел на подоконник, не услышав знакомого голоса, и лишь теплое прикосновение руки вывело меня из погруженности в себя. Я поднял глаза - передо мной стояла моя супруга.

– Не ожидала, что ты будешь меня встречать, - просто сказала она, подставляя щеку для поцелуя и отвечая на него легким прикосновением губ. Тебя отпустили пораньше? А почему не в настроении, что-то случилось?

Я кивнул. И помолчав немного, рассказал о девушке, дожидавшейся, как мне бы хотелось, кого-то в тамбуре вестибюля станции. И о подошедшем автобусе, увезшем ее, скорее всего, домой. Жена слушала, невольно улыбаясь моим словам, а я продолжал говорить, с какой-то страстностью, удивившей меня самого, всматриваясь и не в силах отвести взгляда от ее лица.

Вот уже пять лет прошло, с той поры, как я замужем за этой женщиной, пять долгих лет, пролетевших для меня как мгновение. И сейчас, вглядываясь в ее милое лицо, столь же притягательное для меня, как и во время моего жениховства, я невольно удивлялся своему непостижимому везению. Пять лет прошло, а до сих пор я влюблен как мальчишка в свою супругу, влюблен так, как тогда, когда я впервые встретил ее, впервые пригласил на свидание, получил на свой робкий вопрос утвердительный кивок головы и то же легкое касание губ, означавшее согласие с моими словами. Будто время, в самом деле, остановилось для нас двоих.

Я любил ее и получал в ответ неизменную нежность, которой одаривала она меня с первых наших встреч. Я любил, и порой боялся постоянства этой любви, боялся, что внезапно оно прервется на самой высокой ноте. А порою мечтал, как сегодня, как несколько минут назад, подарить толику своего счастья другим, крохотную частицу своей нерастраченной нежности, чтобы знать, чувствовать, что я не так одинок в своем безграничном счастье, что есть еще люди, которые так же любят, и на чувства которых отвечают взаимностью. Тихо и нежно, как моя любимая.

Наверное, я казался смешным, рассказывая эту историю, но жена моя не смеялась. Она и не улыбалась уже, просто внимательно слушала, а дослушав, взяла под руку и прошептала:

– Пойдем.

И я почувствовал внезапно, что вполне мог, обойтись без множества лишних слов, без всего их множества. Ведь она и так поняла меня. Поняла и потому спешила увести. Туда, где я мог бы разделить свою нерастраченную нежность с той единственной, что подарила и каждый день дарит ее мне.