НЕРХАШ
Шрифт:
Флор, в долю секунды поняв, что от него требуется, вырубил ничего не подозревающего секретаря и понесся за своей хозяйкой к выходу из дворца. Им почти удалось уйти, но в последнем коридоре на них набросилась охрана. Прикрывая собой Кинари, Флор начал забрасывать охранников огненными шарами, благо, что далеко не на всех были противоангрицевские амулеты. Коридор заполнили крики, дым и запах горелой плоти. Тех, кого не удалось достать огнем, Флор в промежутках между заклинаниями виртуозно доставал мечом. Быстрота реакции и сила оборотня давали ему такое преимущество, что он почти в одиночку раскидал человек двадцать, но уйти им с хозяйкой все равно не дали. Из бокового прохода неожиданно высыпала целая толпа охраны и взяла их в кольцо. Флор прижал Кинари спиной к стене и зарычал, показывая удлинившиеся клыки. И с тоской подумал, что трансформации, похоже, не
Но, оказалось, что, несмотря на долгое знакомство, он плохо знал свою хозяйку. Она слегка оттолкнула его от себя, и, высвободив руки, обняла его одной рукой за шею и зажала ему нос, а второй рукой сделала резкое движение, словно отбрасывала пригоршню песка. Первые ряды охранников сразу повалились на пол, так и не сообразив, что произошло. Никто не ожидал этого, и Флор в том числе, потому что даже ему было видно, что вся охрана была снабжена амулетами Дешэ. Но Кинари на этом не успокоилась. Она выпустила нос Флора и прошипела ему в ухо, чтобы не отходил от нее далеко. Затем что-то пробормотала, и на охранников обрушился потолок. Здание дворца зашаталось, и Кинари с Флором оказались стоящими на маленьком пятачке. Многие оказались сбиты с ног, и возникла небольшая свалка, которой и воспользовался Флор. Он схватил за руку пытающуюся наколдовать что-то еще Кинари, и потащил ее к выходу. Она тоже выхватила спрятанный в складках платья меч, потому что охрана тут же опомнилась, и им пришлось прорываться с боем. Оба отделались несколькими не слишком серьезными ранами, которые Кинари кое-как затянула на бегу. Вслед им полетели самые разные задерживающие заклинания. Флор легко уворачивался, прикрывая собой Кинари, и удивлялся тому, что среди задерживающих не оказалось ни одного боевого. Значит, охрана получила приказ взять их живыми.
Неожиданно они оба со всего размаха налетели на прозрачную стенку, поставленную у самых дверей, и отлетели сразу на несколько шагов назад. Переглянулись, не понимая, что происходит, снова подошли к стенке, теперь уже медленнее, и обоим стало ясно, что здесь они не пройдут. Флор было дернулся по направлению к боковому коридору, но было уже поздно. Навстречу им с мечами и амулетами наперевес неслась охрана.
Внезапно все кончилось. Охранники остановились и застыли в нелепых позах, в корне противоречащих чувству равновесия. Кинари вопросительно глянула на Флора, тот ответил ей таким же недоуменным взглядом, но уже начал продвигаться к присмотренному ранее свободному проходу. К сожалению, это было бесполезно, потому что в двух шагах от них заколыхался серебристый туман портала, и из него вышел тот, кого так боялась увидеть Кинари. Она замерла, и Флор, бросив взгляд на ее окаменевшее лицо, понял, что вот теперь дело обстоит намного хуже, чем плохо. Его тело подернулось маревом, готовясь к трансформации, но он не стал дожидаться ее завершения, а поднял меч и устремился на Заргона, одновременно выплевывая струю пламени. Тот легко ушел с линии, пропуская мимо себя удар меча, а пламя опало у его ног, вероятно, благодаря амулетам. Потом, стоя вполоборота к телохранителю, ударил его ножом в бок, хотя еще секунду назад никакого ножа в его руке не было. Улыбнувшись уголками губ, слегка хлопнул его по лбу и негромко сказал пару слов. Именно от этих слов Флор обмяк и умер. Сразу. Он был мертв до того, как его тело опустилось на пол.
Кинари видела, как сияние вокруг него стало быстро тускнеть, а потом быстро свернулось и потухло. Она до крови закусила губу, и сосредоточенно глянула поверх головы Заргона. Резко выбросила руку вперед и разжала ее. Над головой Заргона материализовался огромный и по виду тяжелый меч, а то, что она выбросила, превратилось в маленьких черных мушек, которые яростно набросились на Заргона. Он выругался и что-то крикнул. Мушки от этого посыпались на пол, и меч тоже. Крийон заметил его в последнюю долю секунды и успел отпрыгнуть, хотя клинок все-таки прошелся по его плечу, оставив на нем длинную царапину.
Заргон ослепительно улыбнулся Кинари и, если бы кто-нибудь посторонний мог сейчас их видеть, то он смело мог бы сказать, что этот до неприличия красивый гайр откровенно любуется прекрасной гайре. Но самой Кинари в данный момент было на это наплевать. Она выбросила на него еще несколько приготовленных специально для этого случая заклинаний, но они не причинили ему никакого вреда, за исключением пары синяков и царапин.
Отчаяние удушливой волной захлестнуло Кинари. Она растратила почти все свои силы, и ей больше нечего было ему противопоставить. Но, взглянув на мертвого Флора, она собралась и из последних сил развеяла его тело в пыль. Не хватало еще, чтобы Дешэ использовали его для своих грязных экспериментов. Потом подняла меч, прекрасно понимая, что против такого противника он не более чем зубочистка. Это было очень глупо, но стоять перед ним, как послушная овца перед мясником она не желала. Заргон покачал головой.
– Кинари как всегда не хочет по-хорошему! Ладно, пусть будет по-плохому.
Он прикипел к ней взглядом своих прекрасных голубых глаз и произнес несколько Слов. Она не пошевелилась. Возможно, через секунду он смог бы удивиться такой стойкости, но не успел. Неожиданно громко взвыли дворцовые сирены, означающие прибытие серых охотников в королевские покои.
Заргон выругался.
– А, черт! Стой здесь!
– Он послал Кинари мощный импульс, и, не сомневаясь, что она будет не в состоянии ослушаться его приказа, исчез. Ее спасло только то, что он был всего лишь Заргоном, а не Ларом, чтобы увидеть, как его заклинание отскочило от ее местами разорванной, но еще продолжающей служить ей защите.
Кинари выдохнула, и, пошатываясь, побрела к выходу. Ее никто не останавливал, потому что во дворце начался жуткий переполох, и всем сразу стало не до нее. Серые охотники - это куда серьезнее.
Заргон стоял посреди королевского кабинета и молча наблюдал, как серые охотники доедают то, что осталось от демона. А также на то, что осталось от короля после того, как им до этого пообедал демон. Зрелище было весьма любопытное, если не сказать, пикантное.
– Вот дрянь!
– С чувством сказал он самому себе и, если бы его кто-нибудь услышал, то смог бы поклясться, что Заргон сказал это с гордостью.
Он подошел к столу и мельком глянул на послание Наргийской королевы, которое принесла Кинари. Он хотел было взять его, но вовремя отдернул руку. Улыбка на его лице стала шире.
– Ого! Последнее изобретение?
Яд действительно был хорош. Совсем новый, против которого ни у кого пока еще не было защиты. У короля не было ни малейшего шанса, его не спас бы никакой Дешэ. Просто не успел бы. И следов он не оставлял. Конфетка, а не яд!
– Не любим ничего пускать на самотек, да, Кинари? Совсем, как покойная матушка!
– В голосе Заргона зазвучала светлая грусть, но это не помешало ему более внимательно осмотреть королевский кабинет. Как он и предполагал, в нем обнаружилось еще несколько сюрпризов, которые охрана, мало знакомая с госпожой Кинари, скорее всего, не заметила бы. Так, по мелочи: пара нестандартных проклятий и очень хорошая порча на письменных приборах, и, кроме того, сильный яд уже другого типа на двух хрустальных бокалах.
– И чего же мы этим добивались?
– Язвительно поинтересовался он.
– Убить бедного короля десять раз подряд? Зачем же еще и демон? А ведь, похоже, это я вас вспугнул! Но, если вы планировали убить короля традиционными способами, то для кого же вы тогда готовили демона? Моего демона, кстати! Для юного принца? Но, девочка моя, ему всего десять лет, он же еще ребенок! Знаете, Кинари, вы еще большая дрянь, чем я думал!
– Теперь в голосе звучало уже уважение, которое он и решил немедленно выразить госпоже Кинари лично. К сожалению, она не стала этого дожидаться, и, проявив невежливость, отбыла в неизвестном направлении, в чем он и имел неудовольствие убедиться всего пару минут спустя. Эта новость привела его в несколько неуравновешенное состояние духа, в результате чего это крыло дворца, и так подпорченное Кинари, сильно пострадало.
Кинари вернулась на загородную виллу своего супруга примерно через два с половиной часа после того, как столь поспешно покинула ее. Выглядела она при этом, прямо сказать, не очень. Не обращая никакого внимания на слуг, с мечом в руке, который она так и не удосужилась вернуть в ножны, почти ничего не видя и не слыша вокруг себя, она молча поднялась в кабинет Вайгара. К счастью, он был дома. Кинари толкнула дверь, вошла и остановилась у порога. Ее муж, сидевший за столом, как-то очень медленно встал и обернулся. Она видела, что он, несмотря на огромное облегчение оттого, что она вернулась, опасно колеблется между страстным желанием зацеловать ее насмерть и не менее страстным желанием придушить источник своих мук и таким образом навсегда избавиться от наваждения. Кинари захотелось улыбнуться. Она совсем не испугалась его, и даже мельком удивилась тому, что так боялась его раньше. Наверное, она уже пережила весь страх, отпущенный ей на сегодняшний день. Да и по сравнению с Заргоном ее муж был просто плюшевым медвежонком.