Нестандартная ситуация
Шрифт:
Глава 19
ВЯЧЕСЛАВ
Вопреки бешеному сумасшедшему дню, вечер выдался на удивление приятным и размеренным.
Близость Киры действует на меня странным сочетанием: одновременно успокаивает и распаляет. Когда мы сегодня оказались наедине в её квартире, еле сдержался, чтобы не послать к чёрту все условности, рывком не сорвать с неё яркие тряпки и не наброситься на девочку прямо на кухне, так хотелось, наконец-то, её попробовать. Дааа уж, старею. Раньше без труда мог дождаться момента, пока женщина сама захочет залезать ко мне в штаны и доставить максимальное удовольствие. А теперь… Признаться мне даже
Приятно видеть в ней отзвук своих собственных ощущений, замечать, как темнеют глаза, как дыхание вмиг становится прерывистым, как она прикусывает нижнюю губу, как плавится её тело в моменты моих лёгких касаний.
У меня просто башню сносит, когда я представляю, как она будет стонать и извиваться подо мной, придавленная к прохладным простыням моей постели, как пропущу её мягкие волосы сквозь свои пальцы, а потом ещё повторю это вновь и вновь, в итоге крепко намотаю их на кулак. А что всё именно так и будет, я уже нисколько не сомневаюсь.
Достал из бардачка документы и, чтобы не забыть, переложил их на заднее сидение, бросив им в след мимолётный взгляд, как на глаза случайно попался маленький розовый рюкзачок. Вот же Маша-растеряша. Забыли девочки свои игрушки. Сбавил скорость, плавно затормозил у обочины и посмотрел на циферблат часов. В принципе пять минут мне уже погоды не сделают, а вечером к ним приехать я точно не успею. Нахожусь недалеко, поэтому проще уж сейчас повернуть назад и вручить пропажу.
Два упёршихся друг в друга придурка, которые, очевидно, не ценят собственного времени, уже успели разъехаться. О, а вот и Кира, видимо, с соседом разговаривает. Не успела ещё зайти в подъезд. Это мне повезло. Остановил машину, не доезжая до девочек. Чтобы они меня не увидели и удивились розовому сюрпризу в руках. Мдаааа, Дед Мороз хренов. Уже почти отвёл взгляд, чтобы выбраться наружу, но что-то в их напряжённых позах показалось мне странным.
Не понял. Мария крепко вцепилась двумя руками в мамино колено. Необычно. Я такого ещё не видел. Как правило, она совершенно спокойно крутится рядом. Кира стоит спиной ко мне, но полностью загородить обзор у неё, разумеется, не получается. Вижу, как высокий белобрысый мужик на неё уставился. Именно поэтому, вопреки любому здравому смыслу, захотелось поскорее приблизиться и обнять её за плечи. Ещё и всем желающим соседям по губозакаточной раздать.
Выбрался из машины, тихонько прикрыв дверь. Чёрт с ним. С рюкзаком. Успеется.
Но как только приблизился на расстояние, позволяющее расслышать хоть какие-то обрывки фраз, в душе моментально всё начало покрываться инеем.
Мария закричала. Я даже остановился на мгновение и оглянулся в поисках других детей, так непривычно слышать нотки страха в коротком детском писке.
— Ты просто чудовище, Олег.
Что здесь происходит? Вот стоило только оставить их одних, так сразу нашли себе приключения!
— И я очень сильно жалею, что когда-то увидела в тебе мужчину.
Неужели это отец её ребёнка? Быть такого не может! Всё ещё не нахожу в себе силы пройти последние несколько шагов. Смотрю на непонятную картину. Такая близкая дистанция даёт возможность отчетливо разглядеть животный оскал на лице неприятного
Мужик выглядит настолько агрессивным, что даже странно. Кого эта малышка в состоянии обидеть? Как могу, стараюсь на расстоянии четырёх шагов спокойно стоять позади и игнорировать непрошеное ощущение опасности, так не вовремя появившееся внутри. Чувство неприязни к очень молодому, но такому борзому человеку растёт с каждой секундой.
— Ты его во мне и сейчас увидишь. Уж я-то смогу напомнить.
Напомнить?
Этот молокосос с бешеным взглядом разом весь подобрался, набычился, и всё дальнейшее начинает происходить, словно в замедленной съемке. Кира резко делает шаг вперёд, закрывая собой ребёнка, а этот помешанный ублюдок, расплываясь в злобной, омерзительной улыбке, немного наклоняется и заносит правую руку… ДЛЯ УДАРА!
Мысленно чертыхаясь и матеря себя последними словами, что как последний идиот стоял и смотрел на разворачивающееся прямо на моих глазах абсолютно недопустимое действие, полностью игнорируя мужские внутренние сигналы, просто-таки вопящие об опасности, я в три прыжка приближаюсь к моим малышам, заслоняя их собой и отрезая от этого выродка. Он выше меня на полголовы.
— А ты мне напомни, — сталь в собственном голосе ощутимо резанула даже мой слух.
Хотя. Какой там ощутимо. Я готов разделать этого козлёныша на части любыми ножами, а, желательно, одолженными у Киры, давно уже затупившимися, чтоб страданий больше было.
Напрягаюсь, концентрируясь и готовясь в любой момент отразить вероятное последующее нападение. Слежу за перемещением рук и тела своего оппонента. Но он теперь не торопится, а удивленно и с раздражением меня разглядывает.
— Ты чё, клоун, в защитники записался? Пошёл вон отсюда, ты нам мешаешь.
— Так ты заставь, — спокойно, Слава. Спокойно. Если ты его сейчас похоронишь в близлежащей песочнице, легче от этого никому не станет.
Как я и рассчитывал, этот мальчик вновь замахнулся, чем допустил непростительную ошибку. В его положении бить нужно без замаха, резко и быстро, прицельно, а не давать противнику возможности раскрыть свой манёвр.
С лёгкостью цепляю его кулак, перехватываю запястье. От того, как всё произошло легко и без минимальной борьбы, даже стало противно. Видимо, этот слизняк не привык сталкиваться с мужским противостоянием и ответным ударом. Отточенным движением заламываю руку за спину, ощутимыми рывками подергиваю её наверх и продолжаю держать в таком положении. Четыре секунды, а он уже стоит, согнувшись в три погибели, и скулит. Слабак.
Стараясь собрать осколки своего вдребезги разбитого самообладания, наклоняюсь к нему. Произношу негромко, спокойно, чтобы не испугать криками Марию, очень чётко и с угрозой выплёвывая каждое слово:
— Слушай сюда, щенок. Сейчас ты привыкнешь к своей унизительной позе, успокоишься, возьмёшь себя в руки, сделаешь глубокий вдох и сконцентрируешь всё своё галимое внимание на том, что тебе скажет взрослый дядя. Подойдёшь к ним ближе, чем на два километра, в дальнейшем дышать сможешь только ртом и хорошо ещё, если без дополнительных приборов. Будешь донимать своими звонками и угрозами — лишишься зубов. Но если ты ещё раз хоть пальцем тронешь Киру или ребёнка… — тут пришлось сделать многозначительную паузу, чтобы всё-таки сдержаться, не дотянуться и не сломать ему нос. — Я тебя просто ЗА-КО-ПАЮ. Ты понял, гадёныш?