Неслужебный роман. Часть 2
Шрифт:
– Хотят. Собрать всю родню на даче, накормить шашлыками, салатами и тортом. Все как предыдущие тридцать четыре года… Лид, если мы ничего не предпримем, то они свой юбилей опять проведут в суете.
– А лучше, если проведут, перескакивая с горы на гору? – я потерла переносицу, почувствовала, как под пальцами сформировалась и пролегла морщина. – Жень, если ты спрашиваешь мое мнение, а не пытаешься выцыганить согласие любым способом, то я за то, чтобы спросить маму с папой.
– А как же сюрприз?
– Иногда лучше без сюрпризов, ты не находишь? Если ты, конечно, хочешь
Кажется, с категоричностью я перегнула палку – Женька засопела, обиделась.
Я решила, что надо смягчить:
– Жень, они взрослые люди. Это для тебя сюрприз и что-то новое – здорово и вызывает азарт и подъем сил. А им может оказаться милее собраться в кругу друзей. Тур, в конце концов, можно подарить им с открытой датой. Они сами решат, соберутся с мыслями и поедут…
– Лид… – я представила, как Женька хмурится и в раздражении трет лоб. – Я понимаю, почему у тебя такие хорошие отношения с родителями… Ты мыслишь так, словно тебе пятьдесят.
– Ну, спасибо, дорогая, – я постаралась беззаботно рассмеяться, хотя из-за замечания сестры под ребра словно ледяное шило загнали, выпустив из легких воздух. – Никогда не думала, что хорошие отношения с родными – это порок, а взаимопонимание – повод оскорблять.
– Я не оскорбляла. Я правду сказала.
– Да, на правду не обижаются, так все говорят.
Женька на секунду замолчала, заговорила другим голосом – вкрадчиво и будто излишне осторожно:
– Я тебя обидела?
– Не бери в голову. А с родителями все-таки советую предварительно поговорить.
Я нажала «отбой» и посмотрела на часы: разговаривая с сестрой, я пропустила время чая и почти пропустила время прогулки. Взяв со стола заранее приготовленную термокружку, я вышла на балкон – совместить приятное с полезным и хоть немного нагнать график.
Отсюда была видна крыша детского садика. Я посмотрела на часы – Степка сейчас закончил гулять и отправился на обед. Потом поспит, пополдничает и снова отправиться гулять. А там его и я заберу.
Мой график сильно напоминает тот, которым живет мой трехлетний сын: подъем строго по будильнику, привычный круговорот дел, лиц и маршрутов. Ничего нового, ничего травмирующего.
«С каких пор ты стала такой педантичной?» – в памяти возник смеющийся голос Руслана.
Интересно, моя педантичность и приверженность графику его так же раздражает, как раздражают они сестер?
Я отпила зеленый чай с мятой, вдохнула летний аромат.
Нет, Руслан сам такой же. Он сам – любитель всего по графику. Он же юрист. И зануда, он сам так о себе постоянно говорит.
Наверно, я себя успокаивала. Взглянув на часы, отметила, что у меня еще пара минут перерыва, достала мобильный и набрала мужа.
– Привет, я Руслан Лебедев. Сейчас я не могу ответить на ваш звонок, но сразу это сделаю, если вы оставите мне голосовое сообщение и оставите координаты. Благодарю за понимание!
Короткий звуковой сигнал оповестил о начале записи. Я запаниковала, хотела сбросить, но вспомнила, что запись уже идет и Руслану просто придет пустое сообщение. И он станет волноваться, что
– Руслан, ничего срочного, просто хотела узнать, как у тебя дела.
И нажала «отбой». Даже вспотела от напряжения.
Закрыв створку окна, вернулась в комнату, к своему рабочему месту.
И сразу почувствовала облегчение, словно встала на знакомую почву.
Работа – я там нужна. Я там контролирую ситуацию. Я там могу дышать свободно.
5
Лавренева поехала в офис Лебедева сразу после их встречи, поэтому, когда он вернулся после завершения процесса, в кабинете его ждала коробка из-под обуви, доверху заполненная бумагами и вырезками, конвертами и каким-то хламом, а также почтовая коробка, от которой жутко несло тухлятиной.
«Она же не привезла сюда посылку с дохлым вороненком?»
Это был риторический вопрос.
В кабинет заглянула Арния Николаевна, поморщилась и, деловито подойдя к окну, распахнула его:
– Как я понимаю, у вас новое дело. Весьма настойчивая дама…
Она понимающе кивнула на коробки. Лебедев как раз с помощью остро отточенного карандаша приподнял крышку почтовой коробки, чтобы убедиться, что внутри – именно то, что он думал.
– Вы зачем ее в кабинет ко мне пустили?
– Она сослалась на то, что с вами это согласовано. Проверить это я не смогла, так как сотовый у вас был вне зоны действия сети…
– Да-да, я был в процессе [3] , – он поднял глаза на офис-менеджера. – А чего у себя не оставили? Воняло?
Арния Николаевна усмехнулась, но вместо ответа предложила:
– Может, пригласить на чашку чая кого-то из криминалистов? Вдруг клиентка принесла это неспроста?
Лебедев посмотрел на нее с удивлением, почтительно хмыкнул:
– Вы меня не устаете удивлять, Арния Николаевна, иной раз фору юным адвокатским гениям дадите.
Пожилая дама удовлетворенно поправила прическу:
3
«В процессе» – здесь означает, что во время судебного заседания.
– Ну так… Все-таки опыт, наблюдательность… И не по годам хороший слух. – Она засмеялась: – Предложение вызвать криминалистов Борис Иванович на самом деле озвучил. Он приехал около часа назад.
Руслан усмехнулся.
Идея с подключением эксперта ему нравилась.
Открыв коробку из-под обуви, аккуратно – так же, кончиком карандаша – приподнял верхние листки: распечатка, вырезка из газеты, старенькие открытки без обратного адреса, конверты – в большинстве своем аккуратно вскрытые ножом для бумаг. На дне коробки обнаружил свадебное платье куклы Барби, детские пинетки, возможно, тоже кукольные, такие маленькие они были, и школьную тетрадь по русскому языку. Он присмотрелся: подписана почти выцветшими чернилами. «Ученицы 7 „б“ класса», далее – неразборчиво и почти стерты фамилия и имя школьницы. Сердце сжалось: там написано «Лида»?