Нет худа без добра
Шрифт:
Надежде Иван тоже пришелся по душе. Среднего роста, худощавого телосложения, с несколько непропорционально крупной головой для его данных, парень не производил впечатления красавца. Самый обычный молодой русский мужчина. Таких в деревнях называют жилистыми, но, пожалуй, самое главное, он именно своей заурядной внешностью напоминал расстрелянных братьев. В нем чувствовалась до боли знакомая крестьянская хватка и рачительность. Слова наполнены смыслом, поступки продуманы. Рассуждения о жизни подруга разделяла целиком и полностью. Иногда казалось, что он говорит ее словами, озвучивая ее мысли. Рядом с Иваном было спокойно и надежно.
Оставшись одна в целом мире, девушка
Единственное, что повергало в сомнение – двух летняя разница в возрасте. Будь моложе Надежда, никаких препятствий браку. Вот незадача, моложе жених. Не принято выходить замуж за парней младше себя. Так сложилось в обществе, что жених должен крепко стоять на ногах, обеспечивать семью, а это приходит не само собой, нужно время.
Девушки для брака созревают рано, да и век бабий короткий, главная миссия женщины на земле – рожать детей, поэтому, чем моложе жена, тем лучше. С законами жизни не поспоришь. Не только эти сомнения угнетали Надежду. Ну, хорошо, сложится все удачно, выйдет она замуж за Ивана. Пройдут годы, она состарится и будет муж на сторонних женщин заглядываться. Молодое тело, оно всегда желаннее. Выбор то у него всегда будет.
На женихов в России уже который год дефицит. Сначала, Первая мировая война призвала мужчин в ряды защитников отечества, там и похоронила на полях сражений. Потом революция рука об руку с Гражданской войной у мужиков жизни отняли. Много ли их вернулось из мясорубок кровавых? Раскулачивания, репрессии тоже поучаствовали в уничтожении мужского начала в стране. Вот и поковыряйся тут, рассуждай на тему, кто хорош, кто плох. Не ровен час, без мужа останешься. Надюшке к этому времени уже двадцать лет исполнилось, для замужества возраст солидный.
Через месяц после знакомства Иван дал понять о своих намерениях жениться на девушке. Начал неумело, издалека, что, мол, на дворе зима, холодно по свиданкам бегать, хорошо бы вместе в тепле вечера коротать, под одной крышей жить. Надя сразу смекнула, к чему дружок клонит.
– Хорошо то оно, конечно, хорошо. Вдвоем всегда лучше, чем одному. Только сожительницей никому не буду.
– А кто говорит о сожительстве? – удивился Иван
– Так ты меня замуж зовешь, что ли? – напрямую спросила девушка.
– Зову. Пошли, распишемся, и будем жить вместе, – кивнул головой жених.
– Я согласная. Ты парень хороший, добрый. Обижать не будешь? – уже после положительного ответа на предложение соискателя руки и сердца, поинтересовалась невеста.
– Не буду. Да и за что тебя обижать? Ты же вон какая!
– Какая?
– Самая хорошая, заботливая. Варежки и носки сама связала и подарила. Я тоже для тебя все сделаю.
Так просто решили свою судьбу Иван и Надежда. Свадьбу не устраивали. Его родня далеко, у нее близких и вовсе нет, а чужих людей кормить поить уж больно накладно. Ради такого случая, в виде исключения, молодоженам на фабрике, в общежитии, выделили малюсенькую комнатушку, которую, скорее, можно назвать чуланчиком размерами два метра на два, без окошек, с тусклой лампочкой под потолком.
Из мебели на первой совместной жилплощади, супруги смогли разместить только железную скрипучую кровать с продавленной сеткой и узкую тумбочку из фанеры. К концу того же года в молодом семействе родилась дочка, которую назвали в честь матери Надежды, Марией.
Женщина после рождения ребенка почти сразу вышла на работу. Матери сидеть дома с малолетними детьми, было не принято, всегда грозила опасность увольнения. Надя очень боялась потерять рабочее место. Во-первых: у мужа работа сезонная. Безусловно, за лето он прилично зарабатывал. Постоянно отсутствовал дома пока Волга не станет. Зато в межсезонье и зимой в кошельке чаще было пусто, чем густо.
У нее на фабрике зарплата стабильная и талоны на питанье бесплатные дают. Сама обед не ела, старалась дочке отнести. Суп на мясном бульоне сварен, да котлета тоже мясом пахнет. В обеденный перерыв успевала бегом еду ребенку отнести, благо рядом. На ходу кусок хлеба пожует и опят за работу.
Чтобы выйти на работу, пришлось малышку пристроить в знакомую семью. Так многие делали. Детских садов не было. Родители между собой договаривались, кто детей смотреть будет. Каждая пара за своего ребенка платила и питанием обеспечивала. Попробуй, всех накормить. В семье, куда отдавали Машу на день, своих ребятишек пятеро мал, мала, меньше. Какая уж тут работа у хозяйки? Чтобы сводить концы с концами, она брала для догляда еще троих чужих, за умеренную плату.
После рождения первенца, Иван отработал на буксире только одну навигацию, уволился с приходом осени. Пока холостым жил, романтика путешествий устраивала, кормил исключительно только себя. Дома никто не ждал, заботиться не о ком. После женитьбы все изменилось. Проявилась, заложенная в генах, ответственность. Рассудил для себя, что нельзя по пол года случайной копейкой обходиться, семью круглый год достойно должно содержать.
Попрощался с командой. Мужики поняли без лишних объяснений. Накрыл отвальную, попрощался. Пошел на фабрику, где жена работала. Пригодилось умение разбираться в механизмах. Не зря Матвей время тратил на паренька, обучая устройству двигателя. Ни один день раз они вместе ходовую часть буксира разбирали и собирали. Знания, полученные на буксире, пошли впрок. Устроился Иван на фабрику ремонтником. Новую профессию освоил быстро.
Пять лет счастливого брака пролетели, как одно мгновение. Несмотря на голодные и тяжелые времена, не только для Большовых, но и для всей страны в целом, они умели радоваться тому немногому, что давала совместная жизнь. Подросла маленькая Мария. Нянька отзывалась о ней, как о послушной, покладистой девочке, несколько грустной и задумчивой.
Большовы из клетушки – чуланчика перебрались в комнату в коммуналке. В случаях, когда на предприятии работали оба супруга, возможностей улучшить жилищные условия становилось больше. Коммуналка состояла из трех изолированных комнат в доме довольно старой постройки. В прежние времена квартира сдавалась в аренду.
Проживала в ней, как правило, одна семья с доходом средней руки. После революции недвижимость национализировали и передали в собственность ткацкой фабрике, где работали супруги. Поэтому соседями по квартире стали работники все той же фабрики. Все друг друга знали по работе. Комнаты имели приблизительно одинаковую площадь, что в значительной степени способствовало отсутствию разного рода претензий.
Дети росли во всех трех семьях. Непритязательные к жизненным условиям, Большовы ладили с соседями. Детский крик стоял в общем коридоре целыми днями, время, от времени перемещаясь то в одну комнату, то в другую, то в общую кухню. Дети дрались и мирились, никто не обращал внимания на эту чехарду. По вечерам женщины на кухне готовили поесть.